Утраченный символ - Дэн Браун

- И оказался прав, - решила Кэтрин. - Учитывая, что убийца нашей матери и моего племянника переехал в Вашингтон и стал Питеру братом по масонской ложе.

- Все так, - согласился Лэнгдон. - Однако это не объясняет вмешательство ЦРУ.

Галлоуэй придерживался другого мнения.

- Облеченным властью ее - власти - всегда не хватает.

- Но… ЦРУ - и мистические тайны? - не верил Лэнгдон. - Как-то не вяжется.

- Еще как вяжется, - возразила Кэтрин. - ЦРУ вовсю использует последние достижения техники. Эксперименты с паранормальным там велись всегда - экстрасенсорика, телепатическое наблюдение, сенсорная депривация, измененные состояния сознания под воздействием медицинских препаратов. Суть одна - прощупать нераскрытые возможности человеческого мозга. Кое-что мне Питер внушил: наука и мистика связаны очень тесно и разделяет их лишь разница в подходе. Они стремятся к одной цели - разными средствами.

- Питер говорил, - вспомнил Галлоуэй, - что вы как раз занимаетесь некой современной научной мистикой?

- Да, ноэтикой, - кивнула Кэтрин. - И она подтверждает, что мы обладаем невероятными способностями. Вот, например… - Кэтрин показала на витраж со знакомым изображением «Христа лучезарного», где голова и руки Иисуса источают яркий свет. - Совсем недавно с помощью высокочувствительной ПЗС-камеры я сфотографировала руки целителя за работой. И снимок получился точь-в-точь как изображение Христа на этом витраже - из пальцев целителя струятся потоки света.

«Да уж, открытие, - подумал Галлоуэй, пряча улыбку. - А как иначе Христос исцелял калек?»

- Я понимаю, - продолжала Кэтрин, - что современная медицина не воспринимает всерьез целителей и шаманов, но я видела все своими собственными глазами. На снимке ПЗС-камерой четко видно, что пальцы целителя окружает мощное энергетическое поле, буквально изменяющее клетки пациента. Что это как не божественная сила?

Декан Галлоуэй позволил себе улыбнуться в открытую. А Кэтрин, оказывается, такая же страстно увлеченная, как и ее брат.

- Питер как-то сравнил ученых, занимающихся ноэтикой, с первооткрывателями, которые приняли еретическую идею о круглой Земле. Чуть ли не в одночасье эти первооткрыватели превратились из безумцев в героев, заполняющих белые пятна на карте и открывающих человечеству новые горизонты. Питер считает, вам предстоит то же самое. Он возлагает большие надежды на ваш труд. В конце концов, любой философский прорыв, как показывает история, начинался с одной-единственной смелой идеи.

Впрочем, Галлоуэю не нужно было отправляться в лабораторию за подтверждением безграничности человеческих возможностей, о которой только что рассказала Кэтрин. В стенах собора не раз проводились совместные молитвы об исцелении, приносившие удивительные, невероятные результаты, подтверждавшиеся медицинскими освидетельствованиями. Вопрос не в том, действительно ли Господь наделил человека огромной силой, а в том, как явить эту силу на свет.

Старый декан почтительно обхватил ладонями масонскую пирамиду и тихо произнес:

- Друзья мои, я не знаю, куда именно указывает эта пирамида, но мне известно вот что… Где-то там скрыто небывалой духовной ценности сокровище, которое много лет терпеливо дожидалось в темноте, под спудом. Вероятно, оно и станет тем самым катализатором преобразования мира. - Он коснулся золотого навершия. - Пирамида собрана, а значит, час стремительно приближается. Почему бы нет? Пророчества испокон веков обещали великое озарение, ведущее к всеобщему преобразованию.

- Отец Галлоуэй, - возразил Лэнгдон, - нам прекрасно известно и Откровение Иоанна Богослова, и буквальное значение Апокалипсиса, но ведь библейское пророчество не может считаться…

- Нет-нет, Книга Откровения - это полная неразбериха! - воскликнул декан. - Кто ни возьмется читать, все вязнут. Я же говорю о ясных умах, излагавших ясные мысли: предсказания святого Августина, прогнозы сэра Фрэнсиса Бэкона, Ньютона, Эйнштейна и далее по списку. Все они предполагали преобразование через озарение. Сам Иисус изрек: «Ибо нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы».

- Надежное пророчество, как такому не сбыться, - рассудительно заметил Лэнгдон. - Знания копятся в геометрической прогрессии. Чем больше мы узнаем, тем лучше учимся и тем быстрее расширяем базу знаний.

- Да, - подтвердила Кэтрин. - В науке такое сплошь и рядом. Каждая свежеизобретенная технология становится инструментом для изобретений новой - и так далее, как снежный ком. Поэтому наука и совершила рывок за последние пять лет дальше, чем за предшествующие пять тысяч. Рост по экспоненте. Со временем экспоненциальная кривая устремляется почти вертикально, и новые открытия возникают все быстрее и быстрее.

