МоделBiblos. Модельный бизнес по-русски - Владислав Метревели

Мадам поднялась и сама пошла наливать себе кофе, чуть ли не печатая шаг. «В бой роковой мы вступили с врагами…» Глотнув обжигающий напиток, она чертыхнулась и поспешила к столу. Марина за бумагой уже больше часа ходит, а ведь должна была напомнить Мадам о звонке по поводу съемки для спортивного каталога.

К съемкам в «Парусе» да и в любом другом модельном агентстве Москвы относились трепетно. Именно появление девушки агентства на страницах глянцевого журнала, рекламном щите на магистралях столицы, в каталоге-календаре-буклете той или иной фирмы считалось показателем успешности агентства и крутизны его руководства, выбившего столь почетный заказ. Поэтому Мадам так распереживалась, но, дозвонившись до фотографа, который должен был снимать одежду для фирменного каталога сети магазинов «Мастер-Спорт», постаралась придать своему голосу максимально возможные елейные нотки и благодушие:

– Мишенька? Мишенька, это Мадам. Да, да, «Парус моделз». – Она непроизвольно расплылась в улыбке. Светило фотоискусства узнал ее по голосу.

И хотя агентство Мадам открылось раньше, чем на московском гламурном горизонте появился фотограф Михаил Царев, он гораздо быстрее набирал модные обороты и становился культовой фигурой в рекламном коктейле города, чем любой из владельцев столь притягательного модельного бизнеса. Очевидно, все же профессия фотографа воспринимается позитивно, сам творец рисуется как труженик творческой нивы, в отличие от паразитирующих на невинных модельках агентов и директоров, рассиживающихся в своих офисах и с утра до вечера занимающихся болтологией. Еще недавно представить, что фотограф в Москве будет зарабатывать по-боле, чем ресторанный лабух или водитель на частном извозе, было невозможно, но с появлением модельных агентств возникла нужда в людях, способных запечатлеть на фотопленку не просто процесс передвижения моделей по подиуму или выступление политического деятеля.

Репортаж всегда был сильной стороной московских фотокоров. Теперь же надо было взлететь над повседневностью. Представить реально существующий мир в таком ракурсе, чтобы простому смертному до боли захотелось попасть туда или хотя бы краешком задеть, приобщиться к искаженному, гипертрофированному, фантасмагорийному гламуру. В «Jet stars» бывший манекенщик Стас Пухов взял как-то фотоаппарат и не расставался с ним уже несколько лет, превращая процесс съемки моделей в некий конвейер, где каждому уготована определенная роль. В «Blow models» выпускник кружка юных фотографов при Тимирязевском ДК Дмитрий Колокольников окопался. Ему, конечно, до Пухова далеко, но какие его годы. Семен Танк еще. Этот из старой гвардии. Снимал свои репортажики, а теперь на портфолио переключился. Довольно успешно.

Мадам сначала сотрудничала со своей школьной подругой Светланой Ликиной. Женщина-фотограф – в этом есть что-то романтичное. Отнюдь. Это просто было необычно на начальном этапе развития рекламного бизнеса в России. Теперь куда ни плюнь – дамы с профессиональным оборудованием стремятся и из типично мужской профессии выдавить сильный пол. Даже съемки обнаженной женской натуры не становятся для фотографов в юбках запретной или неинтересной темой. Да и что еще воспевать в век постоянной девальвации мужского начала и джентльменского отношения к окружающим, в век вырождения истинных мужчин. На смену им вынуждены подниматься и закрывать бреши в тоске по любви и взаимности представительницы женской половины человечества. Ликина была под стать Мадам – жилистая, коренастая, с мужскими замашками и, очевидно, такими же, как у работодательницы, лесбийскими интересами, потому что как-то раз после одной из тестовых съемок, которые Ликина выполняла для «Паруса», Мадам ворвалась в офис, разъяренная как фурия, заперлась у себя в кабинете и долго кричала что-то в трубку, после чего Ликина перестала появляться у них и ни слова о ней как о потенциальном фотографе в стенах агентства «Парус моделз» сказано не было.

И тут появляется Мишаня Царев. Откуда он вынырнул, одному богу известно, но поражал своим эпатажным видом – очки с круглыми черными стеклами, вечная красная водолазка и абсолютно лысый череп. Стоило ему засветиться на паре профессиональных тусовок: съезде Ассоциации рекламных агентств, фестивале российских рекламных роликов (Р.Р.Р.), награждении премией «Золотая антилопа» для производителей радиорекламы, учредительном собрании Гильдии рекламных фотографов – и его экстравагантная внешность и обаяние сделали свое дело. Мишу знали практически все. Дальше дело техники. Ведь хороших фотографов море, а вот известных среди них – единицы. Миша был хорошим, а тут еще стал в одночасье известным. Заказы потекли к нему сначала ручейком, который год от года превращался в полноводную реку, а затем в бурный водопад. От каких-то совсем уж неинтересных заказов Царев отбрыкивался, хотя клиенты вопили: «Хотим Царева!» «Поймите, – убеждали их в рекламных и модельных агентствах, – за Царева вы заплатите ровно в три раза больше при точно таком же результате, если снимать будет Жуйкин», – но клиенты стояли на своем.

Царев взял ассистентом нескладного паренька Валю Фрейлянда, который не вылезал из студии, не ел, не брился (что со временем стало его фирменным стилем), носил за Мишей аппаратуру, держал экраны, менял фоны и постепенно постигал азы фотомастерства. Сначала Миша отдавал ему несложные заказы, но через какое-то время Валя нащупал собственную тропу и оседлал своего конька. Одним модным фотографом стало больше. Но Мишу не огорчало то, что он собственными руками создал себе конкурента. «Такова се ля ва», – любил повторять Царев, намеренно коверкая французскую крылатую фразу. В его арсенале было много таких фраз и словечек. Например, он очень любил к месту ввернуть что-нибудь на латыни. Клиент непонимающе таращил глаза, а Миша, вознеся к небу крепкий палец, натренированный нажимать на спусковую кнопку затвора, значительно переводил сказанное на понятный простому смертному язык. Русский.

Говоря о том, что результат съемки Царева и любого другого менее известного, но профессионального и опытного фотографа может быть одинаков, мы несколько грешим против истины. Мадам сама столкнулась однажды с серьезной проблемой, когда вполне адекватный фотохудожник Борис Ефимов (хотя кто из них адекватен? в той или иной степени все они ненормальные, положа руку на сердце!) через два дня после съемки свадебных платьев вместо слайдов принес свою поникшую голову в «Парус».

– Мадам Батьковна, казните – половина съемки насмарку. Пленку я забыл зарядить в какой-то момент. Вхолостую щелкал, а там ведь такие шедевры были…