Пластуны Его Величества - Алексей Волков

Восток и в ином мире Восток.

А недавно прибыли амины и хитчи. Отдельно друг от друга, вражда так быстро не проходит, но и те, и другие горели желанием воевать под командой Буйволова, чем есаул немедленно воспользовался, перековывая вольных воинов в послушных солдат.

По требованию Кречетова, выполняющего роль советника при новоявленном шахе, такой титул присвоили Джаваду вместо непонятного мейра, люди Порта переправили в Барат радиостанцию, и теперь появилась возможность для прямой связи с сенатором и мэром. Переговоры шли трудно, но постепенно сенатор, вернее, выступавший от его имени мэр, сам Роуз ни разу не подошел к аппарату, соглашался то на одну, то на другую уступку, только бы выиграть в главном.

Впрочем, о своих целях не говорила ни одна сторона. Пока не говорила. Требование выдать виновников нападения сенатор отверг категорически. Сразу было объявлено – преступников будут судить на территории Альянса. Попробуй, узнай, наказали их, или наоборот, похвалили? Альянс никогда и не перед кем не отчитывался, лишь сам требовал отчета у окружающих.

В отличие от занятых делами участников экспедиции, Элизабет и Айзек практически все время провели на постоялом дворе. Нет, нападения больше не повторялись. Напротив, их даже лично поблагодарил Джавад, только от помощи людей сенатора он категорически отказался, советов их слушать не пожелал, и они оказались не у дел. Тот же Кречетов больше требовал от Айзека то одного, то другого, и ни разу не пообещал, что хотя бы примет к сведению мнение представителя более развитой цивилизации.

Когда же помощники сенатора объявили о своем отлете, удерживать их пусть на словах никто не стал.

Бестужеву приходилось едва ли не хуже всех. Дни полностью были заняты делами, а ночью его ждала скучающая и жаждущая ласк женщина. Это было приятно. Первые дни. Потом же поручик втайне стал мечтать о расставании, и не потому, что ему так уж надоела Лиза. Нет, но должен же мужчина пусть изредка поспать! Потому и провожал он возлюбленную со смешанным чувством. Было немного жаль расставаться, и в тоже время офицер испытывал некоторое облегчение, что ситуация разрешилась сама собой. И не понять, чего тут было больше.

– Ты к нам приедешь? – неожиданно спросила Элизабет.

Перед разлукой поручик прозрачно намекнул, что не прочь прокатиться до Порта, взглянуть, как живут там, и хоть по злачным местам прогуляться, разумеется, не в одиночестве, но Лиза неожиданно сделала вид, будто не поняла намека, и лишь потом сказала, что в данный момент этого делать не следует. Но вот потом, когда главные дела будут позади, она очень будет ждать встречи.

– Конечно. Мы же договорились с вашим сенатором, что заявимся в Порт самой представительной делегацией. А кто здесь представительнее меня? Правильный ответ – таковых не имеется, – не без самодовольства объявил поручик.

Вообще-то, сенатор предполагал встретиться где-нибудь на нейтральной территории в степи, и даже обещал построить там временный поселок за-ради такого случая, однако Бестужев столько говорил Лизе о том, что без товарищей приехать в город не сможет, и самый лучший способ – принять там Джавада… Короче, женщина в итоге не устояла. Какие аргументы она выдвинула сенатору, осталось тайной, только неведомый Роуз в конце концов пошел навстречу и согласился на визит горцев в Порт.

– Ты и нахал! – со смешком выразила свое отношение женщина.

– Что, есть возражения?

– Нет, – Элизабет извернулась и чуть куснула поручика за ухо.

– Тигра, – усмехнулся Бестужев.

– Кто?

– Такая большая полосатая кошка.

– Интересно. Надо будет где-нибудь посмотреть. Но мы уже приехали.

– Да? – Бестужеву вдруг стало невыносимо грустно, словно это не он, а другой подсознательно не торопил разлуку.

Здесь, на некотором расстоянии от Барата, лежала небольшая каменистая пустошь, которую даже трудолюбивые местные жители не сумели превратить в цветущий участок.

– Слышишь?

Вдалеке в самом деле нарастал знакомый гул. Лошади беспокойно запряли ушами, и Бестужев немедленно распорядился:

– Крюков, отведи коней!

– Слушаюсь, ваше благородие! – приказный вскочил в седло и двинулся прочь, ведя в поводу коня поручика.

Теперь их осталось лишь трое, Элизабет, Айзек и провожающий их Бестужев. Айзек порою посматривал на статного гвардейца так, что у последнего возникало желание хорошенько набить ему морду, и приходилось отвлекаться, удерживать себя от необдуманного шага.

– Знаешь, никогда не видел землю с высоты птичьего полета, – признался Бестужев.

