Третья сила - Валентин Холмогоров

Практически все города, намеченные для эвакуации, за одну ночь превратились в растревоженный осиный рой. Столкновения псионов и членов Круга происходили повсеместно, все чаще затрагивая обычных людей, принося смерть и разрушения. Для властей стало очевидно, что милиция не в силах контролировать ситуацию, какими бы дополнительными силами и полномочиями ее ни наделяли.

К сожалению, с отъездом тоже возникли сложности. Далеко не все псионы собирались покидать дома, работу, надеясь на лучшее и на традиционный русский «авось». Первые случаи отказа вызывали недоумение и злость у сотрудников СБР. Ситуация, очевидная для профессионалов, выглядела совершенно иначе в глазах незнакомых с военным делом целителей или иных мирных граждан. Однако вопрос с выразившими желание остаться псионами разрешился довольно быстро – их просто предоставили своей судьбе. Сергачев приказал, с единодушного одобрения подчиненных, не тратить время на идиотов и помогать только тем, кто готов принять помощь.

Несмотря на всплеск активности Круга, сотрудники СБР по-прежнему были вынуждены действовать втайне. Официально все бойцы находились в местах постоянной дислокации и ожидали получения приказа от вышестоящих органов. Однако приходящие с политического олимпа сигналы недвусмысленно говорили о необходимости ждать, а Призраку по своим каналам стало известно о нескольких попытках властей установить контакт с Кругом. Насколько эти попытки оказались успешны, ему выяснить не удалось. Однако сам факт ведения переговоров подтвердили несколько источников, что заставляло как следует задуматься и встревожиться.

Тем не менее поодиночке и маленькими группами машины гражданских псионов и их семей начали прибывать в места дислокации Службы.

Эвакуация началась.

Покойник уселся на столе, болтая обутыми в тяжелые ботинки ногами. Сегодня он вырядился в длинный кожаный плащ, украшенный изображениями совершенно непотребных харь, и художественно разорванные кожаные штаны. Избранному стилю шаман не изменял.

– Короче, прочитать мысли координатора не получается и вряд ли получится, а найти управляющий центр надо, – подытожил он мой рассказ.

– Верно.

– И ты хочешь, чтобы я поднял одну тушку и расспросил ее, потому как информация в трупе должна храниться на физическом уровне?

– Да. Теней после одержимых или координаторов не остается, допросить их я не могу.

По моему субъективному мнению, в области некромантии Покойник превосходит всех. И Папа Джим, живущий сейчас в Конго, и Патрик О`Лири, недавно вызвавший фурор показанной им «костяной гончей», и Филипп Скиталец, умудрившийся сотворить зараз тысячу зомби, по мастерству ему уступают. Если я всерьез осваивал только одну сторону темного искусства – призыв и контроль теней, да и ту не совсем добровольно, то Покойник изучал весь спектр, причем тщательно и с энтузиазмом.

Если он не сможет мне помочь, то не сможет никто.

– Дохлый номер, Аскет, – с сожалением протянул шаман. – Я уже пытался. Как привезли мне трупик вчера, в соседней комнате лежит, так сразу и попробовал поднять. Облом вышел.

– Почему?

– Похоже, он при жизни был не слишком самостоятельным. – Я согласно кивнул. – Сейчас в голове у него каша. Представь себе, что информация записана на листке бумаги, а потом на этот лист кто-то капнул растворителя. Часть слов смылась, в уцелевших половины букв не хватает… Расшифровать нереально.

Точнее говоря, займет слишком много времени. Которого у нас нет.

– Слушай, есть способ, – внезапно оживился Покойник. – Можно пройтись по остаткам связи трупика с начальством.

– Она же исчезла со смертью?

– Не, ни фига. В ментале следы должны сохраниться. Слабенькие, конечно, но засечь их реально.

Мне сложно судить, положусь на авторитет собеседника. Я прикинул, каким образом надо искать остатки связи, что мне для этого потребуется, и встал со стула.

– Тело в соседней комнате?

– Лучше сердце возьми, – посоветовал шаман. – Центр силы. Оно в холодильнике позади тебя, на нижней полке, за кастрюлей с борщом.

Покойник слегка эксцентричен, но свое дело знает хорошо. В энергетическом поле сердца действительно виднелось нечто, способное оказаться остаточными следами от разорванной связи. Но проследить ее до второго источника невозможно – прошло слишком много времени с момента обрыва. Я мог бы попытаться… Господин был способен и не на такое, наши сложности показались бы ему детской задачей.

