Ошибка архитектора (СИ) - Торен Эйлин

Конечно же Иан при словосочетании “охота на медведя” загорелся, как подпаленный фитиль. На что Верон только повёл недовольно головой, но говорить что-то поперёк брату не стал — состояние Иана было хуже, чем у Нии, и старший брат устал от его нестабильных эмоциональных всплесков.

Егерей Шелран не держал. Охотой здесь никто не промышлял, а основные охотничьи угодья королевской семьи были по ту сторону гор. Так что охоту пришлось возглавить местному лесничему и, хотя Верон был с этим не согласен, но он решил не спорить — попросил только присоединиться к охотникам Рэндана и Бэлта, чтобы присмотрели за Ианом. Из Верона охотник был плохой даже в пору, когда с ним было всё хорошо, чего было говорить о сейчас? Герцог остался дома.

— Можно? — спросила Шэйли, застыв в дверях библиотеки совмещённой с гостиной.

— Конечно, милая, — проговорил Верон. Охотники поднялись рано, почти все в доме ещё спали, когда они ускакали в сторону того места дороги, откуда собирались идти искать зверя. — Почему ты не спишь?

Ланира и Ниилла ещё спали, в это время только слуги начинали просыпаться. Верону пришлось самому разжигать огонь в камине, что был здесь.

— Мне тревожно, — нахмурилась она и пожала плечами, сделала шаг вперёд.

— Не надо, всё будет хорошо.

— Ты не можешь знать это наверняка, — резонно заметила девушка и села на диван, подтянув к себе ноги.

— Ты права, не могу, — согласился Верон.

— Что ты делаешь? — спросила Шэйли кивая на бумаги, за которыми он сидел.

— Это письма от моих людей в Ласце и столице, — ответил он. — Пытаюсь понять, что происходит.

— Не получается?

— Нет. Судя по всему все получают разную информацию. Но из того, что есть, я понял, что некая организация решила сместить правящую королевскую семью и это как-то связано с конфликтом между Тьяном и Сандой, — озвучил свои знания Верон. — Но дальше ничего не понятно.

— Почему нас заперли? Нас подозревают в соучастии? — догадалась Шэйли.

— Думаю нет, но проверяют точно, — ответил он. — Из-за того, что сведения разные, у меня есть подозрение, что это старый, как мир, приём — когда, чтобы узнать, кто предатель дезинформируют тех, кого подозревают. А потом благодаря тому, что всплывает…

— Узнают кто предатель?

— Именно так, — кивнул Верон. — Мы же вообще не участвуем в этой схеме. Надо просто подождать и посмотреть, что будет.

Шэйли кивнула.

— Я могу уйти, если мешаю, — сказала она, хмурясь.

— Не мешаешь, останься, — ответил Верон.

Девушка улыбнулась и ему безумно захотелось её поцеловать.

Шэйли была для Верона благостью. Она словно вытягивала из него всё, что было хорошего когда-то, о чём он уже забыл и чем не имел никакого желания или возможности пользоваться. А сейчас было нужно быть мягким и это было так странно. Но это состояние ему нравилось.

Он погрузился в работу и не заметил, как Шэйли уснула на диване, свернувшись калачиком, словно кошка. Дом ожил и наполнился звуками.

— Ваша светлость? — в дверях застыла озадаченная Эйва. Она была одета в простую грубую блузу и сарафан, предназначенные для черновой работы.

— Тшшш, — призвал её к тишине Верон и указал рукой на диван, где спала Шэйли.

— О, простите, — прошептала горничная. — Не убирать?

— Не надо. И камин я растопил. Подбрось пару поленьев и можешь идти, — отмахнулся герцог.

— Может хотите чаю? — шёпотом спросила Эйва, вставая присаживаясь у камина, чтобы бросить в огонь поленья.

— Было бы отлично, — кивнул Верон.

— А её милости?

— Тоже принеси.

— Хорошо, — улыбнулась Эйва и в очередной раз он уловил в ней невероятную уютность и какое-то неуловимое благородство.

Ближе к завтраку проснулась Шэйли, очень смутилась тому, что уснула и обрадовалась чаю, несмотря на то, что тот уже остыл. Не прошло и пятнадцати минут, как коридор ожил возгласами, потом в дверях комнаты появился всклокоченный Бэлт.

— Что случилось? — спросил герцог.

— Его милость, — выдохнул слуга.

Верон вскочил, как и Шэйли.

— Останься здесь, — приказал он ей.

