Самый человечный человек. Правда об Иосифе Сталине - Елена Прудникова

Светлана, разойдясь с Морозовым, вышла замуж еще один раз – за Юрия, сына Жданова. И тоже неудачно. В отличие от ее первого мужа, Юрия Сталин любил, однако на решение дочери жить в семье мужа отреагировал прямолинейно: «Тебя там бабы съедят!» И действительно «съели». Семья нового мужа оказалась приземленно-мещанской, и дочь Сталина в ней не прижилась. Но она и сама была в смысле совместного проживания, как вспоминают ее дети и внуки, далеко не подарок.

От второго брака у Светланы родилась дочь. Уйдя от Ждановых, возвращаться в кремлевскую квартиру она не захотела. Сталин еще раз изменил своим правилам – все-таки речь шла о женщине. Светлана получила квартиру в городе, однако отец ей при этом сказал, что ни казенной дачей, ни казенной машиной она пользоваться больше не будет. Но, правда, дал ей деньги на машину, чем Светлана была вполне довольна. Она стала жить одна с двумя детьми, сыном Иосифом и дочкой Катей.

Как сложилась ее жизнь в первые десять лет после смерти отца, известно мало. Однако когда Василий после своего «промежуточного» освобождения в 1960 году встречался с Ворошиловым, тот все время, к месту и не к месту говорил: сестра твоя живет правильно, ведет себя хорошо. Что это означало, можно догадаться по дальнейшему диалогу. На вопрос, встречается ли он со Светланой, Василий взрывается: «Дочь, которая отказалась от отца, мне не сестра. Я никогда не отказывался и не откажусь от отца! Ничего общего у меня с ней не будет».

По крайней мере, она послушно изменила фамилию, став Аллилуевой. Хрущев относился к ней чрезвычайно тепло – едва ли это может послужить к чести Светланы. За «хорошее поведение» с ней хорошо расплатились: Хрущев лично дал согласие на ее брак с индийским журналистом, а уже при Брежневе она, после смерти мужа, достаточно легко сумела покинуть Советский Союз и опубликовала за границей свои мемуары. Вскоре она перебралась в США, где вышла замуж за архитектора Питерса, от брака с которым в 1971 году родилась дочь Ольга, а уже в 1972 году они развелись. В 1984 году она вернулась в СССР – правда, ненадолго. Характер у Светланы оказался властный и склочный, выросшие дети ее не радовали, на родине тоже не понравилось. Надежда, дочь Василия, охарактеризовала ее так: «Вот уж в ком уживается удивительная способность красиво писать и делать в жизни все по-другому». Прожив на родине всего два года, Светлана Аллилуева вернулась на Запад. Последнее, что о ней известно, – то, что она несколько лет назад жила в Англии, не то в приюте для престарелых, не то на пособие по бедности.

После войны

Это может показаться странным, но о последних годах жизни Сталина очень мало известно. Даже о его молодости мы знаем гораздо больше, хотя никто особо не заботился о том, чтобы зафиксировать события его жизни, жизни активиста малоизвестной партии. О последних же годах жизни «вождя народов» информации вроде бы море, но она опять не в логике характера. Что мы знаем? Был болен, врачам не доверял, прогрессирующая подозрительность, мания преследования, собрался поубивать все Политбюро по очереди и т. п. … Но на самом-то деле, если проследить, откуда идет информация, то почти вся она из трех источников: воспоминания Хрущева, Микояна и Светланы Аллилуевой, самые большие и подробные рассказы, да еще и такие эмоциональные! В том-то и дело, что очень эмоциональные и запоминающиеся – ну а как с достоверностью?

Что касается хрущевских мемуаров, то при сопоставлении этого труда с другими источниками видно, что в них нельзя верить ни одному слову, и это не преувеличение – в них на самом деле нельзя верить ни одному слову! Микоян, добросовестно колебавшийся вместе с генеральной линией партии и усидевший «от Ильича до Ильича», тоже явно идет в русле хрущевских выдумок, перекликаясь с Никитой Сергеевичем. С большими оговорками можно доверять и Светлане. Странно сложилась ее судьба после смерти отца: в отличие от брата, никакие репрессии дочери Сталина не коснулись, более того, ей беспрепятственно позволили выйти замуж за иностранца и покинуть страну – чем-то же все это было оплачено! Какие услуги она могла оказать правительству?

Других же свидетельств крайне мало, и они четко делятся на две категории: мемуары людей команды Хрущева и разрозненные, случайные воспоминания прочих.

Тут тоже все непросто. Перед тем как иметь дело с источником, надо очень внимательно смотреть: а кто автор и какое положение он занимал при незабвенном Никите Сергеевиче, потому что это положение тоже должно было быть оплачено.

Чем оплачивались назначения при Хрущеве? В том числе и так: маршал Рокоссовский к моменту начала антисталинской кампании занимал пост заместителя министра обороны. И когда все это началось, его попросили написать что-нибудь о Сталине, естественно, в определенном, нужном Хрущеву ключе. Маршал отказался наотрез. На следующий день, приехав на службу, он застал в своем кресле маршала Москаленко. Рокоссовского даже не соизволили предупредить…

Так это делалось. И поэтому, сталкиваясь со свидетельствами очевидцев, надо очень внимательно смотреть, чьи это свидетельства.

Впрочем, интересно не это. В конце концов вранье Никиты Сергеевича и его присных всегда можно вычленить: во-первых, все они говорят одно и то же, а во-вторых, интонация заказной лжи, если это делает непрофессионал, всегда отличается от интонации подлинных воспоминаний. А вот что на самом деле интересно: даже твердокаменный Молотов, когда речь заходит о послевоенных годах, начинает крутить, вилять и явно чего-то недоговаривает. Даже прямой, как железнодорожная колея, Каганович, едва доходит до этого времени, умолкает.

Есть, правда, еще архивы. Запутанные, засекреченные, наполовину недоступные. Архив самого Сталина ищут до сих пор. Ищут, ищут —не найдут… Есть свидетельства, что при Хрущеве было уничтожено несколько составов архивных документов. Составов – в смысле, железнодорожных. Так что в качестве свидетельства времени остались одни мемуары Никиты Сергеевича и его сподвижников о том, что «вождь народов»-де из ума выжил. А вдруг не выжил? А вдруг он был так же нормален, как и перед войной и раньше, и очень хорошо знал, что делал? А кстати – что он делал-то?

Великая война, стоившая колоссального напряжения всех сил, окончилась. Не зря маршалы так упорно уговаривали Сталина принять звание генералиссимуса, в этом не было ни грамма подхалимажа. Можно сказать, что Сталин вынес победу в этой войне на своих плечах – и кому, как не военным, было это знать.

Между тем жизнь не позволяла расслабляться. Страна была разорена жесточайшей войной. Погибло, по разным данным, от 20 до 30 миллионов человек. Но и оставшихся было нечем кормить. Европейская часть страны лежала в развалинах, а на оккупированной территории до войны проживали 88 миллионов человек, находилось 47% посевных площадей и производилось 33% промышленной продукции. Не успела закончиться война, как на страну свалилась новая беда – неурожай и голод 1946 года.