Раб 512 - Дэйв Макара
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С самим кораблем по имени Вир Ляна…
То есть, по нашему – «Четвертая, лысая…»
Я уже говорил, что чувство юмора аграфов не понимаю?
Теперь выяснилось, что и чувство юмора сполотов я не понимаю…
Вира сейчас пыталась объяснить, что это все – «первые, детские имена, которые сменятся при инициации совершеннолетия», но…
Простите, я пас!
Нафига издеваться-то?!
Ладно, надо просто вернуться к правилу, что имена-фамилии не переводятся, а то так везде начнет Блюхер мерещиться.
- Да уж какая тут клевета! – Аграф крутнулся в кресле и закинул руки за голову. – Сперва жены адмирала, сам помнишь, они же как дети малые!
- Эти «малые дети» отправляли меня в медкапсулу с периодичностью раз в два месяца! – Напомнил я прозу жизни Грюну, у которого за столь короткий промежуток свободы на прошедшее уже стали наползать розовые очки.
- Потом была Дина со своими воспитанниками.
- Это не считово, мы их просто спасли…
- Это «считово», потому что если бы тебе не взбрендило в голову вернуться, мы бы их не спасли! – Грюн, разумеется, был прав: Дина и ее компания были всецело моей головной болью. – Потом тебе на голову свалилась «вторая дочь», потом этот, как его, пацаненок с Кладбища, которому ты нанитов, если я правильно понял, так и не отключил…
- Шынрык…
- Ага, он самый, а вот теперь наши юные романтики, что угнали корабль в погоне за свободой… И ты после всего этого считаешь, что ты и дети – совершенно между собой не связаны?!
- Связаны. – Голос Виры, мягкий, сочный и обволакимвающий…
Блин, трижды уже просил его сменить, но ведь нет – электронная дама на отрез отказывается менять тембр голоса, утверждая, что он ей дан при рождении!
А спорить с женщинами, как известно, всегда себе дороже!
- Вот, даже Виря тебе подтверждает! – Грюн, услышав голос «корабля с ушами» приосанился и стал похож на огромного, довольного кошака, тощего, жилистого, бойцового, валяющегося на солнце после славной жратвы.
- Психологический портрет подтверждает, Кай – был бы восхитительным Воспитателем подрастающего поколения. – Вира (а вот аграф упорно называл ее – Виря) тяжело вздохнула. – Но вот желательно не своего собственного!
- Понял? – Аграф встал со своего места и выдвинулся в рубку, чувствуя, что я уже на пределе.
Вообще, аграф с Вирей удивительно быстро спелись.
Я, ради интереса, глянул вероятности и…
Будь Виря нормальной аграфкой, была бы у них свадьба и много-много-много детишек!
Едва Грюн исчез, как в кают-компанию ввалились детишки, что-то бурно между собой обсуждая.
- Бред это… - Парнишка вздохнул. – Чтобы «в последний момент» получить ракеты в корму, это надо даже не неудачником быть, это надо все законы физики и небесной механики вдребезги разнести! Это только в Оширском говнобоевике подлые Аратанцы в последний момент успевают ракетов в жопу…
- Кай То-Таника! – Виря тяжело вздохнула. – Следи за языком, пожалуйста!
- … напихать… Прости, Виря, но они такие… Мелкие! И верят всякой фигне в фильмах!
- Линкор, на котором я… был, дважды ловил прилет в корму за пару секунд до ухода в варп. – Я развел руками, разрушая мальчишеский идеализм. – Реальность всегда хитрее математики, хотя ей и описывается точнее всего.
- То есть, и удар на последних секундах, и отрезанный на последних секундах провод – реальность? – Девчонка с одной косичкой уставилась на меня, ожидая ответа.
- И удар, и провода – все когда-нибудь случалось. – Я с тоской посмотрел на выход, теперь-то отлично понимая, почему аграф свалил в рубку – он от детей шкерился, зараза длинноухая!
- Кай… А почему ты не уберешь рабский маркер? – Пацан уселся на стул, на котором недавно восседал аграф и принялся ждать, когда девчонки принесут ему поднос с едой.
Ага, жуткий патриархат…
Но девчонкам реально нравилось ухаживать за своим братом, да и платил пацан своим сестрам сторицей, так что, если кому-то не привычно – расслабьтесь, вон, у арварцев женщины ноги моют своим мужьям, а тут поднос с едой…
- Кай?
Я вышел из задумчивости и покачал головой.
Нет, для «внешнего мира» я мог придумать сотни и тысячи объяснений, но…
- Этот маркер, он… - Я развел руками. – Не знаю. Он как скверное воспоминание о гадком поступке, который сделал тебя лучше.
- Хочешь, я тебе «душу почищу»? – Сидящая со мной рядом Двукосая от всей своей чистой, детской души и непосредственности сделала предложение, от которого меня передернуло.
«Почистить душу» - Это очень хорошо, это как освежиться в горном ручье в жаркий летний полдень, но…
- Спасибо, Дани, но… Похожу-ка я лучше с грязной, а то сам себя не признаю. – Я шмыгнул носом. – И вообще, детки малые, будьте так добры, не особо распространяйтесь о своих возможностях! Помните – «Молчи да дыш и будет барыш!»
- Ну… Мы же только тебе! – Двукосая-Дани обезоруживающе улыбнулась и налегла на еду, поглощая пельмени с умопомрачительной скоростью.
Ага, сполоты оценили манты, пельмени, котлеты, пюрешку и квас, так что у меня возникла новая задача – синтезировать гречневую кашу!
То есть, не задача, конечно, но смачная такая, идея-фикс.
И сало!
Обязательно с чесноком!
Блин, чуть слюной не подавился…
- А это что? – Растерянный вид парнишки означал, что девочки еду-то ему принесли, но…
Не совсем то, что он ожидал…
Заглянув пацану в тарелку, погрозил девчонкам кулаком.
Тушеный «корень Короля» с «Цветком Девы»…
Ну, да, оставалось у меня на донышке и того, и другого, пожертвовал, «скормил» анализатору пищемата, не пропадать же добру!
- Просто ешь. – Я решил не рассказывать об ингредиентах. – Это тушеные с мясом, овощи. Ничего вредного, проверено.
Пока детишки лопали, молча и пристойно, словно на приеме королевы, залез в своей «внутренний карман», вспоминая, что я туда пихал.
Получалось, что напихал я туда не особо и много, но…
Вытаскивать кое-что придется только в комнате с выключенным светом…
Всякие там резальники-ковыряльники, почти три десятка палочек, оставшихся с «гаррипоттеров», килограмм пять свежих клубней Короля и один «Цветок Девы», свеженький.
Ага…
Листья аграфника и тот самый бездонный мешочек со смесью круп, для походной каши, что я нашел на четвертом уровне и который безотказно меня кормил все недели моего пребывания на
