Смертельные игры Пустоши. Узница (СИ) - Палей Натали

— А ты полна сюрпризов, девочка.

Еле показалось, что в его словах она услышала... грусть?

— Ты даже не маг, а так сильна... Жаль... очень жаль.

О чём он сожалеет?

Стало очень страшно. Она понимала, что не может бороться с ним, странный  незнакомец намного сильнее её. 

«Пожалуйста! Не надо!» — мысленно взмолилась Еления, глаза наполнились слезами. 

— Надо,  — к её удивлению мягко ответил мужчина. 

Менталист? 

— К сожалению. Поверь. Никто не хотел, чтобы так всё сложилось. И я в том числе. Ну же... Заходи. Не тяни. Наше время на исходе. Ты должна зайти в портал сама. 

С ужасом Еления осознала, что она совершает последний шаг и заходит в портал. Она почувствовала мгновенный холод за спиной и поняла, что портал закрылся. Захотела обернуться, но не смогла. Воля была всё ещё порабощена.

Мужчина стоял от неё в нескольких шагах, и пристально смотрел, нахмурившись, больше ничего не говоря и не предпринимая.

Через несколько секунд Еля почувствовала, что снова может полностью владеть собой.

И голос тоже вернулся.

Вот только... 

Слишком поздно? Чувство безысходности стало подниматься из глубины души.

Девушка медленно обернулась, но не увидела знакомой обстановки гостиничного номера. Взгляд упёрся в обычную стену, выкрашенную в молочно-белый цвет. Еления шагнула к стене и приложила к ней подрагивающую ладонь. 

Стена оказалась... холодной, твёрдой. Настоящей. 

Глава 47

С момента отъезда Елении у Майстрима стало неспокойно на душе. Его ни на минуту не оставляло предчувствие, что по дороге в Землю Фурий произойдет непоправимое.

Он осознал, что можно было  обойтись и без первой свадьбы по обычаям Земли Фурий, и ограничиться брачным ритуалом в Главном храме Ровении. 

Он смог бы настоять на этом. Почему не настоял? Потому что не было этого изматывающего все нутро предчувствия, которое появилось после отъезда Елении... И которое нельзя было игнорировать эмпату и жнецу душ. Особенно... теперь.

Май попытался связаться с караваном своей невесты, но не смог — магическую связь будто глушили. Данное обстоятельство стало решающим в принятии решения выехать вслед за Еленией немедленно.

Майстрим собрал боевую пятёрку, обсудил с друзьями то, что его беспокоило, и  покинул столицу инкогнито, вместо себя оставив... герцога Эдварда Данери.

За несколько часов до своего отъезда он допросил ближайших родственников в темнице императорского дворца, куда они были приведены тайно в сопровождении самого императора, распространившего на окружающих подданных магию жнеца душ. О заточении отца и дяди знали только друзья из боевой пятёрки и доверенные лица Диннара Роннигуса, которому Майстрим пока доверял.

Майстрим вынужден был надеть на запястья тех, кому уже не мог верить, амагические наручники.

— Я вас внимательно слушаю. Рассказывайте, как вы организовали покушение на Елению. 

Реакция родственников оказалась разной. 

Отец никак не показал волнение, закрылся и выглядел совершенно невозмутимым. Эдвард же, наоборот, услышав обвинение, возмутился и клялся, что к покушению на жизнь Ели не имеет никакого отношения.

— Майстрим, я обещал больше ни во что не вмешиваться. Я ничего не знаю о покушении на Елю. Мадлен уйдёт от меня, если заподозрит в чём-то подобном. Ты принимаешь меня за идиота?

Когда Майстрим пообещал обоих продержать под арестом, пока они не признаются в содеянном, лишить их званий и титулов, генерал Данери процедил: 

— Эдвард ни при чем. Я использовал его вслепую.  В этот раз он ничего не знал. Я вывел из строя нескольких его безопасников. Те, кто их заменил, — двойные агенты, служащие в обоих ведомствах. Следуя моему приказу, они всё провернули.

— Ты хотел убить Елению? — Майстрим не хотел в это верить.

