Мелкий Дозор (сборник) - Сергей Лукьяненко

– Не переживайте, они всегда накрывают как на какое-то торжественное событие. – Айлерт словно почувствовал ее неловкость из-за обстановки и подвинул Маше стул. – Пока удалось отучить их прислуживать за столом. Раньше это было просто ужасно. Расскажите о том, что вы ищете, если это не какой-то мегасекрет Светлых.

– Я думала, вы курсе, – с недоумением заметила Маша.

– Ваши коллеги тут долго и много всякого искали. Я уже сбился со счета что именно. – Айлерт улыбнулся. – Я-то не против. На них только Дора с Карлом жаловались – каждый раз приходилось после дозорных наводить порядок.

Маша невольно смутилась.

– Я бардак устраивать не собираюсь.

– Неужели? – притворно удивился Фризен и тут же примирительно рассмеялся. – Делайте все, что считаете нужным, Мария. Старикам все равно заняться нечем. Развлечете их немного.

Маша все еще была смущена. Разговор как-то утих.

– Покажу вам библиотеку, и пора ехать. – Айлерт взглянул на часы.

– Куда? – удивилась Маша.

– На работу. Помните? У меня ночной клуб.

Айлерт провел ее коротким коридором, распахнул массивную дубовую дверь. И Маша застыла, оглядывая книжное царство, раскинувшееся перед ней.

Фризен ушел, оставив ее одну. С улицы послышался негромкий звук мотора, который скоро смолк. А Маша все так и стояла на пороге библиотеки, оглядываясь с восхищением и невольной завистью к владельцу всего этого богатства.

Овальной формы зал был просто огромен для частной библиотеки. Вытянулся во все три этажа дома. По второму и третьему ярусу шли галереи. Стены занимали книжные шкафы. Лишь на третьем ярусе книжные полки прерывались четырьмя участками стеклянных стен, через которые проглядывали заросли оранжереи. Потолок представлял собой витраж с растительным орнаментом. Освещался зал встроенными в потолок светильниками. Сразу несколько из них направляли свет на круглый стол, создавая на столешнице яркое пятно. На столе, кроме письменных приборов, лежали вскрытая пачка бумаги формата А4 и картонная папка. Внутри нее Маша обнаружила сухие листья, похожие на те, что служили закладками в записной книжке Вебера.

Девушка огляделась. У двери стояло одно-единственное массивное кресло. Она с трудом подтащила его к столу. С опаской посмотрела на паркет, не остались ли царапины. Потом обнаружила, что ножки кресла предусмотрительно подбиты войлоком. Достала из сумки, с которой не расставалась, книжку Вебера. Записи она уже прочитала. В них не было ничего особенного. Подробно излагалась идея накормить всех голодных с помощью заклинания плодородия, которую щедро разбавляли длинные пространные философские рассуждения. И все же некоторые моменты были ей непонятны. Те, где Вебер ссылался на какие-то только одному ему известные понятия – Светлые и Темные сады. Даже просмотр записей в Сумраке ничего не дал. Смысл упоминаемых садов так и остался витать в воздухе, как что-то туманное и непонятное. Словно Вебер прерывал себя на этом месте, запрещал себе об этом думать.

– Ладно, вернусь к ним позже, – сказала Маша сама себе.

Она еще раз осмотрела записную книжку, пытаясь найти хотя бы намек на выделение в тексте. Но ровный, аккуратный почерк Эдвина не указывал ровным счетом ни на что. Местные маги ничего не нашли. Сам Виктор Николаевич ничего не обнаружил… Маша на миг отчаялась… И отправилась исследовать библиотеку.

Часам к четырем ночи она сдалась. Глаза закрывались, голова уже отказывалась соображать. Потом она вспомнила, что по Москве так и вообще уже пять утра.

Она убрала книжку в сумку и поплелась в свою комнату. Заставила себя принять душ и рухнула на постель с мыслями, что с таким количеством книг она тут точно застрянет на три года. А то и больше.

– Добрый день, Мария! – услышала она голос Фризена.

– День? Не утро? – Она с удивлением распахнула глаза.

Айлерт сидел рядом на табурете от туалетного столика. Маша в смущении потянула на себя одеяло, спрятала под него ноги.

– Прошу прощения, что вломился к вам. Доре воспитание не позволило. Позвонила мне, жалуясь, что вы на завтрак не явились и вообще никаких признаков жизни не подаете. Завтрак тут, кстати, в восемь утра. Простите, забыл предупредить.

За нарочито вежливым тоном Маше показалась насмешка. А через миг она уже отчетливо увидела ее в синих глазах. Айлерт рассмеялся.

– Вы во сколько вчера легли?

– В четыре.

– Осторожнее, собьете режим и превратитесь в сову, как я.

