Герой - Джон Ринго

А Кинжал впал в идеальный для стрельбы транс. Конечно, он сделал это не сознательно. Сознавал он лишь то, что цель совсем рядом, возможно за тем камнем. Да, этот камень – отличный щит. Может, стоит выпустить пару «шершней» и посмотреть, что из этого выйдет? Хотя у дархела может быть и другое прикрытие, которого отсюда не видно. Да и «умные» пули далеко не так умны и совершенны, как хотелось бы. Часто они способны не более чем отвлечь внимание. В случае с дархелом это особенно актуально. Нахлынувшие воспоминания вновь поколебали душевное равновесие, но были тут же подавлены. Лучше всего выждать и стрелять наверняка. Снайпер подвинулся на несколько сантиметров вперед, чтобы видеть через прицел чуть больше.

Стая чуяла добычу, правда добычей этой было не то существо, которое оставило после себя шесть трупов. Да это и не важно – по запаху оно явно съедобно. Поэтому стоит напасть на незнакомца: мясо трудно найти. Опасно? Риск есть. Но голод не тетка. И подкрадываться они умеют не хуже других. Предводительница почти остановилась, изучая антеннами местность перед собой. Движения нет. Это и неудивительно. Раненые обычно не шевелятся, пока их не атакуют. Да, впереди что-то странное, но определенно съедобное. Какое-то животное. Самка выпустила некоторое количество секрета, подавая сигнал остальным, и двинулась вперед, осторожно раздвигая стебли травы.

Хемосканер винтовки, настроенный на поиск дархела, не давал никаких показаний. Эльф наверняка загерметизировал костюм. Все-таки рано или поздно ему придется расстегнуться. Тогда по скачку температуры, по содержанию кетонов и феромонов в испарениях можно будет с полной уверенностью сказать, где цель. Хотя и так понятно, что она совсем рядом, скорее всего за той глыбой известняка, чуть правее. Ждет, пока Кинжал потеряет терпение. Не дождется.

Цель думает, что прежде, чем стрелять, снайпер покажется. Вот в этом-то и просчет. Кинжал будет стрелять прямо отсюда. Потом сместится вправо и будет стрелять оттуда. Потом еще вправо. Постепенно он обойдет препятствие для стрельбы. Ага. Эта странная выступающая часть может оказаться рукой или головой. Антивещество разорвет ее. Кинжал нажал на кнопку селектора, задержал дыхание, расслабился и спустил курок.

Над головой что-то грохнуло, и посыпались острые осколки, которые хотя и не пробивали костюм, но причиняли боль. Тирдал, в очередной раз помянув алденатов со всеми их артефактами недобрым словом, пригнулся еще сильнее. Кинжал знает, где он, и явно ждет ответа. Один выстрел – и со снайпером покончено. Но если пошевелиться – сам станешь мишенью. А ведь импульсную винтовку можно подключить к внутренней системе костюма. Так Тирдал и сделал. В самое ближайшее время ему не нужно видеть, что происходит вокруг, но важно следить за тем, что видно с помощью винтовки. К тому же отключение займет доли секунды. Если осторожно выдвинуть прицел с этой стороны…

Снайпер выстрелил еще раз. Ухмылка не сходила с его лица. Конечно, если эльфу удастся попасть хотя бы раз, то Кинжал труп. Для импульсной винтовки не существует такого понятия, как «укрытие». Однако с занятой позиции цель теперь никуда не денется. Так что борьба сводится к тому, кто кого пересидит. А слово «снайпер» – синоним «терпеливости». Еще один выстрел в край камня. Снова осколки.

Сканер засек слабое движение, и снайпер едва сдержал радостный возглас. Он увидел, как оружие дархела показывается из-за камня, и положил палец на гашетку…

Жуки, услышав громкий, непонятный звук, остановились в замешательстве. Да, впереди неизвестность, тем не менее мясо есть мясо. Соблазняющий запах доносится с востока. Почти синхронно жуки качали своими антеннами. Как оно близко! Оно не движется!..

Тирдал проклинал свою идиотскую поспешность, когда винтовка, выбитая из его руки, отлетела в сторону и сломалась пополам. Она была сверхпрочной, но не для антивещества. Сенсат отодвинулся от края и осторожно вынул пульсар из кобуры, закрепленной прямо над истерзанной икроножной мышцей. Последний шанс. Весьма призрачный. Электромагнитное излучение пульсара будет засечено любым, даже самым примитивным, датчиком. Но другого оружия нет. Осталось только спокойствие. Спокойствие и выдержка. В озере отражается огромное облако. Волны неторопливы и размеренны. Однако упорны. Им нужен берег, они не пускаются в неизвестность.

Насекомые застыли. Все-таки они падальщики, а не хищники. Это мягкое существо явно не представляет опасности. Мгновение спустя было принято спонтанное решение, и стая устремилась к добыче.

Кинжал услышал странное шуршание – за спиной. И не успел он обернуться, как жуки размером с собак атаковали его. Их челюсти, как бы специально созданные для быстрого отрывания кусков плоти, были еще более устрашающими, чем у крупных хищников. Первый жук облюбовал себе левую ногу снайпера и в мгновение ока отхватил ему стопу. Сверхпрочная ткань ни на секунду не задержала смертоносные жвала. Другой жук вырвал кусок мышцы из правого бедра. Кинжал не сразу почувствовал, что тяжело ранен, – укусы были настолько быстрыми и четкими, что человеческая реакция просто не поспевала за ними.

