Танкист-4 (СИ) - Калбазов Константин Георгиевич

Получено 52 избыточного опыта — 262.

Получено 3 свободного опыта — 381268.

Поспешность до добра не доводит, и этого он лишь ранил. Но хорошо уже то, что прилетело ему качественно и от болевого шока перехватило дыхание, лишив возможности вскрикнуть. Передёрнул затвор и вновь прицелился.

Хлоп-п!

Получено 210 опыта к умению «Винтовка-4» — 24179.

Получено 105 опыта к умению «Стрелок-4» — 10140.

Получено 105 опыта к умению «Камуфляж-4» — 92727.

Получено 11 опыта к умению «Снайпер-4» — 1537.

Получено 210 опыта — 1024000/4096000.

Невозможно начислить 210 опыта, недостаточный уровень академического образования.

Получено 210 избыточного опыта — 472.

Получено 11 свободного опыта — 381279.

Раненный, которого корчило от боли, дёрнул головой и тут же затих. Виктор глянул вниз. Хунхузы продолжали заниматься своими делами так и не заметив неладное с наблюдателями. Впрочем, даже если бы они глядели в их сторону во все глаза, то ничего не увидели бы, так как тех прикрывали каменные выступы.

Нестеров доснарядил в магазин недостающие патроны, после чего выбрал очередную цель. Убивать хунхузов в его планы не входило, только вывести из строя или вынудить сдаться. Даже если только половина из них инициированы, то трофейного опыта должно получиться изрядно. Ну и такой момент, что чем больше раненых, тем более гнетущее впечатление они оказывают на остальных. А он намеревался вынудить их сдаться.

Виктор прицелился в одного из бандитов, и потянул спусковой крючок. Полтораста метров. Но его умений вполне хватило на то, чтобы вогнать пулю точно в плечо. Схватившись за рану и сипя от боли тот упал на одно колено. Его товарищ, ещё не осознавший, что собственно говоря происходит, бросился на помощь. Виктор прицелился в него и вновь потянул спуск. Хлопок! И площадка окружённая горой огласилась криком полным боли. Раненый не смог сдержаться получив пулю в бедро, наверняка раздробившую кость.

Своеобразный каменный мешок тут же наполнился тревожными криками. Бандиты засуетились в поисках невесть откуда взявшегося противника и укрытия. Виктор же методично и без спешки отстреливал одного за другим. Бесшумный карабин и «Камуфляж» работали исправно. Выстрелы первого в поднявшемся шуме было не разобрать, а умение надёжно укрывало Нестерова от хунхузов, о чём его неизменно информировал Эфир.

Внизу поднялась самая настоящая паника. Нет ничего страшнее, чем неизвестность. Хунхузы понятия не имели откуда именно исходила опасность и где находится враг. Зато явственно наблюдали своих раненых товарищей, которых с каждым разом становилось всё больше. Поэтому они не просто начали метаться по пятачку окружённому скалами, но и стрелять в белый свет как в копейку. Винтовочные гулкие выстрелы, перемежались пулемётным грохотом.

Однажды Нестеров почувствовал как в лицо дохнуло могильным холодим и поспешил укрыться за выступом. В этот момент в камень ударила пулемётная очередь, пули с громкими и хлёсткими щелчками ударили в скалу выбивая крошку, с жужжанием уходили в рикошет и с коротким свистом проносились мимо. Но когда он высунулся вновь, то не почувствовал опасности, а следующий выстрел возвестил о том, что он продолжает находиться под завесой «Камуфляжа». Получается это был привет от запаниковавшего пулемётчика садившего от страха в никуда.

Без спешки, выверено и прицельно Виктор успел расстрелять магазин, когда бандиты наконец сообразили с какой стороны исходит опасность. И хотя они по-прежнему его не видели, это позволило им найти укрытие от меткого стрелка. На виду оставались только раненые, которые были не в состоянии спрятаться и оглашали пятачок своими стенаниями. А так же связанные пленники, которые были лишены возможности двигаться.

