Не та профессия. Тетрология (СИ) - Афанасьев Семён

Итогом часовых хождений и ожиданий ответственных, мой бланк согласования подписанный нашим Деканом, наконец подмахивает, не глядя, начальник полигона, толстячок в чине майора, который отправляет меня на склад.

Артиллеристы сегодня отдыхают, судя по тишине и отсутствию народа, которого просто нет. По пути не ленюсь и, набегав по полигону несколько километров, присматриваю сразу несколько мест для проведения занятий. Отработать можно будет сразу несколько моментов, которые являются ключевыми.

Потирая руки и радуясь тому, что всё даже лучше, чем планировалось, направляюсь на склад.

В отличие от нашего склада, местным складом заведует целый наследный барон, согласно его жетону, который он, подобно всем местным, носит навыпуск. Странные люди…

Приняв от меня заявку на всё необходимое для обучения, унтер морщится и выдаёт:

— Стволы дам. Что до мин, такого количества учебных можем не найти.

— От кого зависит?

— Ну-у, это надо идти-и. Двери открыва-ать. На стеллажах разбира-а-аться. — Пренебрежительно глядит на меня, как на третий сорт, унтер.

Понятно. Проходили эту тему. Правда, в другом месте… Зависит от него, но он на своём месте давно, прочно и надолго. Сидит, но не работает. А заставить некому.

Достаю из кармана пол империала, вопросительно глядя на унтера. Можно, конечно, и в лоб дать, но чёрт его знает местные правила.

Есть ещё вариант вернуться к начальнику полигона, взять от него команду, вернуться сюда… но по моему личному опыту, этот путь — самый неконструктивный.

Атени в вопросах взаимодействия с кем-либо кроме погранвойск вообще ноль. А я впервые попал в ситуацию, когда отсутствие у меня именно дворянского жетона является прямым барьером для выполнения служебной задачи. Надо было сюда крест, что ли, напялить.

Можно подумать, этот настрел нужен мне лично. Что и говорю унтеру.

— Так мне ваш настрел тоже до одного места, — ухмыляется унтер. — И копейки свои спрячь. Ты в родах что, вообще не сечёшь? Не понимаешь, кто я…

— Где я служил, никого из ваших родов не было, — отвечаю ему, пряча деньги в карман. — У нас эти деньги неплохие. Почти половина месячного жалования.

Удерживаюсь от сентенции, что он примерно равен мне по уровню, только жирнее и без боевого опыта. Если говорить о прикладных аспектах.

— По жалованью и у нас так же, — снисходит до объяснений унтер. — Но при чём тут оно… В родах, значит, не сечёшь…

Он смотрит на меня, как энтомолог на какую-то интересную, но крайне неприятную букашку, с которой приходится иметь дело по необходимости, но которая отвлекает от каких-то явно более приятных дел.

— В общем, стволы точно дам. По учебным минам, инвентаризации давно не было. Не уверен, что обеспечим количество.

Прикинув в голове варианты, решаю, что частичная готовность лучше, чем никакая. А по учебным минам, Валери обещал подставить плечо по своим каналам, на это и будем ориентироваться.

— Хорошо, давай свои стволы, — покладисто киваю.

Обстановка, конечно, стимулирует показать гонор, но это будет крайне неконструктивно.

Унтер приводит меня в капитальное помещение, где миномёты безалаберно свалены в кучу. Частично разобраны.

— Вот, разбирайся.

— Ты не хочешь сам сделать свою работу и выдать мне боеготовую технику? — максимально вежливо спрашиваю его.

— Неа, — нагло улыбается он. — Хочешь, жалуйся.

Я уже понял, что он из какой-то непростой семьи и справиться «лоб в лоб» будет сложно.

Ладно, главное — задача. Робу, как знал, взял с собой в малом рюкзаке за спиной.

— Ты бы, кстати, к барону мог бы и на вы, — цедит унтер, глядя, как я начинаю переодеваться прямо при нём.

— Так и ты бы мог к незнакомому хавилдару на вы, — отвечаю. — Мало ли, у кого чего за плечами больше. Оно ведь откликается так, как сперва аукается.

— Хавилдаров много, такой род один, — загадочно, как ему кажется, оставляет за собой последнее слово толстяк.

Я не отвечаю, молча начиная сортировать стволы и запчасти к ним.

