«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го - Виктор Побережных
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Яш. А давай по пивку? Так захотелось…
Зильберман удивлённо покосился на меня, подумал пару секунд и утвердительно кивнул. Через час, я довольный и слегка хмельной шагал за Яшей. Интересно, что в старой жизни, что в новой, я одинаково хмелел от пива. Пара кружек и всё, достаточно. Причём водки или вина мог выпить приличное количество. А вот с пива, с пива хмелел всегда быстро. Благо, что так же быстро и приходил в норму. Размышляя о странностях своего организма и наслаждаясь ощущением лёгкого опьянения, я не смотрел куда меня ведёт Зильберман. Что-то отвечал на его вопросы, что-то сам спрашивал. Но всё это происходило будто не со мной, а с кем-то другим, словно я сам находился где-то совсем в другом месте. Это странное, но довольно приятное состояние прошло, когда вокруг стало темно и я обнаружил, что сижу в переполненном зале кинотеатра, а на экране появился киножурнал, посвящённый событиям с фронта. Без особого интереса я посмотрел на колонны пленных немцев, видимо снятых ещё летом, на юге. Всё равно правды не покажут. Не расскажут, как мы опять получили по морде и немцы снова рвутся в южном направлении, намазано им там, что ли? Под Ленинградом нормализовалось, но не от того, что мы там здорово воюем, хотя и это есть, а немцы направление удара поменяли, опять к Москве идут. Откуда у них только силы берутся? Уже столько перемололи их, а меньше не становиться и не ослабевают. Вон, Семён Михалыч и Ворошилов, навели порядок на Ленинградском направлении. Говорят, что Сталин им пистоны вставлял, за излишнюю храбрость. Мол чуть ли не сами атаки отражали. Не верится в это, но говорят так. И ведь не смогли фрицы Ленинград блокировать, хотя старались очень!
– Блин! Ты чё! – я, получив болезненный тычёк в бок возмущённо уставился на Зильбермана.
– Не спи, начинается, – ухмыльнулся тот.
– Я не спал!
– Ага. Только глаза закрыты и посапывать начал, – прошептал Яшка отворачиваясь.
Зло глянув на него, я повернулся к экрану и… Нет, шок, это слабо сказано. В голове крутилась сплошная нецензурщина и восхищение. Ну Иосиф Виссарионович! Молодец! А Режиссёры и актёры ещё большие молодцы! Следующий час с лишним я со всем залом хохотал, жалел Петруху и стискивал зубы при взрыве баркаса. Насколько же гениален был оригинал, что даже по рассказу, вытянутому из моей памяти, смогли так здорово снять "Белое солнце пустыни"! Фильм был другим и в то же время знакомым до боли, а "Ваше благородие", спетая Бернесом, была потрясающей!
– Ну что, не пожалел, что в кино тебя вытащил? – голос Зильбермана вырмал меня из воспоминаний, связанных с фильмом.
– Нет Яша, не жалею. Фильм просто потрясающий!
– Это Мартынов порекомендовал сходить. Он уже видел, говорит, что всем нам понравится, особенно тебе.
Я хмыкнул. Ещё бы! Александр Николаевич и так знал, что это один из моих любимейших фильмов.
– Знаешь Андрей, кто мне понравился в этом фильме больше всех? – не умолкал Яшка.
– Сухов?
– Нет. Не угадал, таможенник Верещагин. Если бы многие из беляков были такими как он, – Яша махнул рукой, – А эти слова? Я мзды не беру, мне за державу обидно! Никогда бы такие как он не пошли против своего народа. И форму немецкую бы не нацепили!
– А как тебе гранаты не той модели? – я решил сбить Зильбермана с неприятной темы. Тот покосился на меня, хмыкнул и заржал. Оставшееся время до моего дома, мы так и шли, перебивая друг – друга и хохоча над моментами из фильма. Попрощавшись с Яшкой, я поздоровался с как из под земли появившимися "ангелами хранителями" и пошёл спать.
Интерлюдия 11.10.1942 г., Москва, Кремль, Кабинет И.В. Сталина.– … окончательно определились с "принадлежностью" Стасова и Максимова. Они не только иновременники но и, так сказать, иномиряне. Один из молодых сотрудников спецгруппы в Свердловской области, производя дополнителную проверку показаний фигурантов дела выявил отличия в некоторых контрольных точках истории, между нашими мирами. Например, в мире "Стасова-Максимова" В.И. Ленин умер не 27 января 1924 года, а на шесть дней раньше, 21 января. В настоящее время с Максимовым ведётся работа по выявлению максимального количества подобных фактов. Ведётся внутренняя проверка по выяснению. Почему на это обратили внимание только теперь, более чем через год, с начала работы. О результатах проверки будет доложено незамедлительно. – Берия закрыл папку и посмотрел на Вождя. За всё время доклада наркома, Сталин не произнёс ни одного слова. Молча слушал. Крутя в руках трубку, которую набил, но так и не раскурил. По его лицу было невозможно понять, как он относится к докладу Берии. А вот Молотов, сидящий напротив наркома не скрывал своих эмоций. Было заметно, что известие о иномирном происхождении Стасова и Максимова его очень задело. Наконец, ещё немного помолчав, Сталин усмехнулся.
