Торговая игра. Исповедь - Гэри Стивенсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иногда за неделю проводилось несколько аукционов. Невозможно было предугадать, какой будет процентная ставка в тот или иной день. Она могла быть любой - от ниже 0% до выше 2%. Она могла дико колебаться между этими двумя крайностями несколько дней подряд. Честно говоря, я понятия не имел, что происходит. Но это было нормально, потому что у меня был Титзи. Титци отслеживал это дерьмо, как ищейка, весь день, каждый божий день.
У Джей Би не было Титзи. У Джей Би не было ничего. К тому времени Джей-Би уже стал стариком. Процентные ставки никогда не были такими. В его времена Центральный банк устанавливал их раз в месяц, а потом они оставались там, где были. Все наши системы оценки и ценообразования были рассчитаны на такой мир. Джей Би не мог приспособиться. Моя работа заключалась только в том, чтобы устанавливать цены на первый месяц - это примерно двадцать шесть или двадцать семь рабочих дней. Это было возможно только с помощью Titzy, которая постоянно обновляла цены каждый день вручную. Другого способа сделать это не было. Джей-Би предстояло разобраться со следующими двадцатью тремя месяцами. То есть около шестисот дней. Он был не в своей тарелке.
Он разорялся день за днем. Его цены были неправильными, и я знал, что они неправильные. Саймона Чанга, трейдера HSBC, тоже повысили до евро, и он каждый день звонил мне в чат IB и спрашивал, почему я показываю неправильные цены.
"Это не я", - набираю я. "Это Джей Би".
"Какого хрена Джей-Би показывает неправильные цены? Его же сейчас завалят. Почему бы тебе не сказать ему!"
Хороший вопрос. Почему я ему не сказала?
-
Знаете что, по правде говоря, мне это никогда не приходило в голову. Не знаю почему, может, я просто такой человек.
Джей Би бился. Он боролся за воздух. Он терял деньги день за днем. Я убивал его. Я снимал сливки. Я делал деньги на всех ценах Титзи, и моя катастрофическая позиция просто вливала деньги каждый раз, когда я выходил на пол. Джей Би ни разу не обернулся и не спросил меня, почему.
Правда в том, что его там почти не было.
Последние несколько лет были хороши для Джей Би. Они были хороши для всех, кто работал за этим столом. Все заработали много денег. И я тоже. Джей-Би сделал свою долю в жизни мечты. Возможно, он сделал и вашу долю.
Джей Би купил ряд роскошных квартир с видом на Темзу. Одна из секретарш забеременела от него. Она должна была родить ему первого ребенка.
Теперь он часто выходил из-за стола. Он уходил на длинные брокерские обеды. Когда он возвращался, то был весь ярко-красный, а потом размазывал себя по рынку, как жуков по ветровому стеклу. На это было больно смотреть.
Я сказал Снупи, что волнуюсь.
"Не беспокойся о Джей-Би, - с улыбкой сказал Снупи. "Он самый богатый человек из всех, кого я знаю".
Так что все идет своим чередом, я думаю. Так и есть.
Когда Джей Би был вне стола, мне приходилось его прикрывать. Он был вне стола чаще, чем на нем. Моя книга, помните, книга по евро с коротким сроком погашения, была самой загруженной на столе, даже до того, как рынок евро сошел с ума. Теперь же он превратился в безостановочные, маниакальные американские горки, и я выполнял больше половины работы Джей Би. Это было очень напряженно.
Но что делать? Что еще вы можете делать? Работать. Когда Европа рухнула, мой PnL взорвался, и в июне я заработал 22 миллиона долларов. К тому времени я был лучшим трейдером на всем этаже, причем с большим отрывом. Это был мой звездный час, я убивал его, и я не собирался позволять никакому алкоголику из Квинсленда встать у меня на пути.
Я делал свою работу и делал работу Джей Би. Я каждый день приходил на работу рано утром и заставлял Тици тоже приходить рано. Я сразу же спрыгивал с велосипеда на торговую площадку. Я погрузился в экраны, динамики, гарнитуры, звуковые сигналы и звонки, и вскоре я уже доминировал на рынке. Я торговал более чем на полтриллиона евро каждый день. Я не знаю, как эти вещи оцениваются в мировом масштабе, но, наверное, это сделало меня одним из крупнейших трейдеров в мире. На этом рынке не было другого способа торговать, это было безумие.
Я стал забывать переодеваться в велосипедную одежду, и вскоре мне стало все равно. Я даже перестал брать с собой в офис рабочую одежду. Я стал носить серую толстовку, черные перчатки без пальцев и старые, выцветшие Onitsuka Tigers каждый день. Я настроил звуковые оповещения, чтобы компьютер предупреждал меня о тех или иных событиях. Моя станция превратилась в буйство шума, и она издавала громкие звуки "Ка-Цинга" всякий раз, когда мой PnL переваливал за полмиллиона долларов. Их становилось очень много. В дни крупных выигрышей, во второй половине дня, когда торговля затихала, я врубал из колонок регги на максимальную громкость, и мы с Титзи, положив ноги на столы, пили эспрессо по два за раз и отрывались по полной. Ликвидатор", "Возвращение Джанго", 54-46. Я был трейдером номер один во всем этом месте, королем торгового зала, а Титзи - моей правой рукой. Сам Титзи, конечно, ничего не зарабатывал, но он был еще ребенком и был счастлив, что его взяли в компанию. Черт, что я имею в виду, когда говорю, что он был ребенком? Титци старше меня. Нам обоим было по двадцать четыре. Я вернулся домой и каждую ночь мечтал о рынках.
"Кто-нибудь когда-нибудь называл вас... высокомерным?"
Джей Би только что вернулся из ванной. Джей-Би всегда хотел трамбовать, когда возвращался из ванной.
Я почти сыт по горло дерьмом Джей-Би. Его никогда нет на месте, он делает неправильные цены, теряя деньги день за днем. То, что ему удается заработать, он отдает брокерам, а теперь хочет назвать меня чертовски высокомерным.
Я не смотрела на него. Я чувствовал, как его глаза прожигают мою левую щеку, но я просто смотрел вперед, держа руку на мышке. На мне была моя маленькая Bluetooth-гарнитура, и я сдвинул левый наушник с уха в