– А который сейчас час?

– Час дня. Через полчаса обед. Так что приводите себя в порядок. Жду вас в столовой. Да, и… В окно не смотрите.

– Почему?..

Но тут же сама поняла. И, не удержавшись, вскочила с кровати, подлетев к плотным шторам, отдернула их. А потом так и вовсе распахнула обе створки настежь. В комнату вместе с солнечным светом и свежим влажным ветром ворвался аромат вишневого цвета. Маша завороженно смотрела на огромный сад. Что-то в нем было такое, что отличало его от обычного вишневого сада. Непривычно густой, с более плотной посадкой деревьев, он казался почему-то именно сказочным. Под солнечными лучами крупные лепестки просвечивали, казались россыпями сверкающего, розоватого льда.

Маша вдруг вздрогнула, обернулась, ощутив, что Фризен никуда не ушел. Айлерт стоял всего лишь в шаге от нее, задумчиво смотрел в окно, хотя она была уверена, что миг назад он смотрел вовсе не туда. По коже разбежались мурашки.

– Красиво, правда? – чуть отрешенно произнес Айлерт.

– Да…

Маша продолжала вглядываться в него. Но в глазах оборотня не было ничего похожего на восхищение. Словно он смотрел на вещь, которая вызывает далеко не самые приятные воспоминания. Он вдруг резко отвернулся и ушел. Маша снова посмотрела в окно. «Темные и Светлые сады» – выплыло у нее в мыслях. И тут ее осенило. Фризен что-то знал. Но никому не говорил и говорить не собирался.

Обед прошел молча.

– Покажу вам дом, – сказал Айлерт после трапезы. – Двери везде открыты. Можете заходить куда угодно. Тут рядом кухня. Если опять проспите завтрак, не стесняйтесь и заглядывайте в шкафы и холодильники. Дора может поворчать, но не обращайте внимания. Она с Карлом живут в комнатах рядом с кухней. На втором этаже, в левой половине дома, где ваша спальня, еще пара комнат для гостей. В правой половине – комнаты деда. Можете осмотреть кабинет и лабораторию. Из лаборатории и библиотеки есть выходы в оранжерею. Там поосторожнее – много ядовитых растений. Это и цветов касается – не нюхайте, не трогайте. Это я, наверное, зря вам говорю, вы на этом специализируетесь.

– И мои коллеги из Дозора тоже уже все осмотрели?

Фризен кивнул.

– Сад посмотреть можно?

– Пойдемте.

Они вышли наружу. От дома едва заметная тропа уводила в глубь сада. Маша шла мимо пышных деревьев, едва заметно дотрагиваясь до крупных бледно-розовых соцветий. Несколько лепестков опало на зеленую траву.

– А что вы потом делаете с вишней?

– Ее не бывает. Это пустоцвет. Пару недель покоя после цветения, и снова новый цикл.

– Интересно… – произнесла Маша, лишь бы что-нибудь сказать.

Почему-то опять почувствовала себя в его присутствии неловко. А на языке некстати вертелся очередной не очень корректный вопрос.

– Айльхард, простите…

– Не прощу. Мы вроде с вами договорились насчет имени. – Он произнес это почти строго, но Маша снова ощутила скрытую усмешку.

– Харди… – произнесла она и смутилась. – Простите за вопрос, но от чего умер ваш дед?

Он посмотрел на нее с удивлением.

– Вам не сказали?

Насмешливость исчезла без следа.

– Нет.

– Никто не знает. Тут такое дело… – Он словно не знал, как это все ей подать. – Деда и моих родителей нашли мертвыми три года назад в этом саду.

У Маши распахнулись глаза от изумления. Он произнес это достаточно спокойно. Может быть, привык за это время, а может, просто скрывал свои чувства.

– Что с ними случилось?

– Помните, я говорил, что они не ладили? Но это было не похоже на то, что они убили друг друга. Хотя оба Дозора были уверены, что могло произойти именно это. Доказательств нет.

Маше стало жутко.

– Я был здесь, и это я сообщил в Дозоры о случившемся. Мы приехали обсуждать дела наследства. Дед сообщил моей матери, что переделает завещание и уберет ее и меня из наследников. Ее это задело. Мне было все равно, у меня и так все хорошо было с бизнесом. Но я приехал, чтобы поддержать ее. Дед в итоге решил говорить только с ними двумя.

– Мне очень жаль, Айль… Харди.

– Если вас интересуют подробности, спросите в Дозоре. Мне, простите, об этом сложно говорить.

– Это вы меня простите.

– Все в порядке.

Они выбрались обратно к дому. Айлерт попрощался с девушкой, сел в машину и уехал. Маша, озадаченная, поплелась в библиотеку. Потом достала мобильный и набрала номер начальника.