— Если бы я хотел её убить, Майстрим, я бы убил, — взгляд герцога Касса стал слегка презрительным. — Ты меня знаешь, сын. Я хотел всего лишь напугать твою невесту, чтобы она задумалась о том, что ей предстоит дальше. Я всё рассчитал, вплоть до того, сколько пройдёт времени, когда Мароу сможет вколоть ей противоядие. Если бы я действительно хотел её убить, мой человек не продал бы твоему целителю необходимое и редкое противоядие, а Мароу бы не успел на помощь. Я не дилетант, Май. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Майстрим смотрел на невозмутимое лицо отца и поражался... Столько лет... Он всегда восхищался им, гордился, хотел стать похожим...

На кого? 

Герцог Касс Данери оказался ловким и хитрым интриганом, который всегда привык добиваться цели. Любыми способами.

Совершенно отчётливо Май понял, что отец действительно мог убить Елению. Если бы захотел. Но его целью стало испугать девушку, а не убить. Он прекрасно осознавал, что рано или поздно Май выйдет на него, но понимание этого его не остановило, и поставленной цели он добился — Еля очень испугалась. 

Дядя выглядел подавленным. Не понравилось, что брат, которому он привык доверять, использовал его в тёмную? Майстрим прекрасно понимал его чувства.

Некоторое время Май размышлял, как ему поступить. Касс Данери не только его отец, но и великолепный военный, слепо преданный своей Земле. 

— Отец, остаёшься под арестом. Пока тайно. В Ровении об этом будет знать только ограниченный круг лиц. Арест отменю после совершения свадебного обряда. Ты наденешь на палец Елении наш родовой артефакт и после этого станешь свободен.

— Я сделал все, что в моих силах, чтобы ты не женился на иномирянке, — голос Касса Данери прозвучал ровно. —  Ты так и не понял, что долг императора жениться на той девушке, которая принесёт пользу его Земле. Ты оказался на удивление упрям в своём решении... Если ты хочешь совершить эту ошибку... что ж... действуй. Когда осознаёшь глупость и роковой характер произошедшего, станет поздно.

Некоторое время отец и сын пристально смотрели в глаза друг другу. Неожиданно Май понял, что это был тот самый момент, после которого их отношения уже никогда не будут прежними. С этого мига Майстрим и Касс Данери — совершенно чужие друг другу люди.

Маю стало больно. А ещё тяжело... Он перевел хмурый взгляд на дядю. Тот был бледен, сосредоточен и напряжен. 

— Эдвард, понадобится твоя помощь, — внешне император оставался совершенно спокойным. — Мне необходимо тайно покинуть дворец. Никто не должен об этом знать. Ты примешь мой облик и несколько дней побудешь императором.

Эдвард Данери лишь согласно кивнул, не задав ни одного вопроса племяннику и никак не показав удивления.

— Я оставлю во дворце Дана. Будет иногда заменять тебя, чтобы ты мог появляться и в собственном облике. Ещё пару раз появишься в облике... отца. Чтобы не поползли слухи.

— Отправишься за ней? — догадался Касс Данери. 

Май резко повернулся к нему, успел поймать мелькнувшее в глазах генерала странное выражение, которое очень ему не понравилось.

— На настоящий момент ты последний человек, с кем бы я хотел обсудить свои планы, — холодно ответил Май.

— Я не узнаю тебя, Майстрим, — сквозь зубы процедил Касс Данери, подавшись к нему. — Где тот мальчик, который мечтал стать лучшим военным магом и служить Ровении? Где тот юноша, который стал одним из лучших курсантов военной академии, и которым я всегда гордился? Хранители порядка оказали тебе великую честь, избрав императором Ровении, нашей Земли, но вместо того, чтобы думать о том, как возвеличить свою родину, улучшить жизнь  подданных, ты только и думаешь о том, как залезть под юбку пустышки, которая не даёт без брачного браслета и родового артефакта Данери.

Майстрим побледнел. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я с утра и до поздней ночи решаю проблемы Ровении. За три года я побывал в каждом городе империи, узнал проблемы каждого слоя населения... Ты, лучше чем кто либо, это знаешь. Я занимаюсь реформами, изменяю законы, издаю новые, присутствую на судах... Единственное, что я решил сделать для себя, — жениться на той девушке, которую полюбил! Да, сначала я решил сделать так, как ты посоветовал, но потом я переосмыслил... я вспомнил судьбу Ансара... И я понял, что мое чувство серьёзно. А ты ошибаешься в отношении Елении. Она чистая, добрая, смелая и ... — Май стиснул зубы, на миг спокойствие покинуло его. — Еля полностью мне доверяет, как и я ей. И она... уже моя во всех отношениях. Осталось соблюсти формальности.