Русские сказки - Народные сказки
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Медведь ушел.
Бежит серый волк:
— Что, девица, плачешь, что, красная, рыдаешь?
— Ау-ау! Я девочка Снегурочка, из вешнего снегу скатана, вешним солнышком подрумянена, выпросили меня подружки у дедушки, у бабушки в лес по ягоды, а в лес завели, да и покинули!
— Слезай, — сказал волк, — я доведу тебя до дому!
— Нет, волк, я не пойду с тобой, я боюсь тебя — ты съешь меня!
Волк ушел. Идет Лиса Патрикеевна:
— Что, девица, плачешь, что, красная, рыдаешь?
— Ау-ау! Я девочка Снегурочка, из вешнего снегу скатана, вешним солнышком подрумянена, выпросили меня подружки у дедушки, у бабушки в лес по ягоды, а в лес завели, да и покинули!
— Ах, красавица! Ах, умница! Ах, горемычная моя! Слезай скорехонько, я тебя до дому доведу!
— Нет, лиса, льстивы слова, я боюсь тебя — ты меня к волку заведешь, ты меня медведю отдашь… Не пойду я с тобой!
Стала лиса вокруг дерева похаживать, на девочку Снегурочку поглядывать, с дерева ее сманивать, а девочка не идет.
— Гам, гам, гам! — залаяла собака в лесу.
А девочка Снегурочка закричала:
— Ау-ау, Жученька! А-у-ау, милая! Я здесь — девочка Снегурочка, из вешнего снегу скатана, вешним солнышком подрумянена, выпросили меня подруженьки у дедушки, у бабушки в лес по ягодки, в лес завели, да и покинули. Хотел меня медведь унести, я не пошла, с ним; хотел волк увести, я отказала ему; хотела лиса сманить, я в обман не далась; а с тобой, Жучка, пойду!
Вот как услыхала лиса собачий лай, так махнула пушняком своим и была такова!
Снегурочка с дерева слезла, Жучка подбежала, ее лобызала, все личико облизала и повела домой.
Стоит медведь за пнем, волк на прогалине, лиса по кустам шныряет.
Жучка лает, заливается, все ее боятся, никто не приступается.
Пришли они домой, старики с радости заплакали. Снегурочку напоили, накормили, спать уложили, одеяльцем накрыли:
Спи, наша Снегурочка,
Сдобная кокурочка,
Из вешнего снегу скатана,
Вешним солнышком пригретая!
Мы тебя станем поить,
Мы тебя станем кормить,
В цветно платьице рядить,
Уму-разуму учить!
Жучку простили, молоком напоили, приняли в милость, на старое место приставили, стеречь двор заставили.
Сестрица Аленушка и братец Иванушка
или были старик да старуха, у них была дочка Аленушка да сынок Иванушка.
Старик со старухой умерли. Остались Аленушка да Иванушка одни-одинешеньки.
Пошла Аленушка на работу и братца с собой взяла. Идут они по дальнему пути, по широкому полю, и захотелось Иванушке пить.
— Сестрица Аленушка, я пить хочу!
— Подожди, братец, дойдем до колодца.
Шли-шли — солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит коровье копытце, полно водицы.
— Сестрица Аленушка, хлебну я из копытца!
— Не пей, братец, теленочком станешь!
Братец послушался. Пошли дальше.
Солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит лошадиное копытце, полно водицы.
— Сестрица Аленушка, напьюсь я из копытца!
— Не пей, братец, жеребеночком станешь!
Вздохнул Иванушка. Опять пошли дальше. Идут, идут, — солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит козье копытце, полно водицы.
Иванушка говорит:
— Сестрица Аленушка, мочи нет: напьюсь я из копытца!
— Не пей, братец, козленочком станешь!
Не послушался Иванушка и напился из козьего копытца.
Напился и стал козленочком…
Зовет Аленушка братца, а вместо Иванушки бежит за ней беленький козленочек.
Залилась Аленушка слезами, села под стожок — плачет, а казленочек возле нее скачет.
В ту пору ехал мимо купец:
— О чем, красная девица, плачешь?
Рассказала ему Аленушка про свою беду.
Купец ей говорит:
— Поди за меня замуж. Я тебя наряжу в злато-серебро, и козленочек будет жить с нами.
Аленушка подумала, подумала и пошла за купца замуж.
Стали они жить-поживать, и козленочек с ними живет, ест-пьет с Аленушкой из одной чашки. Откуда ни возьмись приходит ведьма: стала под Аленушкино окошко и так-то ласково начала звать ее купаться на реку.
Привела ведьма Аленушку на реку. Кинулась на нее, привязала Аленушке на шею камень и бросила ее в воду. А сама оборотилась Аленушкой, нарядилась в ее платье, пришла в ее хоромы. Никто ведьму не распознал. Купец вернулся — и тот не распознал.
Одному козленочку все было ведомо. Загрустил он, повесил голову, не пьет, не ест. Утром и вечером ходит по бережку около воды и зовет:
Аленушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бережок…
Аленушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бережок…
Узнала об этом ведьма и стала просить мужа — зарежь да зарежь козленка.
Купцу жалко было козленочка, привык он к нему. А ведьма так пристает, так упрашивает — делать нечего, купец согласился:
— Ну, зарежь его…
Велела ведьма разложить костры высокие, греть котлы чугунные, точить ножи булатные…
Козленочек проведал, что ему недолго жить, и говорит названному отцу:
— Перед смертью пусти меня на речку сходить, водицы испить, кишочки прополоскать.
— Ну, сходи.
Побежал козленочек на речку, стал на берегу и жалобнехонько закричал:
Аленушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бережок…
Костры горят высокие,
Котлы кипят чугунные,
Ножи точат булатные,
Хотят меня зарезати!
А Аленушка из реки ему отвечает:
Ах, братец мой Иванушка!
Тяжел камень на дно тянет,
Шелкова трава ноги спутала,
Желтые пески на грудь легли.
А ведьма ищет козленочка, не может найти и посылает слугу:
— Пойди найди козленка, приведи его ко мне.
Пошел слуга на реку и видит: по берегу бегает козленочек и жалобнехонько зовет:
Аленушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бережок…
Костры горят высокие,
Котлы кипят чугунные,
Ножи точат булатные,
Хотят меня зарезати!
А из реки ему отвечают:
Ах, братец мой Иванушка!
Тяжел камень на дно тянет,
Шелкова трава ноги
