Психопатки. Психология женского зла - Лидия Бенеке

пытается покончить жизнь самоубийством. Она принимает лошадиную дозу аспирина и парацетамола, найденных дома. Сьюзан госпитализируют. Даже члены ее семьи не заметили, что за идеальной картинкой скрывается ребенок, с ранних лет страдающий депрессивными эпизодами. Семья пытается скрыть попытку суицида, считая ее обострением в период полового созревания, и вскоре продолжает жить своей обычной жизнью. Вернувшись в школу, Сьюзан ведет себя идеально, как никогда. Но это по-прежнему только ширма, ее постоянно одолевают негативные переживания. В конце концов она рассказывает о депрессии и попытке самоубийства своему куратору. Та уговаривает мать Сьюзан отправить девочку к школьному психологу для поддерживающих бесед.

Линда сопротивляется мысли о том, что у ее дочери могут быть проблемы с психическим здоровьем, и сдается только под напором. Она ставит условие: после каждой беседы психолог должен давать ей обратную связь по телефону, а это явно не способствует формированию доверительного общения с девочкой. Психолог делает вид, что принимает это условие, но обратную связь дает весьма поверхностно — очевидно, чтобы не испортить отношения со Сьюзан. Наконец, она предлагает матери направить девочку на углубленное обследование в психиатрической больнице в рамках программы исследования детской депрессии. Линда отказывается, потому что она и без того предвзято относится к психологическим проблемам Сьюзан и не хочет делать свою дочь «подопытным кроликом». Консультации заканчиваются примерно через год, и у психолога складывается впечатление, что Сьюзан удалось смириться со смертью своего отца.

Растоптанная любовь

Просто так случилось. Я не собирался делать ничего такого.

Отчим Сьюзан Смит о сексуальном насилии над ней

К сожалению, в это время отношения Сьюзан с отчимом начинают развиваться по неблагоприятному сценарию. Проблемы в браке Линды и Бева усугубляются из-за его стремления сделать политическую карьеру. Помимо собственного бизнеса, он теперь не только состоит в партии республиканцев, но и принимает участие в создании «Христианской коалиции Америки», политического консервативно-христианского объединения. Стресс и проблемы в браке провоцируют развитие у Бева устойчивого сексуального интереса к падчерице-подростку. Девочка ничего не подозревает об изменении его восприятия и по-прежнему пытается завоевать любовь и внимание отчима, чтобы заполнить пустоту, с которой она так долго жила. Постепенно Бев начинает интерпретировать поиск отцовской привязанности в контексте своего сексуального интереса к падчерице. Какое-то время он ограничивается фантазиями, но, когда Сьюзан исполняется пятнадцать, мысли превращаются в действия.

В один из дней Сьюзан ночует на диване в гостиной, потому что у них гостят Тами и Донна — кровные дочери Бева, и она предлагает им расположиться на ее кровати. Вечером Бев и Сьюзан остаются в гостиной вдвоем — они смотрят телевизор. Сьюзан ложится головой ему на ногу и пытается заснуть. С ее точки зрения, такой поступок не выглядит необычным, ведь она с самого детства обнималась с отчимом и продолжала это делать, став подростком. Сьюзан уже много лет наблюдала такие же отношения между ним и его биологическими дочерьми и просто не может понять беспокойства матери по этому поводу сейчас, когда она вступила в период полового созревания.

Бев чувствует сексуальное возбуждение от того, что находится наедине со Сьюзан в гостиной, и начинает ласкать ее грудь. Думая, что падчерица спит, он подносит ее руку к своему члену. Сьюзан удивлена, смущена и притворяется спящей. Позже она объясняет матери, что хотела узнать, можно ли ему доверять, и поэтому ничего не предприняла. Этим, наряду с непроизвольной реакцией на испуг, которая выразилась в оцепенении, вероятно, и объясняется ее поведение в данной ситуации. На самом деле многие жертвы сексуального насилия как бы замирают, особенно когда насилие совершается в семье. Они не могут быстро усвоить свалившуюся на них информацию, правильно интерпретировать ее и одновременно справиться с осознанием того, что член семьи, которого они любят, так грубо нарушает их физические границы. Очевидно, Сьюзан тоже не в силах поверить в то, что делает Бев. Он в конце концов отпускает ее и надеется, что падчерица не заметила его поползновений.

Сьюзан мечется в своих чувствах и мыслях. Она хочет, чтобы отчим любил ее как дочь, а вовсе не таким образом. Ее угнетает осознание того, что мать оказалась права в своих опасениях и Бев ведет себя именно так, как Сьюзан предупреждали. Она крайне обеспокоена случившимся, но поначалу никому об этом не рассказывает. Девочка становится все более подавленной, но изо всех сил скрывает свои переживания. Вскоре после этого эпизода, поссорившись с одноклассником во время школьной экскурсии, она возвращается в школу в слезах. Куратор пытается поговорить с ней. Эта учительница — одна из немногих, кто давно знает, что Сьюзан отнюдь не так счастлива и психически стабильна, как пытается показать. Плачущая Сьюзан говорит ей, что никто в мире ее не любит. Что ее отец никогда не любил ее, поэтому и бросил, совершив самоубийство. Учительница долго беседует со Сьюзан, чтобы убедить в обратном. Во время разговора девочка описывает инцидент на диване и спрашивает, не сделала ли она что-то не так. Это типичная реакция жертвы, особенно на подобный вид насилия. Сьюзан в первую очередь ищет проблему в себе, даже понимая, что отчим повел себя неправильно и что ей от этого плохо. Учительница убеждает Сьюзан в том, что он зашел слишком далеко и об этом следует рассказать. Они долго разговаривают, особенно об ощущении себя нелюбимой, которое испытывает девочка. По прошествии часа с лишним у куратора создается впечатление, что ей удалось достаточно стабилизировать девочку и та может вернуться к другим ученикам.

Следуя совету, Сьюзан обращается к школьному психологу и рассказывает о произошедшем. Она упоминает, что несколько раз замечала, как отчим в разных ситуациях, казалось бы, случайно дотрагивался до ее груди. До инцидента на диване она сомневалась и думала, что ей просто показалось. Школьный психолог предлагает Сьюзан обсудить случившееся с матерью. Девочка соглашается сделать это только под давлением. Рассказав наконец матери о случае в гостиной, Сьюзан с тревогой интересуется, не сердится ли та на нее. Линда говорит, что не злится, стараясь не показать свое потрясение. Но в то же время она задает дочери укоризненный вопрос: «Я не понимаю, почему ты позволила ему так далеко зайти. Почему ты не остановила его?» Это неправильная реакция, ведь Линда возлагает на подростка ответственность за