Оставалось выяснить нет ли кого в мёртвой зоне под ним. Виктор забросил туда две гранаты. Одна рванула впустую. После второй прилетело сообщение о ранении одного из хунхузов. Разрывы напугали лошадей, к тому же в некоторых из них прилетели осколки, что Эфир так же отметил. Но главное, это всё же обуявший их страх. Тем паче, что в этом каменном мешке гранаты рвались особенно громко. Животные начали биться в истерике, чуть не половина оборвала поводья и устремилась прочь из прохода.

Не имевшие понятия просто ли лошади выбегают или это спасаются хунхузы, танкисты открыли пулемётный огонь. Отметилась и сорокасемимиллиметровка, гулко грохнув картечью. Ни одно из пытавшихся спастись животных не сумело даже толком отдалиться от скал.

Виктор забросил ещё пару гранат и вновь прилетело сообщение о ранении, но судя по цифрам это были не люди, а опять досталось продолжающим метаться в панике лошадям. Примерно с десяток вновь сорвались с привязи и умчались в проход, чтобы погибнуть на выходе.

Однако, людям так же досталось. Только в психологическом плане. Решив, что эдак их рано или поздно забросают-таки гранатами, четверо бандитов поспешили покинуть мёртвое пространство и перебежав открытый участок укрылись за грузовиками. Вот теперь пожалуй можно подтягивать и кого посерьёзней.

— Внимание «лисы», здесь шестьсот четвёртый. Шесть сот второму и шестьсот третьему приблизиться на дистанцию в сотню метров и занять позицию напротив прохода. Шестьсот первый входи в проход и как только минуешь его, сразу забирай вправо, пушку влево.

М-да. Если бы знал, то не тащил бы с собой лишнюю тяжесть, обошёлся бы только бесшумным карабином и ручными гранатами. Но кто же знал, что всё обернётся именно так.

Вскоре Уткин вывел танк из прохода, а Туников прошёлся по противоположному склону очередью из тридцатимиллиметровых осколочных снарядов. Хунхузы пытались стрелять по танку из винтовок и пулемёта, но как и ожидалось навредить ему не могли.

Нашлась пара храбрецов, которые попытались было достать его с помощью ранцевых зарядов. Но Виктор не дремал и оба повалились на землю, а пятачок окружённый скалами дважды оглашался гулкими разрывами, отчего опрокинуло один из грузовиков. О бедных лошадях и говорить нечего, слово паника уже не то слово, которым можно описать их состояние. Быть может, смертельный ужас.

После второго разрыва хунхузы попытались было броситься в атаку сквозь качественно прикрывшую их взвесь пыли. Однако, к этому моменту Уткин уже успел развернуть машину и ещё не видя ничего ударил из картечницы прямо в непроницаемую завесу, с каждым выстрелом чуть поворачивая корпус. Туников так же не отмалчивался, продудукав очередь осколочных. Стреляли вслепую, наугад, лишь предполагая возможную атаку, но получилось удачно.

Насколько видел Виктор, никто не пострадал, зато испугались знатно. Бандитов только и хватило, что попытаться перейти в атаку, но стоило засвистеть картечи и прогрохотать разрывам, как они вновь поспешили укрыться за валунами. А там и Виктор, всё так же оставаясь незамеченным, опустошил следующий магазин. И опять с убийственной точностью. Даром что ли он столько времени, сил и опыта вложил в умения.

Наконец, вновь повисла тишина, и Туников через громкоговоритель потребовал, чтобы хунхузы сложили оружие. Какое-то время ничего не происходило. Но когда Виктор подстрелил очередного бедолагу, огласившего каменный мешок громкими стенаниями, дело сдвинулось с мёртвой точки и противник начал выходить из укрытий с поднятыми руками.

Хунхузы, это не обычные бандиты, а весьма матёрый и умелый противник, которому не откажешь ни в храбрости, ни в стойкости. Но когда против тебя выступает танк, перед которым ты бессилен, а на господствующей позиции засел меткий стрелок, которого ты не можешь даже увидеть, то поневоле отчаешься…

Всего в плен попало пятьдесят три хунхуза, пятнадцать из которых были ранены. Несмотря на творившееся на небольшом пятачке, никто из шести китайских красноармейцев не пострадал. Последние все до единого прошли инициацию и у них, надо сказать, был изрядный запас избытка. А вот из бандитов связь с Эфиром имели только двадцать один человек.