– Обещаю – при встрече обязательно организую воздушную прогулку, – улыбнулась Лиза.

В небе уже показалась точка, стала стремительно приближаться, превратилась в машину знакомой формы, а затем геликоптер завис и стал плавно опускаться на площадку.

– Ловлю на слове, – успел сказать Бестужев перед тем, как гул сделал любые разговоры затруднительными.

Геликоптер сел, винты остановились, и компания направилась к нему. Почти все вещи помощники сенатора оставляли здесь, с ними было лишь по паре вместительных сумок, причем Бестужев сразу забрал ношу Лизы себе и теперь нес ее за женщиной.

Справедливости ради, долго возражавшая против подобных проявлений вежливости Элизабет, успела проникнуться новыми для себя ощущениями, и отнюдь не возражала против казавшихся прежде дикими знаков мужского внимания.

Дверца на борту геликоптера ушла в сторону, откуда-то изнутри выполз трап, опустился удобной лесенкой, и Бестужев еще помог женщине подняться.

Он старался не демонстрировать свою дикость и скрыть невольное любопытство, однако все же заглянул внутрь, важно кивнул двум каким-то людям, встречавшим в салоне.

– Мист Элизабет, мист Айзек, – приглашающее откинул руку один из встречающих.

Внутри было как-то обыденно. Ну, сиденья, иллюминаторы, словно на корабле, прочее оказалось отделено перегородкой с приоткрытой дверью, однако от входа было не разглядеть, что скрывается там.

– Я буду торопить нашу встречу, – поручик чувственно приложился к руке Элизабет.

В ответ женщина, не стесняясь свидетелей, наградила офицера долгим пылким поцелуем, и Бестужеву невольно захотелось, чтобы она никуда не улетала.

Но дверь закрылась, начали бесконечный бег по кругу винты, и геликоптер плавно взмыл в воздух. Поневоле пришлось вцепиться в фуражку, чтобы удержать форменный головной убор на положенном месте, не дать ему уподобиться перекати-полю.

– Ну, вот и все, – Бестужев вздохнул.

Грустно, черт побери, господа! Еще как грустно! Хоть женись!

Мысль о женитьбе несколько успокоила, заставила прийти в норму. До сих пор поручику удавалось сравнительно легко расставаться женщинами, и в ближайшее время он отнюдь не собирался соединять с кем-либо из них свою судьбу. Это – там, на недоступной теперь Родине. И уж тем более не следовало делать этого здесь.

Зато на ставшем почти родным постоялом дворе возвращавшихся мужчин встретил восторженный Миронов.

– Заговорил, ваше благородие, заговорил!

– Кто? – еще не отошедший от расставания поручик не сразу понял, о чем идет речь.

– Рарх заговорил! – и Миронов устремился вглубь коридора с таким видом, что не последовать вслед за ним было решительно невозможно.

Заметно подросший, достигший размеров взрослого петуха, птенец весело прыгал по всей комнате, расправлял крылья и то и дело делал вид, будто собирается клюнуть каждый раз отскакивающего Виталика. Виталик старательно изображал испуг, будто птица умела понимать особенности людской мимики, но не выдерживал, то и дело весело смеялся, всецело отдаваясь незатейливой игре.

– Тошка! – с порога счастливо выдохнул Миронов, и рарх с ходу запрыгнул ему на плечо, и уже оттуда неожиданно прокричал:

– Казаки – ура! Казаки – ура! Казаки – ура!

Глава тридцатая

– Ну вот, последний акт – и я вас покину, – в голосе сенатора звучало понятное облегчение человека, проделавшего большую и сложную работу. – Дня три, думаю, самое большее – четыре, и все необходимые бумаги будут подписаны, и моя миссия здесь завершится. Судьба очень вовремя послана нам этих выходцев из прошлого. Без них процесс занял бы намного больше времени, и не исключаю, мне пришлось бы находиться здесь еще добрых полгода, а то и больше.

У Роуза имелись все основания для довольства. Обещавшее огромные сложности дело завершилось неожиданно легко. Каким образом неожиданные союзники прельстили горцев, сенатора не интересовало.

Какая разница? Главное – Джавад стал правителем всех горных племен, участники экспедиции состоят при нем, и направляют действия повелителя в желаемую сторону, а все уступки являются такими мелочами!

Подумаешь – горцы отныне сами доставят санториум в Порт-От! Пока дорога в другую сторону не проложена, пусть порадуются, детишки! Да и пойдет ли у них торговля, когда назад купцам придется возвращаться через семь миров! Оплести их кредитами, и поневоле будут вынуждены двигаться в другом направлении, чтобы возвратить занятое. Не будет у них иного выбора. Все определяют те, кто владеет порталами и дорогами между мирами.