Крымский роман - Татьяна Алюшина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хватит меня хвалить! Лучше я с них деньгами возьму! – возмутилась Наталья.
– К сожалению, твои спасенные будут неплатежеспособными много лет!
– Вот и делай после этого людям добро! Главному спасителю лицо разбили, а спасательнице никаких денег, – усмехнулась Ната.
– Генерал грозится орден тебе дать.
– Еще чего, – отмахнулась Наталья. – Что я с ним делать буду? Мне тебя в качестве награды достаточно!
– Давайте выпьем за ваш творческий союз! – выступил с инициативой Мишка.
Все подняли бокалы, но Ната предложила свой тост:
– Нет. Давайте – за всех нас: за вас с Диной и за нас с Антоном, за то, что нам повезло найти друг друга. И еще за это ваше «задание», потому что благодаря ему мы все и встретились!
Они чокнулись, выпили, и вдруг Дина начала смеяться.
– Динка, ты чего? – спросила Наталья.
– Если бы ваш Хаким узнал, что из-за него свалилось такое счастье на людей, которые ему все испортили, он бы, наверное, помер!
Подруги принялись хохотать. Мужчины переглянулись и, представив себе комичность ситуации, присоединились к ним.
Они смеялись от души, до слез, до икоты, хлопая по спине друг друга, успокаивались немного и снова начинали хохотать!
В комнате для допросов находились двое: Хаким и генерал.
Разговор велся спокойный и неспешный, собственно, говорить было не о чем – перед Хакимом стоял нелегкий выбор. Вариант первый: он идет под суд, неважно, какой страны, и неважно, в чьей тюрьме будет сидеть. Важно, что после суда «бароны» все узнают, и долго сидеть Хакиму не придется. Вариант второй: он полностью, до потрохов, сотрудничает с Интерполом или с кем пожелает из силовиков других стран.
Пока решение он не принял.
Хаким был совершенно спокоен и неожиданно спросил:
– Скажите, Федор Ильич, как вы меня вычислили?
– Думаю, для вас это будет не слишком приятно! Дело в том, что некоторые ваши ходы разгадала женщина!
И тут, первый раз за все время, Хаким позволил себе проявить эмоции.
– Найду суку и задушу! – по-арабски прошипел он.
– Вряд ли! Вот ее точно невозможно вычислить! – тоже по-арабски ответил генерал.
Два месяца спустя
Антон устал. У него выдался трудный день: много разъездов, пробки, а в конце дня – затяжные переговоры.
Тупой снобизм клиентов раздражал и утомлял. Он посмотрел в окно.
«Все, конец лета, вон и листья уже желтые», – подумал он.
За окном героически растущие в центре Москвы деревья действительно уже желтели, напоминая о близости осени.
Антон вернулся к разговору, переключая внимание на энергично бубнившего заказчика. Он терпел сколько мог этот надменный и пренебрежительный тон. Наконец Ринкову надоело. Он холодно оборвал собеседника и объяснил, поднимаясь из кресла, что такого уровня системы, которого они хотят, на тех условиях, которые предоставляет его фирма, они нигде не найдут. Обсуждать уменьшение стоимости он не собирается, так что «господа, переговоры закончены».
По сути все прозвучало очень однозначно: «Идите вы в задницу!» Господа поняли без перевода и с оскорбленным видом удалились.
Ринков торопился домой к Наталье, зная, что она сразу снимет с него раздражение и усталость, как всегда верно дав оценку этой ситуации. Антон улыбался, представляя, что она может сказать.
Он открыл входную дверь и замер на пороге.
Вся прихожая была увешана воздушными шариками, привязанными ко всем ручкам, несколько штук болталось под потолком, с них свешивались блестящие веревочки.
От яркой расцветки шаров рябило в глазах.
– Ух ты! – восхитился Антон.
Он вошел, закрыл дверь, зачем-то потрогал шарики рукой и прокричал в глубь квартиры:
– Натка! У нас что, праздник?
Наталья вошла в холл. Она была в тоненьких светлых брючках и легкой кофточке без рукавов, и этот наряд ей очень шел.
Такая красивая, родная!
У Антона уже привычно сердце пропустило удар от счастья, защипало в горле – так она на него действовала…
– Да, праздник! – ответила она.
Ната подошла к нему и поцеловала в макушку, когда он наклонился и торопливо стягивал туфли.
– Что празднуем? – Антон распрямился, обнял жену за талию одной рукой и прижал к себе.
– Твою неординарность и… везение.
– Я чем-то особо отличился?
Он поцеловал ее в ушко, понизив голос до интимного шепота.
– Еще как! – Ната обняла его за плечи и придвинулась ближе. – Идем за стол, все накрыто.
– Может, за стол попозже? – с надеждой спросил он.
– Там мясо сгорит… в духовке…
Наталья таяла от его прикосновений, поцелуев, шепота, от одного его присутствия рядом. Она готова была заняться с ним любовью где угодно и так откликалась на его ласки, что Ринков чувствовал себя суперменом!
– Давай выключим газ…
Он взял ее за руку и потащил за собой на кухню.
И замер как вкопанный. Посередине красовался роскошно сервированный стол. В центре стояла ваза с розами, две витые зажженные свечи в подсвечниках, манили к себе разнообразные салаты, и над всей этой красотой витал дурманящий запах мяса!
– Ого, вот это пир! Пожалуй, придется сначала поесть. Я голоден как волк, – решил Ринков.
– Спасибо, я старалась.
Он поцеловал ее и пошел в ванную мыть руки, на ходу снимая пиджак и галстук.
– Так чем я все-таки отличился? – прокричал он из ванной.
Наталья не ответила.
Антон вернулся, сел напротив нее за стол.
Наталья уже разлила вино по бокалам. Подняв свой, она сказала:
– Сегодня выяснилось, что ты – настоящее чудо!
– Каким образом ты это выяснила? – Он поднял свой бокал, ожидая ответа.
– Посредством врача-гинеколога – я беременна…
– Ты – что?! – Ринков осторожно поставил бокал и ошарашенно уставился на нее.
– У нас будет ребенок, – пояснила она и добавила: – Когда-то врач мне сказал: «Может случиться чудо!» Вот ты и случился.
– Натка…
Ринков не знал, что сказать, что сделать. Ощущение было такое, как будто его стукнули по голове!
– Натка! – повторил он. – Этого не может быть!
– Как выяснилось, может! И уже десять недель, что говорит о том, что детку мы с тобой привезли из Крыма!
До него наконец начало доходить, на лице Антона расплывалась довольная улыбка. Он встал, подошел к ней, поднял ее со стула, сел и усадил к себе на колени.
– Натка, у нас и вправду будет ребенок?! – восхитился он.
– Надеюсь! – рассмеялась она.
– Что, могут быть осложнения? – тут же переполошился Ринков. – Господи! Ну конечно, наверное, возраст, и операция у тебя была?! Натка, тебе надо в больницу?!
