Самозванец - Даниил Аксенов

Между Пармом и Сцепрой друзья натыкались не только на мирных граждан, но и два раза повстречались с разведчиками противника. Враги решительно обнаглели, если направляли свои разъезды так глубоко в тыл обороны Ранига. Никто не знал, сколько еще это продлится, пока Миэльс не капитулирует. Но пока что основные города на севере держали осаду и не сдавались.

В планы друзей не входили столкновения ни с разведчиками армий Томола и Кманта, ни с кем бы то ни было. Поэтому они обегали всех по широкой дуге, как прежде делал Михаил. И через несколько часов достигли Сцепры.

Проходя в город, они не заплатили ничего. Потому что, во-первых, представились дворянами, а во-вторых, передвигались пешком. На вопрос же, что случилось с их лошадьми, ответили, что лошадей бросили, скрываясь от разведчиков врага в лесу.

В первый раз Михаил заходил в Сцепру как безродный и никому не известный путник. Теперь же его сопровождали друзья, а в столице у него имелись союзники. Несколько дней изменили очень многое.

В Сцепре он не хотел задерживаться надолго. В этом городе у него не было дел. Кроме одного.

В тот же день, после того, как они расположились на одном из постоялых дворов, молодой человек нанес визит знакомому сапожнику. Ломтер сначала не узнал его в новой походной одежде, которую Михаил позаимствовал из гардероба Ференов, но потом бросил быстрый взгляд на обувь Молодой человек был обут в сделанные Ломтером сапожки, — свою-то работу мастер всегда отличит.

Инкит же узнала Михаила сразу.

— Как ты поживаешь? — спросил он, когда они оказались наедине.

— Все как обычно. Работаю, помогаю отцу.

— Почему ты не выходишь повторно замуж?

— Отец отказывает бедным женихам. А богатым нужно хорошее приданое.

Михаил улыбнулся.

— Если я тебе дам денег, то это поможет выйти за того, за кого ты хочешь?

— Отец тогда не будет возражать, — просто ответила девушка.

— Тогда выбирай себе женихов сама, — молодой человек достал из кошеля и протянул ей двадцать золотых. Это было целое состояние.

— А если не выберу? — прищурилась Инкит.

— Тогда я дам тебе больше, — серьезно произнес он. — И буду увеличивать и увеличивать, пока ты не выберешь.

— А может быть, я уже выбрала, — кокетливо произнесла девушка.

— Это хорошо, — серьезно ответил Михаил, привлекая ее к себе. — Кого же? Надеюсь, не меня?

Смысл его слов резко контрастировал с действиями.

— Может быть, все может быть, — сказала Инкит, подставляя губы под поцелуй.

— Ты не можешь выбрать меня, — объяснял недавний скромный путешественник, а теперь состоятельный мужчина в промежутках между поцелуями. — Ты даже не представляешь себе, кто я, и во что сейчас ввязался. Вот уже несколько дней, как я не принадлежу себе. И все, кто рядом со мной, тоже себе не принадлежат.

— В это я верю, — сказала девушка, расстегивая платье. — Я вот точно знаю, что нахожусь рядом с тобой и не принадлежу себе. Потому что принадлежу тебе. Кстати, что ты думаешь о моей внешности?

— Она безупречна, — улыбнулся он. А мысленно отругал себя за то, что говорил недостаточно комплиментов девушке, которая так безоглядно ему доверилась. Вопреки сделанному ранее выводу, что он вряд ли полюбит ее, молодой человек понимал, что она ему нравится настолько, что все это время он даже скучал по ней. А иначе какой смысл встречаться еще раз?

— Нравлюсь, значит… хм, — ответила Инкит. — Вот отец говорил мне, что я ужасна, а мой муж говорил, что я — красивая. Вот что ты думаешь?

— Думаю, что ты — ужасно красивая, — рассмеялся молодой человек.

На Инкит эта фраза произвела впечатление. Она прижалась к нему еще сильнее.

Как она была сейчас хороша! Еще немного, и он, забыв обо всем, наобещал бы Инкит все, что ей могло прийти в голову. Лишь огромным усилием воли ему удалось взять себя в руки. Вот так и прошло их свидание: он говорил ласковые слова, при этом тщательно следя за тем, чтобы они не имели ничего общего с реальными обещаниями.

Ему не хотелось расставаться с этой девушкой. Он снова чувствовал прилив сил, и снова шел на новые и новые рекорды. И уже понял, что каждая встреча наедине с Инкит будет вызывать множество приятных ощущений и немыслимую усталость, как это всегда бывает, когда любишь телом, а не сердцем. Но усталость стоила того, чтобы видеть Инкит. Лучше всего как можно чаще.

На следующий день троица отправилась в крепость Зарр. Молодой человек был снова потрясен количеством рабов на полях. Женщины, мужчины, подростки, старики — все, кто мог работать, трудились, понукаемые надсмотрщиками.

Он еще ни разу толком не общался ни с теми, ни с другими, и решил приобрести такой опыт сейчас, пока располагал временем. Примерно на полпути между Сцепрой и Зарром Михаил сделал знак друзьям остановиться и отключил на всех амулетах режим невидимости. Они направились к небольшой группе рабов, состоявших в основном из женщин, которых охраняли четыре надсмотрщика.

Увидев троих приближавшихся вооруженных людей, надсмотрщики подобрались, готовые к любому развитию событий. Но Михаил вежливо поздоровался с ними и уточнил, в какой стороне находится Зарр.

— Вот там, — показал рукой самый молодой из четверых охранников движимого разумного имущества, одетый почему-то в какое-то подобие фартука. — Но только идти туда не советую. Сразу за крепостью много кочевников.

— А сама крепость в порядке?

— Пока о штурме ничего не было слышно, — рассудительно заметил другой надсмотрщик, совсем седой, хотя и не старый еще.

— Сколько вам платят за эту работу? — спросил Михаил, кивнув на рабов.

— Не много. Обычно два медяка в день. А что, хочешь предложить больше? — надсмотрщики засмеялись.

— Это зависит от того, насколько вы можете мне быть полезны.

Надсмотрщики насторожились. К стыду самозванного принца, он еще ничего не сделал для того, чтобы разузнать о местоположении жительниц Камора, которые были угнаны кочевниками и проданы в рабство. Откровенно говоря, занятый своими делами, он до сих пор и не вспоминал о бедных женщинах.

— Мне нужна кое-какая информация о рабах, которых захватывали кочевники. А именно — где эти рабы сейчас. Вы находитесь достаточно близко от кочевников, наверняка знаете торговцев рабами, поэтому можете найти эти сведения для меня.

— Хм, — седой надсмотрщик посмотрел на собеседника, словно оценивая его платежеспособность. — Мы, конечно, знаем многих торговцев, но сейчас ничего не можем наверняка сказать…

— За точные данные о том, где находится или находилась каждая жительница деревни Камор, захваченная в рабство, я буду платить пять золотых, — сказал молодой человек.