Нет уж. Сначала надо испробовать менее опасные варианты.

Призванная тень возникла словно из ниоткуда и, точно губка, стала впитывать транслируемую мною вовне информацию. Поиск связей безвременно усопшего полиморфа требовал слишком глубокого погружения в ментал, что связано с определенным риском: как минимум, противник сможет меня засечь. Пусть уж лучше послушная моей воле тень, словно ищейка, отправится на поиски нужных следов. Короткое усилие воли, и мое сознание соединилось с потусторонней сущностью тени: теперь я воспринимал тонкий мир ее глазами, если бы у нее, конечно, были глаза.

Сердце в стеклянной банке, которую я все еще держал в руках, для тени представлялось сверкающим сгустком разноцветных потоков силы, однако то тут, то там посреди этого огненного клубка проступали безжизненные черные кляксы: время утекало, словно вода из раскрытой ладони, и энергия сердца понемногу растворялась в пространстве, уступая место смерти и разложению. Вот одна, переливающаяся янтарным светом линия обрывается в никуда, растворяясь в пространстве – это угасало сознание умирающего оборотня, – вот яркие пурпурные всплески энергии пульсируют в переплетении огненных нитей: это отголоски боли, которую тот испытал, когда первые пули вонзились в его тело.

Тонкая, словно волос, нить мертвенно-серого цвета выплеталась из этого хаотичного сгустка силы и, извиваясь змеей, устремлялась в ментал. Исполняя невидимый приказ, тень метнулась следом. Подконтрольное существо воспринимало тонкий мир совсем не так, как ощущал его я, а гораздо ярче, полнее. Невидимые потоки не струились вокруг величественными реками, они бушевали шумными водопадами, закручивались в водовороты, перемешивались, образуя уходящие в бесконечность стремительные фонтаны и тихие, спокойные заводи. Серебристая нить петляла среди буйства энергий и красок, то теряясь, то всплывая из небытия вновь. Еще немного, и перед моим внутренним взглядом на миг вспыхнул невиданный ранее завораживающий образ.

Множество далеких сознаний смыкалось в единую ментальную цепь, образуя собой правильную окружность. Окружность сверкала ярким, невыносимо-ослепительным светом, она будто бы разрывала собою предвечно-серую мглу ментала. Вот одна из искорок-сознаний, составлявших ее, вспыхнула и погасла, но кольцо тут же сомкнулось вновь, даже не заметив потери.

В тот же миг контролируемая мною тень со стоном метнулась прочь, вытолкнув меня на верхние слои бытия, как давление воды выплевывает на поверхность легкую пробку из глубокого омута.

Сзади восхищенно щелкнул языком Покойник:

– Мля, ты крут! Без ритуала, на одной силе воли! – Он спрыгнул со стола и, громко цокая железными набойками, подошел поближе. – Ну, получилось?

– Не совсем. Для теней задача слишком сложна.

– Ага, не их профиль. – Шаман улыбнулся.

– Кое-что выцепить все же удалось. Так, лоскуты информации, – сказал я, восстанавливая перед мысленным взором только что продемонстрированную мне тенью картину. – Я, кажется, понял, зачем они используют простых людей в качестве пушечного мяса. Их мало, Покойник. Слишком мало, чтобы своими силами перебить нас всех.

Глава 4

Растущее влияние псионов не могло не обеспокоить элиты различных государств Земли. С точки зрения социологов, появление носителей сверхспособностей пошатнуло установившийся миропорядок в большей степени, чем создание СССР сотней лет раньше. С древних времен существует всего два пути в высшие слои общества: либо родиться в принадлежащей к правящему классу семье, либо заработать «место под солнцем» благодаря уму, сообразительности, удаче. Псионы в устоявшиеся схемы не вписывались.

Сильнейшие из них, то есть самые полезные и авторитетные, карьеру делать не стремились. Она им оказалась банально не нужна, тот же Паладин или Призрак высокие посты рассматривали исключительно в качестве средства самореализации. Пробиться вверх по вертикали власти, заполучить некий запас влияния, выраженный в административных возможностях, связях или деньгах, стремились только слабые псионы. Те, кто не собирался развивать свои способности. Достигшие же высоких уровней мастера становились фигурами самодостаточными, их авторитет от наличия любого вида ресурса не зависел. Точнее говоря, они сами по себе являлись ресурсом.