Знакомьтесь, Гагарин - Игорь Шенгальц

Корабль, упомянутый Горски, не давал ему покоя. Часами Никита ломал голову, пытаясь понять, что же имел в виду диверсант. Белый камень Гагарин в каюте никогда не оставлял, тогда как синий кристалл спокойно лежал в сейфе. Он даже приспособил под камень небольшой мешочек с кожаным шнурком, и теперь всегда носил его на шее.

Если бы кто-то сказал инспектору, что его поведение ненормально, Никита просто не понял бы такие речи. С его точки зрения, ничего не изменилось.

Предварительный план действий на Фудзи, составленный Гагариным, был прост до чрезвычайности.

Все, что он хотел — отследить действия Горски на планете. Главное же — выяснить, как он вообще туда попал.

Инспектор не сомневался, что в таком высокотехнологичном мире, каким, несомненно, являлась Фудзи, не возникнет ни малейших проблем с тем, чтобы проверить маршрут одного конкретного человека.

Тайна появления Горски, если она будет разгадана, должна дать ответы на многие вопросы, в этом инспектор тоже не сомневался.

И вот в один из дней, когда он по новому обыкновению расположился в моторном зале, на его мобипоме раздался сигнал вызова от Ибрагимова.

Никита тут же бросился в капитанскую рубку. Там его уже ждали. Ибрагимов, широким жестом указав на громадный экран, где голубела планета, сказал:

— Вот, как вы и хотели, Фудзи. Мы готовы к прыжку.

Глава одиннадцатая

Ежик

То утро началось для Сатоми Такей, как обычно. Она встала рано, еще не было и одиннадцати, хотя почти всю ночь просидела, разрабатывая алгоритмы для нового проекта, обещавшего в будущем сделать ее саму и ее друзей богачами. Но это потом, позже, сейчас же алгоритм не ладился, выдавал ошибку за ошибкой и, несмотря на многочасовое сиденье в технозале, легла спать Сатоми в расстроенных чувствах, и теперь, с утра, даже думать не хотела об алгоритме, будь он трижды проклят богом Трех Лун и всеми его двенадцатью Девами.

Вместо этого она с удовольствием приняла получасовой контрастный душ, затем долго возилась с выбором наряда. В итоге остановилась на желтой балетной пачке из креплекса, зеленых кроссовках со встроенными пружинами, способными подкинуть владельца метров на пять ввысь, и красной обтягивающей майке с вышитым золотыми нитками ежиком.

Ежика Сатоми считала своим священным животным, своего рода тотемом — с тех самых пор, как однажды, много лет назад, еще девочкой, она повстречалась с одним из этих зверьков ночью в лесу: в далекой и холодной Российской Империи на планете Земля. Сатоми тогда по собственной глупости потерялась, и ей грозила гибель. Еще бы, семилетняя девочка, почти не знающая языка, одна, в зимнем лесу, в легкой одежде, не предназначенной для сурового климата... И никто не стал бы ее искать. Некому было это делать.

Отец, с которым она прилетела в холодную страну, скоропостижно скончался от сердечного приступа. Его тело увезли на медицинском неболете, и никто не поинтересовался, а что тут делает маленькая девочка. Конечно, потом представители компании, по просьбе которой прилетел господин Такей, подняли бы панику, но не в тот вечер.

А Сатоми, когда поняла, что отца больше нет, и она осталась совсем одна, просто побежала, куда глаза глядят. И вскоре, сама того не замечая, покинула пределы маленького провинциального городка и очутилась в лесу.

И этот ежик, которого она встретила после нескольких часов блужданий, после отчаяния, слез, когда она замерзла, как никогда прежде — он показался ей таким спокойным, деловитым, что она на миг забыла обо всех своих проблемах.

Еж пробежал мимо девочки и двинулся дальше. Это был странный ежик, хотя Сатоми этого не понимала. Ведь обычно ежи зимой спят, а этот спать не собирался, у него были свои дела. Сатоми последовала за ним, и вскоре, к ее неимоверному облегчению, еж вывел ее к кромке леса, откуда уже видны были жилые строения. Наверняка он там подкармливался, на помойках для ежей всегда найдется масса деликатесов. Но Сатоми тогда показалось, что ежик специально помог ей, спас от смерти.

И с тех пор она ежей не просто обожала, она их боготворила. Даже среди друзей ее звали не иначе как Ежик. На другие имена и прозвища Сатоми просто не отзывалась.

Через час ей нужно было заступать на смену. Гениальная программа еще не написана, а жить на что-то надо. Вот и работала Ежик в ресторане официанткой. Конечно, не каждая забегаловка могла позволить себе содержать официантов-людей. Обычно использовали роботов: им и платить не надо, и воровать они не станут. Но особо престижные места без людей обойтись не могли. Клиенты бы не поняли таких кардинальных новшеств.

