Пушинка в урагане (наш человек на троне). Часть 1 - Сергей Юрьевич Ежов

Родители невесты приняли нас с радушием, выслушали со вниманием, подарки приняли с благодарностью, благословили с достоинством. Это всё, что я могу сказать о визите: Петя узурпировал всё общение и с невестой, и с родителями. Впрочем, оно и к лучшему. Я тем временем обдумывал свои будущие действия, учитывая скорое создание мощных и относительно дешёвых нефтяных и бензиновых моторов.

К Мадриду мы двигались весьма неспешно: родители Инес-Сариты по какой-то причине выбрали в качестве транспорта не железную дорогу, а кареты и лошадей. Чем-то это напоминало свадебный кортеж из комедии «Соломенная шляпка», причём настолько, что я даже стал про себя мурлыкать песенку жениха:

Женюсь! Ах, женюсь!

Какие могут быть игрушки?

И буду счастлив я вполне.

Но вы, но вы

Мои вчерашние подружки

Напрасно плачете по мне…

Крамольного содержания песенки никто не расслышал, а если расслышал, то ничего не понял, поскольку никто в свите кроме Инес-Сариты и доктора Иванова русского языка не знал. Но и те, кто может быть, что-то и понял, почтительно примолкали: композитор творит!

Да, я в Испании считаюсь молодым, но подающим огромные надежды национальным композитором. Да-да, именно национальным! Об этом, не далее, как вчера, мне вслух прочитала из десятка испанских газет, сама моя невеста. В газетах писали, что мои песни «Эспера», «Бесаме мучо», «Хисториа ди ун амор» и «Утро карнавала» распевает вся Испания, Португалия и Латинская Америка. Оказывается, у меня тьма поклонников не только в этих странах, но и в САСШ.

Вечерами, во время остановок, спускаюсь во внутренний дворик, к фонтану. Это обязательно: мы аристократы, наша жизнь обязательно должна быть публичной. Там же собираются дворяне из свиты и знатные люди, проживающие в городах, в которых мы остановились. Для начала всегда провожу что-то вроде политинформации, рассказывая о том, какие политические и военные выгоды получают Испания и Россия от взаимного сближения. Рассказываю о планах строительства авиазавода, правда, место строительства пока не определено: то ли Валенсия, то ли Толедо, а может быть это будет другое место, решать Его величеству и правительству. В этом месте непременно следует вопрос: Почему Вы, великий князь, не проследовали в столицу на самолёте?

Ответ всегда один, приятный слушателям: в случае воздушного полёта мы не имели бы возможности осмотреть красоты Испании вблизи, да к тому же, были бы лишены счастья познакомиться с такими замечательными людьми, как наши нынешние собеседники. Всем известны возможности самолёта, и перелёт от Кадиса до Мадрида теперь не кажется невероятным, и объяснение с удовольствием принимается. Ну не буду же я рассказывать неподготовленной публике об опасности полётов над горами, по незнакомому маршруту. Это в Германии я легко рискнул: там равнины, и масса ровных площадок на случай аварийной посадки. К тому же Петя несколько раз путешествовал по Германии, так что там местность знакома.

Когда вопросы высокой и местной политики исчерпаны, меня почтительно просят продемонстрировать своё искусство владения гитарой, а Инес-Сариту исполнить новые песни, написанные её женихом. Моя невеста никогда не отказывает, она любит петь. У Инес-Сариты прекрасный голос и врождённый артистизм, её манерой исполнения нельзя не восхищаться, что я и делаю, позволяя и остальным насладиться этим чудом.

Потом я показываю собравшимся несколько приёмов владения гитарой и отправляюсь отдыхать, а по всем комнатам занимаемой гостиницы или поместья слышится звон струн: народ репетирует. Мне не жалко. Составил учебную программу, написал методичку, которую доброхоты тут же перевели на испанский и размножили на пишущей машинке, вручную вписав символы, которых нет на машинке. Вообще-то мне знакомы подобные методы — в моей молодости ещё не было ни ксероксов, ни сканеров, и даже пишущие машинки были не слишком доступны.

* * *

Долго ли коротко ли мы ехали, а вот и Мадрид.

Остановились мы в одном из дворцов де Мединасели, и там провели тьму приёмов, нанесли великое множество визитов, правда, об этом времени я сказать не могу ничего, поскольку ревнивец Петя просто бесится, обнаружив интерес Инес-Сариты к внешним проявлениям моей личности. Чтобы избежать конфликта, а точнее, чтобы в один прекрасный момент не угодить в дурдом, я ухожу «в подполье», и строю планы на будущее. Скажем, поручил я конструкторам из группы генерала Паукера создать паровую турбину тройного расширения, пригодную для установки на корабль. Сомнений у меня нет: турбину они создадут, но друзья мои, мало создать турбину. Мало! Надо строить турбины в массовом порядке — для своего флота и на продажу. Да побольше! Чтобы наши заклятые друзья из своего кармана финансировали нашу оборону. А для этого нужна мощная производственная база, основанная на собственном станкостроении, приборостроении и прочих наукоёмких отраслях промышленности. В общем, нужна промышленность группы «А», или, как учили нас в школе, производство средств производства.

Вообще-то приборостроительный завод строится, работники для него обучаются и первые приборы разрабатываются. Мною заказаны спидометр, датчики контроля уровня топлива и масла, вольтметры, амперметры и прочее, что совсем недурно иметь на приборной панели машины и самолёта. К самолёту я заказал креномер, датчик угла атаки и спидометр (ей-богу, не знаю, как он называется на самом деле) для самолёта, на основе трубки Пито. Уж название этого прибора я знаю, хотя не знаю принципа его действия. Но оказалось, что трубка Пито известна давно, и даже не защищена патентом.

Но в России почти нет производства точных металлорежущих станков и совсем плохо с металлургией, особенно высокопрочных сплавов. Когда генерал Паукер на пару с профессором Меншуткиным рассказывали мне печальную историю действительного положения дел в промышленности России, то я, стиснув зубы, матерился про себя. Страшное дело, дорогие друзья — в России нужно создавать с нуля почти все отрасли промышленности. Впрочем, будем благодарны предкам за то, что есть — до Петра ведь вообще не было ничего.

Остаётся