Толстяк, помявшись ещё секунд пять, разворачивается и уходит со словами:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Как кончишь, опечатай своим жетоном. Чтоб твои стволы ни с какими не перепутались.

Единственные дельные слова от него за сегодня.

Унтер уходит, а я устраиваю обыск помещения на предмет необходимых мне причандалов. Наш уоррент Вальтер за это время расслабил меня настолько, что я явился сюда с пустыми руками. Абсолютно не готовый к местному беспределу. Почему-то думал, что согласование учебных стрельб — простая формальность. Надо только обстановку на полигоне проверить. А оно вон как…

Протирку, достаточно годную смазку, набор инструментов нахожу в ящике в довольно неплохом состоянии под горкой малых «подносов». Спасибо и на том. Видимо, до них хозяйственные глаза унтера просто не дошли.

Для того, что я задумал и что позволяет местный полигон, нам нужно хотя б шесть стволов. Но местные условия и запас перед моими глазами позволяют взять даже десять, специально пересчитываю свою сортировку.

Видимо, это здесь не профильное оружие, либо склад того, что подлежит ремонту.

Далее за несколько часов, разбирая кучи в разных концах, набираю комплектации на десять нормальных стволов, которые тут же по ходу дела привожу в порядок.

За работой время летит незаметно, потому заканчиваю уже затемно.

Мастику и шнур нахожу в ящике с инструментом. Обвязав хитрыми узлами каждый подготовленный ствол, опечатываю своим личным жетоном. Если кто-то будет тут хозяйничать после меня, по неписаным правилам, обслуженную мной технику брать не должен.

Хотя, чёрт его знает, как у них тут с совестью.

Выхожу из склада, прикрыв за собой дверь. Унтера нигде не нахожу, на дверях его обиталища нахожу записку: «Я ушел, дверь в склад, где работал, закроют, когда закончишь. На кпп скажи, чтоб заперли бокс, я предупредил о тебе».

Ладно. Спасибо и на этом.

На кпп передаю всё тем же бравым дворянам эту записку живьём, решив, что на дверях унтера она больше ни к чему. Они снисходят до двух кивков головами и сразу отворачиваются, утратив интерес к моей персоне.

Почесав за ухом, решаю вспомнить молодость. Я в робе, мыться было негде. Моя форма за спиной в малом рюкзаке. Спрашивать чего-то ещё здесь меня не тянет, тем более что это очень похоже на просьбу о помощи.

Не тот случай. Справлюсь. Есть и пить местами, конечно, хочется. Но сегодня я уже и ел, и пил, как минимум один раз за завтраком.

Потому на практике применяю наше любимое за последнее время упражнение: без воды и еды, отсюда до колледжа, бегом марш.

Глава 36

В колледж добираюсь уже за полночь. Хлопани ждёт меня в номере:

— Приветствую, ученик. Я взял ужин и на тебя в вашей столовой, — он кивает на стол, на котором стоит поднос с едой.

Мне неловко. Особенно после того, как мысленно сравниваю его с деятелями на сегодняшнем полигоне.

— Спасибо большое, мастер. — Кланяюсь под углом в сорок пять градусов. Ловлю одобрительный взгляд со стороны Хлопани. — Поесть сегодня не случилось, только утром за завтраком.

— Принимай душ и садись есть, — трёт ладони мэтр. — А я кофе выпью. Сегодня занятие совместим с твоей едой.

— Даже не знаю, как благодарить.

— Пустое, — взмахивает рукой он. — Я знаю и Арт Академию, и их полигон. Когда мне сказали, что ты там, сразу стало понятно, что будешь поздно, на своих двоих и голодный…

— Мастер, стесняюсь спросить. А вы сами мою еду сюда поднимали?

— Конечно нет! — удивляется Хлопани. — Попросил помочь на раздаче, сопроводил их сюда. Открыл своей пластинкой. Они разрешили с условием, что ты посуду перед завтраком сам вернёшь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ещё раз спасибо огромное!

Посуду я конечно верну. Она тут мало что не коллекционная. Видимо, для дворян.

За ужином, Хлопани разъясняет мне пару наших профильных фишек, их я должен буду отрабатывать в свободное время самостоятельно. Затем он долго замеряет каким-то своим методом мой резерв, долго что-то прикидывает, выводя каракули на бумаге. Потом выдаёт: