Иверь - Вадим Еловенко

И конечно, наш первый танк, показанный там же, в Ристе, после того как «Император Инта» ушел на ходовые испытания к Воротам Иса, произвел ужаса даже больше, чем железный корабль. Махина высотой с небольшой дом, на восьми стальных литых колесах, с паровой машиной внутри и запасным силовым приводом для экипажа, ползла по полигону со скоростью три километра в час.

Скажете – мало? Вы бы видели лица послов и представителей из провинций! Танк, вопреки нашей задумке, не нес тяжелой артиллерии. Он и так еле с места сдвигался. Экипажу приходилось, прежде чем запустить паровой привод, сдвигать его с помощью ручной, а точнее ножной, силы. Зато он нес в себе десять гвардейцев с мушкетами и представлял собой маленькую неприступную крепость со своим пороховым складом и складом провианта.

Запас хода у танка был невелик. После двух километров в него было необходимо заливать воду. Зациклить выделение пара мы не смогли. Одна камера для охлаждения отработанного пара и слива конденсата в котел занимала столько места, что от нее отказались. Легче в обозе иметь несколько бочек с пресной водой. А уж сколько он жрал дерева и каменного угля, поставляемого исключительно из Рола, я даже приводить не буду.

Но машина имела и ряд преимуществ. Когда она передвигалась в составе армии, в нее запрягалось восемь – десять керов, и котел не насиловался. К недостаткам этого монстра можно отнести то, что он фактически нес на себе только защиту от пуль. Испытанная на полигоне броня показала разрыв при попадании ядра из нашего орудия. Нет, именно разрыв, а не пробоину. Так что был реальный шанс уцелеть экипажу при обстреле несколькими орудиями. Но если по нему начать вести огонь целой батареей…

Короче, решили использовать эту махину в грядущей войне только для прорыва пехотных позиций. Заранее скажу, что это чудовище никак и никогда не использовалось. Мы его так и сдали в неофициальный музей интересных, но ненужных вещей.

Оружие изменялось. Изменялась и тактика боя. Что-то около десятка торканов, пройдя обучение в Академии, дезертировали в Наем и там теперь обучали армию нашего потенциального противника. Мы плевались от злости, а потом вдруг успокоились. Пусть… Свою тактику мы знаем: и ее плюсы, и ее недостатки. Правда, гильзовые снаряды и новые орудия, скорее всего, появятся сразу после показа вооружения в Ристе. А они могут свести на нет наше преимущество в технике.

Кроме танка, в Ристе мы продемонстрировали вполне гражданскую технику: паровой автомобиль и паровой лифт. И то и другое вызвало восхищение у наблюдавших. Приняли даже несколько заказов. Два лифта для дворца императора Наема по тридцать тысяч интов за штуку и три автомобиля по пятьдесят тысяч.

Я был несказанно удивлен, когда одним из покупателей автомобиля оказался купец из той же Ристы. Я пожал руку купцу и втихаря сказал ему, что автомобиль ему и всем согражданам будет обходиться в тридцать тысяч. А если он предложит такую покупку своим коллегам, то с каждой проданной единицы в его кошелек пойдет тысяча интов.

Поверьте, мы только для Ристы произвели в Роле девять автомобилей. Учитывая его себестоимость в шесть тысяч, мы неплохо пополнили казну. И не надо говорить, что мы наживались на своем народе. На ком-то же надо было наживаться перед грядущей войной.

В том же году мы провели перепись населения и повышение зарплат. Мы только куксились, когда перепись дала шестьсот тысяч граждан и двести тысяч ущемленных в правах и просто рабов. Война сделала свое дело и у нас, и на территории бывшей империи пассов. Королевой была предложена и нами всеми одобрена выплата семье за рождение каждого ребенка. За первого постановили выплачивать сто серебряных интов, за второго – двести и так далее. Время показало, что наши инициативы принесли плоды уже через несколько лет. Прямо-таки бэби-бум прошел. Прошел, потрепав казну и сделав профессию акушера самой почетной. Вы просто не догадываетесь, с какой поразительной быстротой размножаются дикари.

Что касается заработной платы, то с ней было не все так гладко. Нашим мастерам мы положили по сотне интов в месяц. Но лучших у нас, как и раньше, правдами и неправдами перекупали в другие города. Купцы для своих предприятий нанимали наших чуть ли не за пять сотен в месяц.