– Что хотел сказать, Вячеслав Михайлович?
– Получаетс так, что миров много? Как минимум два?
– Получается так, – Берия покосился на папку и повторил, – Да, как минимум два.
Сталин наконец раскурил трубку, поднялся из-за стола и неожиданно добродушно спросил Берию.
– Что там говорили наши гэнии о путешествии во врэмени?
– Что будущего ещё нет, а про прошлое, узнав о "феномене" затруднились ответить. Но работают и над этим вопросом, параллельно с работой над "Подарком".
– Пусть, не забрасывая эти изыскания, они обратятся к вопросу множественности миров. Ведь если к нам попали эти люди, то и от нас, – он замолчал и отошёл к окну. Постояв пару минут перед ним, Сталин развернулся, пыхнул трубкой и закончил.
– Пусть поработают. И разберись, Лаврэнтий со своими аналитиками. Серьёзно разбэрись…
Вернувшись за стол, Сталин выколотил трубку в пепельницу и спросил.
– Что по Катыни?
Первым ответил Молотов.
– Несмотря на первоначально возникшие сложности, удалось добиться решения вопроса. Сегодня прибыли специалисты Красного креста и англичане, завтра прилетают американцы. Громыко сообщает, что правительство САСШ очень положительно оценивает нашу инициативу. В деловых кругах авторитет Советского Союза тоже вырос. Особенно этому поспособствовали, – он усмехнулся, посмотрев на Берию, – работники товарища Берии. Очень понравились промышленникам переданные патенты и технологии.
Все трое понимающе улыбнулись. За права на производство некоторых вещей, бизнес элита САСШ чуть не устроила драку между собой!
– С нашей стороны всё готово к началу работ в Катыни. Для обеспечения безопасности на месте работ выделен охранный батальон НКВД. Для непосредственной работы на раскопках – сапёрная рота из состава войск НКВД. Сотрудники, назначенные контактировать с иностранными специалистами прошли все инструктажи и проинструктированы. Накладок в работе быть не должно. Спецкомиссия полностью оснащена фото-кино аппаратурой, закуплены и доставлены на место предстоящих работ цветные фото и киноплёнка производства САСШ. Закуплено и доставлено на место спецоборудование криминалистической лаборатории. Для проживания комиссии построены дома, создана дополнительная инфраструктура.
Слушая Берию, Сталин кивал, словно одобрял всё перечисляемое наркомом. Хотя, именно одобрял. Всё это неоднократно обсуждалось, согласовывалось и утверждалось.
– Лаврэнтий. А как Стасов? Он готов к работе? Не подведёт? А то есть сигналы… – не договорив, Сталин пристально посмотрел в глаза Берии. Лаврентий Павлович выдержав прямой взгляд вождя встал.
– Уверен, Иосиф Виссарионович, что Стасов готов к этой операции и не подведёт. Напротив, если его отстранить, несмотря на всю подготовительную работу, это сможет отрицательно сказаться на нём. А сигналы… Они всегда будут, Иосиф Виссарионович, – Сталин понимающе усмехнулся.
– Хорошо. Операция продолжается…
Интерлюдия, 20.10. 2010 г., пос. Удачный, г. Красноярск– Вы хотели меня видеть профессор? – Дадашев стремительно вошёл в большую комнату, заставленную аппаратурой и стойками с бумагами, – Что у вас? Надеюсь что-то серьёзное?
– Да, господин Дадашев, – по поведению пожилого "профессора" было заметно, что он еле удержался от рабского поклона при появлении визитёра.
– Мною выявлены все условия перехода.
– Очень интересно, – Дадашев сел в стоящее около стола кресло, достал из кармана пачку "парламета" и простую, непритязательную металлическую зажигалку. Прикурив, он поощряюще кивнул учёному, – продолжайте…
– Так вот. Наша аппаратура переносит нас в 1941 год, со смещением относительно нашего времени на два месяца. Другие временные точки не открываются. С чем это связано пока не ясно. Проникнуть в то время нам удаётся в относительно небольшом диапазоне по расстоянию. От территории Польши в районе Бяло Подляски, до Омска. Шириной примерно в 600-700 километров. Почему происходит именно так, я пока не могу дать ответ, слишком мало данных. Почему погибли два ваших сотрудника при запусках, пока не выяснено.