Кинжал оказался искусанным с ног до головы. Мелкие укусы, большие укусы, рвущийся костюм, рвущаяся кожа, рвущиеся мышцы, рвущиеся сосуды. Челюсти царапали кости, хлестала кровь. Кинжал инстинктивно раскидал нападавших, попробовал было выстрелить из винтовки, но осознал, что для этого слишком тесно, и потянулся за пульсаром.

Услышав пронзительный вопль, Тирдал застыл. Когда раздалась беспорядочная пальба из пистолета, он высунулся из-за камня, оценил красоту сцены и приготовился ждать. Да уж, Кинжал попал. Любопытно сравнить его способности в подобного рода битвах с дархельскими. Но не стоит лишний раз высовываться. Надо дождаться окончания действа. До Тирдала доносились хруст ломаемых веток, вопли, проклятия, выстрелы. Когда он внимательнее прислушивался к звукам схватки, то различал щелканье челюстей и шуршание многочисленных ног. Пульсар, вспомнил он, не причиняет никакого вреда суперхитину, а Кинжал, кажется, пытается найти себе какое-нибудь укрытие или убежать. Это лишний раз доказывает, что снайпер слишком слаб и труслив, чтобы совершить что-нибудь действительно героическое. Его физическая сила и храбрость перечеркивались трусостью моральной. И вот теперь это… Постепенно крики ослабевали, выстрелы звучали все реже, и вот уже Тирдал слышал только слабые стоны и щелканье челюстей.

Когда сенсат покинул укрытие, вокруг царила сверхъестественная тишина. Похоже, Кинжал и насекомые разобрались друг с другом. Некоторые жуки в испуге убежали, другие торопливо поедали оторванные от стрелка куски.

Осторожно перейдя поток, сенсат направился к месту разыгравшейся драмы. Найти его по вытоптанной и окровавленной траве было просто. Тирдал бесшумно шел, пытаясь проникнуть в мозг Кинжала, и обнаружил там лишь средоточие индивидуальности, ничего больше. Человек в критическом состоянии. Наконец дархел приблизился к месту битвы вплотную, держа пистолет наготове на тот случай, если появится какая-то новая угроза. Способности сенсата почти не использовались, железа жестко контролировалась, чтобы смерть врага не повлекла за собой линтатай.

Несколько брошенных камней и пистолетных выстрелов разогнали оставшихся жуков. Они злобно скрежетали челюстями, но покорно разбегались, принимая Тирдала за более крупного падальщика. Они знали свое место и уносили ноги, таща в жвалах недоеденное мясо, отправляясь на поиски новых средств пропитания.

Распластанный, окровавленный, Кинжал представлял собой жалкое зрелище. Тирдал оттолкнул винтовку снайпера от его дергающейся, искромсанной руки. Пульсар и так уже лежал поодаль, до сих пор зажатый в оторванной кисти предателя.

Предатель, отступник, изменник, ренегат… У людей много слов, относящихся к подобного рода преступникам. И люди презирают дархелов, которые всегда верны слову чести, верны любому договору или обещанию, у которых в языке даже нет таких понятий, как «надуть», "объегорить", «зажидить»… Последнее слово имеет какое-то отношение к безнравственной концепции расизма, столь распространенного среди людей. Стоит на досуге выяснить, какое именно. Тирдал пока еще не понимал психологической подоплеки этой концепции, но у него впереди много времени…

Однако ближе к делу. Сенсат смотрел на врага какое-то мгновение, потом улыбнулся особой дархельской улыбкой: во весь рот, обнажив все зубы. Ухо у него задергалось. Потом он стал накладывать кровоостанавливающие жгуты на изуродованного человека. Все-таки сенсат был еще и полевым врачом.

К Кинжалу возвращалось сознание. Уцелевшие части тела были сплошная рана, сплошная боль. Под черепом словно одна за другой взрывались гранаты. Пахло кровью, мочой, разлагающейся плотью. Его плотью. Яркий свет бил в глаза. Пытаясь заслонить их, снайпер обнаружил, что на правой руке не хватает кисти. Культей он заехал себе по щеке, оставив на лице тошнотворного вида сгусток крови. Рука почти не болела: профессионально наложенный жгут убивал ощущения. А вообще казалось, что внутри тела кишат мельчайшие насекомые, жалящие при каждом удобном случае. Левая нога была оторвана до колена, как обнаружил Кинжал, попытавшись перекатиться на другой бок. Все тело разделилось на множество очагов боли, которые требовали к себе постоянного внимания мозга, что было невыносимо. Нога тоже перевязана. Вообще, все раны – рваные, резаные, даже самые мелкие – были тщательно перевязаны, но не обезболены. И только железный самоконтроль преобразовывал безумные, дикие крики в едва слышное хныканье. Каждое прикосновение твердой веточки или острой травинки вызывало очередной стон. Глаза были застланы красной пеленой, и Кинжал не знал, то ли он видит свою боль, то ли просто в глазах стоит кровь.