Мириться с оттоком кадров мы не хотели. Но сделать что-либо, кроме как еще повысить заработную плату, мы не могли. Повышать мы ее не стали. Это привело бы к закономерной девальвации валюты. Вместо этого мы ввели купцам налог на заработную плату. Платишь ты ему пять сотен? Замечательно. Сотню нам в карман! Вот такие мы скоты. Душим частный бизнес. А что? У нас завод паровых машин так и остался неукомплектованным. А в Ристе и Горге открылись целых четыре таких частных завода. Мы, естественно, бесились.

Многое изменилось в тот год реформы. К нам повалили из соседних стран. Дешевая рабочая сила. Будущие воины в войне за господство на материке. Приходили даже из тех стран, о которых мы ничегошеньки не знали. Из империи Марука пришел в Тис и осел под его стенами целый клан. Что-то чуть меньше тысячи людей. Все дикие и страшные. Мы от таких за несколько лет уже отвыкли.

Мы уже забыли, что можно воевать с дротиками, луками и мечами. На стрельбищах шли постоянные тренировки с уже вполне сносными винтовками. Их было мало еще. Триста или триста пятьдесят штук. Вооружали ими, понятно, только тех, кто закончил Академию. Это было расточительно для бюджета – вооружать ими всю армию. Десять патронов нам обходились в пять монет. А теперь представьте, что по правилам Академии человек считался готов к стрельбе после тысячи выстрелов за год с соответствующими результатами. На армию мы выгребали сундуки дочиста и снова заполняли их за счет налогов и торговли с Наемом и северянами.

Население увеличивалось не по дням, а по часам. Именно в тот год Тис практически удвоился, достигнув двадцати тысяч населения. Пришлось строить еще школы и больницы. А это деньги немалые, если учесть, что непонятно каким образом мы вышли в капитализм.

Я проклял то, что мы пропустили этот момента перехода. Мы оказались к нему не готовы. Элементарный пример: паровые машины нам стало выгоднее покупать в Горге, чем производить самим.

Скоро мы вообще перестали понимать, что происходит вокруг. Пороховое оружие производили все кому не лень. Первый пулемет сделали не мы, а некий кузнец из Рола в своей частной кузне. Мы только головами качали. Первую подводную лодку спроектировал мастеровой с нашей верфи броненосцев. Ввиду полной неизвестности в смысле ее использования мы дали разрешение только на три такие лодки. Две утонули через год после постройки. Одна сохранилась в музее ВМФ в Ристе вместе с целой галерой, произведенной за пять лет до выпуска этой подводной лодки.

Глава 17

Войны с Наемом так и не случилось. Мы только выступили с объявлением наших интересов, как император этой страны объявил свое отречение, при условии, что он и его потомки будут наместниками и проводниками моей воли. Наши войска встали гарнизонами в городах Наема, а из их армии мы за год в спешном порядке подготовили корпуса для войны с северянами.

Это был уже девятый год нашего правления. На границах нашей империи еще ели людей, а моря уже бороздил пока единственный броненосец «Император Инта». Слово «великий» по политическим соображениям мы не приписали в его название.

Через год должен был сесть на престол Инта Второй. Пусть маленький, пусть еще глупый, пусть еще ничего не знающий об опасностях этого мира. Но зачем тогда мы вокруг него? Справится.

Он уже принимал активное участие в совете и был, на наш взгляд, вполне достойным правителем для империи. Еще бы! Я лично целых два года учил его психологии и философии. Игорь чуть ли не через день тренировал его, превращая малыша в ловкую бестию, что могла чуть ли не на руках ходить. Ксенолог, заполучив на полгода его к себе на острова, натаскал по математике и простейшей физике.

Остальную физику будущий император изучал в школе канониров и самостоятельно – по распечаткам из компьютера капсулы. Что для этого ему пришлось изучить еще и английский, не стоит объяснять. Программатор на Ивери был задействован второй раз за историю, чтобы пацаненок мог понимать язык нашего бывшего сюзерена. Зато стоит отметить терпение, которое Игорь в себе воспитал, отвечая на вопросы Инты.

Изучение химии оказалось для него непосильной задачей, и мы плюнули на нее. Обучили только простейшей прикладной. В восемь лет он был невысок, такого же роста, как дочь Ролли и Игоря, но я надеялся, что в пятнадцать он обгонит своего отца, которого я еще хорошо помнил. Станет сильнее, умнее и хитрее. Даже с нами…

Мне нравилось наблюдать за маленьким повелителем. Нравились его первые успехи. Я искренне сочувствовал ему, когда он бился над трудной для него задачей, но, несмотря на сочувствие, никогда не подсказывал ему, если понимал, что он может решить ее сам. Ему хватало ума не винить в своих неудачах кого-то.