История Древнего Китая - Джон Грэй

Фейерверки

По случаю дня рождения в богатых семьях также устраивают театральные представления. В домах богачей обычно есть театральные залы, и в каждый десятый день рождения устраивают представления, которые, бывает, длятся по две недели. Пятьдесят первый, шестьдесят первый и дальнейшие такие дни рождения празднуют весьма торжественно{74}. Я присутствовал на таком празднестве, устроенном по случаю пятьдесят первого дня рождения жены У, или Хоуква (Хаогуань), одного из богатейших горожан Кантона. Помимо продолжавшихся две недели театральных представлений и трапез в саду, в мастерски украшенном храме Долголетия по этому поводу прошли религиозные церемонии. Три дня напролет не меньше тридцати буддийских монахов благодарили Бога за Его попечение о даме, которой исполнялся пятьдесят один год. Когда человеку исполняется восемьдесят один год, старейшины деревни или уезда обычно сообщают об этом местному правительству, которое должным образом доводит это до сведения императора. Император выделяет из государственной казны деньги для возведения мемориальной арки в честь старца. Арку ставят или перед дверями дома патриарха, или где-нибудь в округе. По всей империи множество таких арок. Их делают из гранита, а в некоторых районах – из мрамора. В арках три прохода, как в древнеримских триумфальных арках. Пластина, находящаяся как раз над центральным проходом, как правило, бывает украшена искусной резьбой. На ней пишут четыре китайских иероглифа, выбранных императором. Надпись рассказывает о добродетелях патриарха. Непосредственно над центральной пластиной находится пластина поменьше, на которой выведены два иероглифа – «Шэн Чжи». Это значит, что монумент{75} был воздвигнут по приказу императора. Самые красивые арки этого типа я видел на берегах западного рукава реки Чжуцзян. Две из них выглядят особенно впечатляюще. Одна из них была воздвигнута императором Сяньфэном в честь столетнего старца, а другую построил рядом с Дэцином император Ин-цзун в честь своего помощника. Можно упомянуть и третью арку, недавно построенную в Янь-пу в честь женщины, дожившей до столетнего возраста.

С большой пышностью гражданские и военные чиновники во всех провинциях отмечают день рождения императора. В очень ранний час они отправляются в императорский храм (он есть в каждом городе), чтобы совершить коутоу перед табличкой с именем императора. Торжества в честь его дня рождения начинаются за три дня до этого события и заканчиваются через три дня после него. Император, по обычаю, в этот день рассылает правителям провинций декларацию о помиловании преступников. Иногда смертные приговоры заменяют пожизненной ссылкой. Некоторым уменьшают срок заключения, а некоторых выпускают на свободу. Кроме того, в день рождения императора узникам увеличивают порцию еды. Я помню, как стены всех правительственных учреждений в Кантоне завесили экземплярами таких объявлений по случаю тридцатишестилетия покойного императора Сяньфэна.

Дни рождения китайцев отмечают и после их смерти. На стол перед алтарем предков, где находится табличка покойного, ставят жертвенные яства и фрукты. В зале предков висит и его портрет, перед которым могут молиться дети и внуки. Однажды мне довелось присутствовать на праздновании дня рождения одной женщины, умершей за несколько лет до того. Оно проходило в храме предков, устроенном при доме, где жила ее семья. В передней я увидел не меньше сорока дам в нарядных платьях. Они явились отдать дань почтения духу умершей (если бы она была жива, ей исполнился бы девяносто один год). Там присутствовал и церемониймейстер. Дамы совершили коутоу в порядке старшинства. За религиозным обрядом последовал банкет, во время которого все слуги и рабы семьи получили небольшие денежные подарки, завернутые в конвертики из красной бумаги.

Еще один повод попировать и порадоваться – это составление завещания. В Китае, как и в других странах Азии, пожилые родители, по обыкновению, делят свою собственность между детьми. Геомант выбирает счастливый день, и родители встречаются с детьми в своей гостиной или в домовом храме предков. По случаю такого события все наряжаются в самые роскошные одежды. Родители занимают главные места. Сыновья стоят, выстроившись по старшинству, со стороны отца, а дочери – со стороны матери. Сообщив детям о том, что входит в его собственность, отец поровну делит ее между сыновьями, чтобы каждый мог сразу получить свою долю. Хотя во время этой церемонии присутствуют и дочери, им, как правило, не достается в наследство ничего из отцовской собственности. Часто доля старшего сына бывает больше, чем младшего. Отдельно отец откладывает некоторую сумму, – процент с нее он считает достаточным для оплаты расходов по хозяйству, которые предстоят ему и его жене. Когда родители умирают, отложенные деньги не переходят к детям; они жертвуются в домовый храм предков. За счет этих денег покрывается стоимость жертв, которые возлагают на алтарь предков и на семейные могилы. Иногда, если один из сыновей оказывается мотом, его братья спасают блудного родственника от голодной смерти, занимая из этой суммы.