— Но…

— Прошу тебя, Шэлл, — мотнул он головой, ругаясь на себя за несдержанность и что назвал её не как обычно.

Выйдя в коридор, Верон наткнулся на Рэндана, который нёс Иана.

— Верон! — возмутился Иан.

— Наверх? — спросил конюх у герцога без лишних церемоний, не обращая внимания на весьма помятого младшего Шелрана и его возмущение.

— Да, — кивнул он, Иан попытался что-то возразить, но внимания к своей персоне не получил. Герцог обернулся на Бэлта. — Что случилось?

— Кабан, — ответил тот. — Еле вашего брата прикрыли. Рэндан успел, но ногу его милость повредил.

— Надо бы лекаря, — слабо отозвался глава городского совета, который был здесь же. — Простите, ваша светлость. Так… так плохо вышло…

Мужчина весь вспотел, покраснел, перебирая пальцами шапку и переминаясь с ноги на ногу, стоял посреди холла, словно провинившийся мальчишка.

— А почему лекарь в городе, а не с вами? — нахмурился Верон, очнувшись и отправившись за Рэнданом.

— Так… так получилось… простите, ваша светлость, моя вина…

— Тц, — недовольно цокнул герцог, поднимаясь по лестнице, следом за ним поднялся Бэлт.

Рэндан уже положил Иана на кровать.

— Да хватит уже, я могу и сам идти, — ругался Иан.

— Ты его жизнь спас? — спросил Верон, скорее правда утверждая свершившийся факт.

— Верон, чтоб вам всем! — проорал младший брат.

А конюх упрямо мотнул головой.

— Я не успел, — недовольно ответил Рэнд, — надо было предвидеть…

— Прибедняешься? — отозвался герцог на это.

— Простите, — буркнул конюх.

Бэлт показал рваную рану на ноге, которую слуги зафиксировали, опасаясь видимо перелома.

— Меня кто-нибудь вообще слышит? — не унимался в своём негодовании Иан.

— Слышим мы тебя, — рыкнул на него старший брат.

В комнату пришла Эйва и с ней всё-таки поднялась Шэйли.

— Нет, ты представляешь? — возмущался младший Шелран. — Ни одного боя без ранения, а тут кабан…

— Потому что слишком много на себя берёшь, Иан, — ответил Верон. — Ты не бессмертен.

— Я за лекарем, ваша светлость, — отозвался конюх.

— Хорошо возьми лошадь Иана, она ему пока без надобности, — ответил на это герцог.

— Я встану, чтоб тебя, Верон, — зашипел на него младший брат.

— У Рэндана рана на боку, — заметила Эйва, помогая Иану снять грязную одежду.

Верон приподнял бровь озадаченно — горничная сказала это так буднично, даже взгляда на конюха не подняла, но в этом замечании было столько заботы, что стало завидно.

Герцог перевёл взгляд на слугу:

— Ранен?

— Мелочи, — нахмурился конюх, стараясь повернуться так, чтобы бок не было видно. Но Верон повёл головой и мужчине пришлось развернуться. И действительно была внушительная рваная рана на боку, со смещением на спину.

— Нет. Иди отдыхать! Бэлт, в город, — распорядился герцог, на что мужчина кивнул и вышел. — Я скажу лекарю, чтобы тебя тоже осмотрел, — Верон повернулся к конюху.

— Не надо, ваша светлость, я сам.

— Рэндан, — вздохнул Верон и слуга понятливо склонил голову, потом вышел.

— Эйва, глянешь за ним, — спросил герцог, обращаясь к горничной.

— Да, ваша светлость, — отозвалась она и бровью не повела.

Шэйли всё это время стояла возле двери, нахмуренная и бледная. Она молча слушала разговор, потом случившуюся перепалку между братьями, когда уже кроме них троих никого не осталось, а Иан тоже всячески протестовал против лекаря. Подошла только, когда Верон ругнулся жёстче, чем хотел и вышел, встретившись по дороге к дверям с её огромными тёмными и полными печали глазами.

Прибывший позднее лекарь обработал рану и сказал, что кость не сломана, но на ней трещина, а потому его милости придётся пока полежать в постели. Это требование вывело Иана из себя.

Несколько дней, до тех пор пока лекарь не разрешил ему вновь вставать, младший Шелран сводил всех с ума. Больше всего доставалось Шэйли, которая не отходила от него ни на шаг и в итоге всё недовольство и негодование он лил ей на голову, не жалея.