Сатоми, можно сказать, повезло. На это место ее порекомендовал школьный приятель Рио, который нашел для себя лучшую работу. Иначе попасть в «Традицию» было невозможно, а там собирались самые богатые люди Фудзи, и чаевые давали соответствующие. Так что на зарплату Сатоми не жаловалась. Глядишь, такими темпами за пару лет переедет со съемной крохотной квартирки, главным достоинством которой являлась отличная душевая комната — и технозал, как называла девушка свою комнатушку, сплошь заставленную техникой. Только узкая кровать в углу говорила, что в этой комнате еще и спят.

Сатоми уже двинулась было к двери, бросив полный сожаления взгляд на свой технозал, вернуться в который получится не раньше позднего вечера, как вдруг зазвонил мобипом, номер которого знали немногие.

Она удивленно сняла трубку и услышала строгий мужской голос.

— Госпожа Такей? Доброе утро! Не хотел беспокоить вас столь рано, зная ваш распорядок дня, но у меня к вам имеется одно очень выгодное деловое предложение. Оплата достойная, будьте уверены!

И даже не это странное приветствие больше всего озадачило Сатоми, а то, что мужчина говорил с ней на уже полузабытом, скрытом где-то в недрах памяти русском языке.

Тогда, после смерти отца, ей пришлось почти полгода прожить в России, прежде чем отыскалась одна дальняя родственница, которая собиралась эмигрировать на Фудзи и искала себе компаньонку-помощницу. Неудивительно, что детский восприимчивый мозг Сатоми успел впитать в себя много русских слов, и теперь, пусть и смутно, но речь говорившего она поняла.

Между тем мужчина продолжил уже на английском:

— Я специально выбрал вас. Когда я наводил справки о достойных представителях вашей дополнительной профессии, мне рассказали и вашу историю. Я подумал, что, раз моя родина однажды забрала дорогого вам человека, может быть, сейчас она даст вам взамен то, в чем вы нуждаетесь. Деньги, а вместе с ними и свободу в принятии решений. В качестве аванса только лишь за наш разговор вы получите десять тысяч йен.

Ее дополнительная профессия. Да, тут мужчина подловил Сатоми. И надо либо сразу отказываться, отговариваясь тем, что не понимает, о чем идет речь, либо соглашаться. Ведь система, которую она создавала, еще не приносила доход. А работа официанткой — это своего рода прикрытие от властей. Хакер высокого уровня с неплохим послужным списком — вот кем она была на самом деле! И, хотя по этому направлению она работала редко, но если ее вычислят, то лет пять тюрьмы точно обеспечено.

С другой стороны, цена по нынешнему курсу была достойная. Со всеми чаевыми столько не заработать и за насколько месяцев. Но там-то работа постоянная, а здесь разовый заработок, да и неизвестно, заплатят ли. Словно угадав ее сомнения, мужчина добавил:

— Линия защищенная. Наш разговор не прослушивают. А деньги вы получите сразу, как только мы встретимся. Моя фамилия Зарубин. Предприниматель, деловой человек. Вам будет удобно, скажем, через полчаса?

И Сатоми, сама не зная отчего, решилась. Может, голос этого Зарубина показался ей внушающим доверие, может, нудная работа в «Традиции» окончательно ее измотала, но девушка решительно кивнула, хотя собеседник и не видел ее в данный момент, и уверенно сказала, тщательно подбирая русские слова:

— Господин Зарубин, я встречусь с вами через полчаса. Кафе «Чебурашка» вас устроит?

— Как вы сказали, — рассмеялся ее собеседник, — «Чебурашка»? Чудесно! Лучше места и не придумать.

И сбросил звонок. А Сатоми пожала плечами, не совсем поняв, что так развеселило Зарубина. Ведь она специально выбрала кафе с таким названием. Чебурашку, которого, как всем известно, придумал давным-давно один русский писатель, в Японии традиционно любили. Поэтому, приглашая Зарубина на встречу туда, она как бы подчеркивала связь Японии и России. Этот намек понял бы любой японец. Но понял ли русский?

Сатоми набрала номер дежурного шефа-распорядителя и сказалась на сегодня больной. При некоторой удаче ее не уволят, хотя обычно пропуск по любой причине считался фатальным. Культ труда, к которому каждого японца приучали с детства, давал о себе знать. Но те полгода, которые маленькая девочка Сатоми провела в далекой Российской Империи, сказались на ней самым пагубным образом. Она сумела впитать в себя иную философию. К худу ли, к добру ли, но с тех пор Сатоми уже не принимала японские традиции, как непреложные. И, как минимум, старалась рассмотреть несколько разных вариантов поведения по каждому спорному вопросу.