В кабинете декана повисла тишина. Галлоуэй осознал, что гости по-прежнему теряются в догадках, как пирамида может подсказать им дальнейшее направление.

«Вот почему судьба привела вас ко мне. Мне тоже отведена роль».

Многие годы преподобный Колин Галлоуэй вместе с собратьями по масонской ложе исполнял роль хранителя врат. Теперь все изменится.

«Я больше не хранитель… Теперь я - проводник».

- Профессор Лэнгдон! - Галлоуэй потянулся через стол. - Дайте, пожалуйста, руку.

Роберт Лэнгдон в замешательстве уставился на руку старика.

«Мы что, молиться будем?»

Но все же почтительно вложил свою правую руку в ссохшуюся ладонь декана. Галлоуэй крепко сжал ее, но молитвы не последовало. Вместо этого он нащупал указательный палец Лэнгдона и завел его внутрь каменной шкатулки, где хранилось золотое навершие.

- Зрения порой мало, - пояснил декан. - Если бы вы изучали предметы ощупью, как я, то поняли бы, что шкатулка может поведать еще кое-что.

Лэнгдон послушно провел пальцем по дну и стенкам, но ничего нового не обнаружил. Идеально гладкий камень.

- Ищите, ищите, - не унимался старик.

Наконец Лэнгдон ощутил какую-то неровность - крохотное кольцо, едва заметную точку на дне шкатулки, в самом центре. Вытащив руку, он заглянул в темную глубину и тут же понял, что невооруженным глазом этот кружок не увидеть.

«Что же это такое?»

- Узнаете символ? - спросил Галлоуэй.

- Символ? Я вообще ничего не вижу.

- Нажмите на него.

Лэнгдон повиновался и снова нащупал пальцем точку.

«И что же, по его мнению, должно произойти?»

- Прижмите посильнее, - велел декан. - Надавите.

Лэнгдон обернулся к Кэтрин, но та лишь в недоумении заправила прядь волос за ухо.

- Все, можете убирать. Опыт удался, - объявил декан спустя несколько секунд.

«Опыт?»

Лэнгдон вытащил палец из шкатулки и помолчал, не зная, что сказать. Все осталось по-прежнему. Шкатулка по-прежнему стояла на столе.

- Ничего… - произнес наконец Лэнгдон.

- Взгляните на свой палец, - подсказал декан. - И увидите преобразование.

Единственное, что увидел Лэнгдон на кончике пальца, - это отпечаток выступавшего на дне шкатулки кольца с точкой в центре.

- Ну что, теперь узнаете? - поинтересовался декан.

Лэнгдон, разумеется, узнал, но больше его поразило, с какой точностью этот символ распознал Галлоуэй. Очевидно, чтение вслепую - настоящее искусство.

- Это из алхимии, - придвинувшись вместе с креслом поближе и взглянув на палец Лэнгдона, заявила Кэтрин. - Таким символом в древности обозначали золото.

- Верно. - Декан, улыбнувшись, похлопал по шкатулке. - Поздравляю, профессор. Вы только что осуществили мечту всех алхимиков. Превратили бесполезную субстанцию в золото.

Лэнгдон разочарованно сдвинул брови. Ерундовый салонный фокус, что в нем толку?

- Мысль интересная, сэр, но, боюсь, у этого символа - круга с точкой - найдутся десятки других значений. Это ведь так называемый циркумпункт, один из самых распространенных знаков в истории.

- Что вы хотите этим сказать? - скептически поинтересовался декан.

От масона Лэнгдон ожидал более глубоких познаний в духовной символике.

- Сэр, у циркумпункта бесчисленное множество разных значений. В Древнем Египте он служил символом бога Ра - бога солнца - и в современной астрономии до сих пор используется для обозначения нашего светила. В восточной философии он символизирует духовное озарение третьего глаза, божественную розу и знак просветления. Каббалисты обозначают им кетер - высший сфирот и «самый сокровенный из сокровенного». Древние мистики называли его божьим оком - именно от него происходит Всевидящее око на Большой печати. У пифагорейцев циркумпункт служил символом монады - божественной истины, prisca sapientia - мудрости древних, единение души и тела, а у…

- Хватит, хватит… - засмеялся декан. - Благодарю, профессор! Вы, разумеется, правы.

Лэнгдон понял, что его провели. «Он и без меня все знал».

- Циркумпункт, - пояснил декан, - это прежде всего символ Мистерий древности. Поэтому, смею предположить, его присутствие в данной шкатулке не случайно. Согласно легенде, наша карта скрывает свои тайны в мельчайших деталях.