Когда отец не делит свою собственность между и сыновьями при жизни, он, как правило, созывает детей, племянников, племянниц и других родственников в зале предков и сообщает сыновьям, сколько он намерен завещать каждому из них. Затем он составляет завещание и отдает его первенцу, а копии – всем остальным сыновьям. Если племянники включены в завещание, они тоже получают копии. После этого все присутствующие в порядке старшинства кланяются отцу. Если у завещателя есть дома или земельная собственность, он иногда делит это имущество на столько частей, сколько у него сыновей, и затем велит им в порядке старшинства бросать жребий. Присутствующих на такой церемонии затем приглашают на обед по случаю жеребьевки. В Китае отец не составляет завещания (если только опасно не заболеет), пока его жена в состоянии рожать детей.

Поскольку китайские завещания могут представлять интерес для моих читателей, я осмелюсь дать здесь перевод одного из них, заимствованный со страниц Friend of China от 22 июня 1861 года. Редактор предпосылает ему следующее предисловие:

«На днях к нам явились трое почтенных китайцев. Они хотели узнать, не могут ли представители объединенных войск Англии и Франции (Кантоном в то время управляли иностранцы) решить спор между ними и их старшим братом по поводу домов и собственности, разделенных между ними их отцом – одного из купцов в лучшие дни правления Даогуана. Они, по всей видимости, были весьма разочарованы, когда мы ответили, что их тяжба только дело китайцев, и поэтому иностранные должностные лица не вправе браться за это дело. По их словам, двери китайских судов были для них закрыты, поскольку обидчик смог подкупить мелких судебных служащих, чтобы те не давали хода прошению, и оно не дошло до высших чинов, к которым было обращено. Чтобы доказать свои права, они принесли нам завещание. Это интересный документ, и, поскольку о владении недвижимостью в Китае известно очень мало, здесь мы дадим короткую справку об этом вопросе. Завещание начинается следующим образом:

«Это предсмертные распоряжения Ча Цзяу его семерым сыновьям; имя первого из них (покойного) – Юмань, второго – Ючэн, третьего – Юянь, четвертого – Юсюнь, пятого – Юдэ, шестого – Юцянь, седьмого – Ююн; а также двум его братьям по имени Утин и Цзиань. Дано в 16-й день 12-й луны пятого года правления императора Даогуана.

Я, Ча Цзяу, ваш отец, оставляю вам следующие предсмертные указания, которых следует постоянно придерживаться как правила или руководства.

В юности я оставил изучение канонов и на шестнадцать лет посвятил себя торговле. Но несмотря на то что я всем сердцем был предан своему промыслу, я также совершенствовал в себе добродетели и не пренебрегал общественными обязательствами. Внезапно я заболел дизентерией. Это опасная болезнь, и я предчувствую скорую смерть. Я составил состояние, пройдя через много невзгод, и сейчас моя фирма занимается важнейшими делами. Вы же, мои сыновья, еще молоды и не женаты. Если вы займетесь моим делом, то у вас не получится быть в должной мере осмотрительными, и хорошо было бы, если бы вы отказались от него и взялись за что-нибудь другое (поступили на правительственную службу), иначе вам придется управлять фирмой так же, как это делал я. Чтобы помочь вам, я попросил нескольких купцов в случае необходимости быть вашими поручителями. Кроме того, я посоветовался с несколькими старейшинами гильдии о том, кто больше всего подходит для занятия торговыми делами, и мы поняли, что мой четвертый сын Юсюнь, чье торговое имя Тайхуа, может быть наследником и хозяином магазина под названием Дуньюй. Поскольку ему придется заниматься сложными иностранными делами, ему будет положено жалованье в 400 серебряных лянов{76} в год, а все вы станете его помощниками с жалованьем по 200 лянов каждому. Мой младший брат, Цзиань, продолжит заниматься взвешиванием и доставкой чая; поскольку он уже стар, я желаю, чтобы он получал вознаграждение в размере 1000 лянов в год. Что касается стоимости хана{77} и другой собственности – оценим все это, например, в 200 000 лянов, – то она должна быть разделена на десять частей. Одну из этих частей следует отдать моему младшему брату, чтобы успокоить души моих родителей, а также с тем, чтобы выразить мою братскую любовь к нему. Две из оставшихся десяти частей должны быть сохранены в качестве наследственной собственности, и доход от них следует использовать при поклонении предкам. Остальные семь частей отходят вам, мои сыновья, – по одной каждому. Мой первенец умер в среднем возрасте (то есть ему было сорок лет), оставив после себя лишь дочь, поэтому пусть мой второй сын даст мне усыновить одного из своих сыновей, чтобы тот стал наследником вместо моего умершего первенца. Всем вам надлежит вести дела в союзе и согласии. Вы не должны ни ссориться, ни спорить друг с другом. Вам подобает сохранять мир и справедливость во всех отношениях, будьте прилежны и искренни. Вам следует охотно помогать друг другу, поскольку вы братья; делить и процветание, и нужду, а также прилагать все силы, чтобы приумножить или увеличить имущество. Вы ни в коем случае не должны нарушать завещанного мной. Я пишу это, дабы сия бумага послужила для вас законом.