Путевые заметки вольного мага - Мила Громова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«У тебя нет богатств. Нет власти. Нет возлюбленной. Нет даже семьи» — продолжил зверь. Он попытался подняться, но не смог, поэтому лишь гордо вскинул голову, исподлобья рассматривая стоящего перед ним человека.
«У меня все есть» — тихо повторил Лаврик.
Лишь на короткий миг он задумался о том, что действительно почти ничем в своей жизни не обладает. Кто он такой? Всего лишь бездомный теперь мальчишка, которого деса Тарина вынуждена была взять с собой из чувства долга перед прадедушкой.
Хотя…
«У меня есть деса Тарина» — подумал паренек — «у меня есть Охра и теперь вот Яшма. У меня вся жизнь впереди, я здоров и свободен, у меня есть знания и даже крохи магии. Сейчас у меня есть все, что нужно. А остальное… ждет меня впереди».
«Дева-маг с огненными волосами, что занимает твои мысли. Кто она?» — уточнил единорог.
Лаврик сразу понял, о ком тот спрашивает, и немного смутился.
«Наставница и друг. И немного семья, наверное» — ответил он совершенно искренне.
Лаврик очень переживал, не решаясь подойти к магическому зверю ближе. Если с длаковой кобылой он чувствовал себя довольно уверенно, все же уже примерно знал, что от нее ожидать, познакомившись ранее с Шерином, то вот единорог оставался одной сплошной загадкой.
«И ты пришел освободить меня просто так?» — пареньку казалось, что на морде зверя мелькнула усмешка.
«Просто так» — согласился Лаврентий — «и не только тебя, но и еще нескольких зверей и деву-дракона, которые, как и ты, заперты здесь как в тюрьме».
«Дева-дракон. Я слышал ее пение» — отозвался единорог — «она страдает и, наверное, скоро уйдет из этого мира».
«О нет» — испуганно подумал Лаврик — «неужели мы опоздаем? Неужели все это зря?».
«Мы ей поможем» — попытался ободрить сам себя парень.
«Моя магия иссякла, мальчик» — грустно произнес зверь и удрученно качнул головой — «но… если ты добудешь для меня кое-что ценное, я смогу выбраться отсюда и без твоей помощи. Даже… оказать тебе одну услугу».
«Чего ты хочешь?» — спросил Лаврентий.
«Единороги хитры, Лаврик» — говорила Тарина — «а еще они читают мысли и чувствуют ложь. Говори с ними на равных, не ври и ничего не проси. Отдай ему вот эту колбу и позволь зверю самому решать, что ему делать. Захочет сбежит, захочет поможет. Эти существа самодостаточны и до людей или нелюдей, им, в общем-то, и дела никакого нет.»
«То, что ты прячешь в своем кармане» — произнес единорог.
Дрожащими пальцами Лаврентий вытащил из кармана телогрейки колбу, которую утром отдала ему деса. По темно-красному цвету он догадывался, что это такое, но не стал уточнять у Тарины подробностей. Наставница знает, что делает. Он с самого начала решил для себя, что будет выполнять поручение своего опекуна в точности и не сомневаться в сказанном ею, и ни разу с того момента не пожалел об этом решении.
«Что мне делать?» — уточнил парень.
«Вылей это мне в рот» — хмыкнул единорог — «и сними с меня эту человеческую гадость».
Лаврик понял, что зверь говорит об артефакте. Он неуверенно двинулся вперед. Зверь приоткрыл рот, внимательно следя за каждым его движением.
Спустя несколько ударов сердца колба была пуста, а парень с удивлением почувствовал, как мурашки защекотали по его коже, а волосы встали дыбом.
«Магия» — подумал ученик Тарины.
«Сними» — практически приказал зверь — «не бойся, никто не узнает, что ты меня освободил.»
Лаврентий уже второй раз за время нахождения в конюшне достал нож и осторожно срезал странную веревку с небольшим кристаллом с рога животного. Темно-синий камень, который до этого еле уловимо светился, погас, а потом и вовсе осыпался пылью вместе с веревкой, а в глазах единорога, наоборот, появились яркие зеленые искры.
«Уходи» — услышал он в своей голове — «я запомню то, что ты и твоя наставница для меня сделали. И отдам долг, когда придет время».
Неожиданно тело зверя охватило золотое свечение, и не успел Лаврик моргнуть, как понял, что единорог просто исчез без следа, словно никогда его здесь и не было.
«Надеюсь, мы все правильно сделали» — вздохнул мальчик — «и пропажу не обнаружат до тех пор, пока мы не покинем это место».
Глава 29: Все успеть
Срединная Софирская Империя, поместье Рилард
Тарина Багряная, младший мастер Ордена вольных магов
«Значит, единорог решил просто уйти» — произнесла я мысленно, обращаясь к белву, сидящему на моем плече.
«Да-у» — зевнул Охра устало.
К этому времени я успела убрать столовую и заняться холлом с лестницей. Далее следовало помочь кое с чем кухарке, взять еду, приготовленную для Зары, и отправиться к ней в башню. На самом деле я рассчитывала пойти к деве-дракону сразу, но тетка Иветка загрузила меня другими делами по самую макушку. Вот… карга старая. Еще и подгоняла периодически, потому что я, видите ли, слишком много времени потратила сидя в нужнике.
Зато белв, пока я шуршала по хозяйству, не терял времени зря, а сначала разведал обстановку в башне «хозяина», а затем успел еще проведать Лаврика, который должен был решить вопросы с длаком и единорогом в конюшне.
Теперь Охра снова сидел на моем плече и передавал мне мыслеобразы того, что узнал, пока я подметала полы и смахивала пыль, чтобы не терять время.
По увиденному выходило, что в птицу-кори и саламандру дес Рилард действительно держит в комнате рядом с лабораторией. Оба зверя истощены, но живы, и находятся в специальных магических клетках, ограничивающих их силы и возможности.
Это было ожидаемо, ведь магические существа тяжело переносят неволю, так как она противоестественна их сути.
Лабораторию Охра мне показал между делом, мельком. Это действительно было полноценное пространство для работы артефактора, коих я за время обучения видела не единожды. Эх, покопаться бы там и изучить все внимательно. Мало ли какие еще магические штуки Альв Рилард там создает…
Наемника Гору я в лаборатории не увидела, но белв сообщил, что тот все еще жив и заперт в какой-то отдельной комнатке, похожей на небольшую тюремную камеру. Вроде как «господин нехороший» берет у него кровь на какие-то опыты.
Охранных артефактов в башне было натыкано множество. Я с трудом представляла, как успею справиться с ними за одну ночь, да еще и провернуть все остальное, что запланировала, но деваться было уже некуда.
Охра также показал,
