Признание маленького черного платья (ЛП) - Бойл Элизабет

Холлиндрейк перевел взгляд с конюшен на Темпла, который пожал плечами и мотнул головой в этом направлении.

Смысл жеста был ясен. Пришло время покончить с этим. До того, как стало слишком поздно.

 

Ларкен в изумлении наблюдал за тем, как Аврора вытаскивает из экипажа мисс Браун. Руки девушки были связаны, а рот заткнут кляпом.

– Что ж, это очаровательный сюрприз. Однако как ты сумел проделать это? – спросила Аврора у кучера.

Сердце барона замерло, когда Фелисити услужливым жестом просто кивнула женщине в ответ. Словно говоря: для вас, миледи.

– Превосходная работа, – ответила Аврора, практически не обращая внимания на кучера, сосредоточившись на своем новом трофее. Она уже приготовилась вытащить кляп изо рта девушки, когда прозвучал еще один голос.

– Мадам, все кончено.

Француженка, словно кошка, легко развернулась в этом направлении, поставила мисс Браун впереди себя и приставила пистолет к голове девушки. Она двигалась так проворно, что Ларкен восхитился ее смертоносным инстинктам, потому что хотя Аврора и попала в ловушку, но прикрыла себя как щитом невинной заложницей.

На одном конце конюшни стояли Темпл и Холлидрейк, а между ними – миссис Браун с бледным и искаженным лицом.

Матрона заговорила:

– Отпусти Сару. Пожалуйста, Аврора, я ведь знаю, что ты не хочешь причинить ей вред. Отпусти ее, и тебе сохранят жизнь. Они дали мне слово.

Темпл и Холлиндрейк оба кивнули, а Ларкен мысленно взбунтовался. Они, может быть, и согласились, но он определенно не успокоится до тех пор, пока эта женщина не окажется на пути к вратам ада.

В ответ на это великодушное предложение, Аврора презрительно усмехнулась.

– Ты думаешь, что какой-то потерянный источник материнской любви спасет ее, Эвелин? Если меня не заботило то, что с ней могло произойти в Париже, то почему я стану беспокоиться о ней сейчас?

Париж… В голове Ларкена внезапно взорвались воспоминания, пульсация от удара была не так сильна по сравнению с какофонией появлявшихся образов, голос его отца проник сквозь боль.

Что насчет ребенка?

Ларкен вскинул голову. Аврора и его отец говорили не о нем той ночью, но о другом. Об их совместном ребенке.

Он уставился на испуганную, растерянную мисс, которую удерживали против ее воли, и увидел то, что совсем не замечал прежде. Сходство было поразительным. Мисс Браун имела сверхъестественное сходство как с портретом его бабушки, который висел в лондонском доме Ларкена, так и с женщиной, которая держала ее.

Это была его сестра. Его сводная сестра.

– Вы не сможете остановить меня, – проговорила Аврора, попятившись, и потащив за собой мисс Браун. – Меня никогда невозможно было остановить.

Затем из темноты позади нее возникла фигура, от которой сердце Ларкена подпрыгнуло.

Талли. Живая.

Но что, черт побери, она собирается делать?

Потому что его импульсивная, глупая шалунья держала в руках лопату, по всей видимости, ту самую, которой его ударили по голове, и она медленно и бесшумно подбиралась к ничего не подозревающей Авроре.

Казалось, что все присутствующие затаили дыхание, все, как один, молились за ее успех, тогда как Аврора продолжала свои сумасшедшие разглагольствования.

– Триста лет. Триста лет мы преуспевали, и мы продолжим это дело еще в течение трехсот лет, – торжествовала она. – Вот увидите.

И в этот момент резкий треск эхом отозвался по всем конюшням. Талли посмотрела вниз на сломавшуюся под ее ногой ветку, а затем подняла взгляд на Ларкена, на ее лице появилось выражение крайнего испуга и сожаления.

Черт возьми, выругался Ларкен, когда же она научится смотреть себе под ноги?

Аврора резко обернулась с дикой яростью на лице, ее пистолет был направлен прямо в цель.

Когда прозвучал выстрел, сердце Ларкена раскололось пополам.

 

Глава 17

 

Талли посмотрела вниз на свою грудь, полностью ожидая увидеть, как ярко-красное пятно портит ее платье, но там не было ничего, кроме черного бархата.

Когда она подняла голову, то поняла почему. Аврора нетвердо стояла на ногах. Она больше не держала мисс Браун, но и не двигалась с места, ее глаза, расширившиеся от шока, превратились в огромные, темные омуты. Пистолет дрожал в ее руке, и Аврора снова направила его на Талли, но женщина упала на землю лицом вниз прежде, чем смогла выстрелить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мисс Браун издала пронзительный крик и помчалась в объятия матери.

Фелисити сидела на месте кучера с дымящимся пистолетом в руке и опасным блеском в глазах.

Холлиндрейк бросился вперед.

– Ты не пострадала?

Фелисити покачала головой.

– Она…

– Мертва? – Холлиндрейк бросил взгляд через плечо на неподвижное тело. – Да.

– Она собиралась… На кону стояла жизнь Талли… У меня не было выбора.

– Ты спасла свою сестру, – проговорил герцог, помогая ей спуститься вниз, и после этого прижал жену к себе.

– У меня был один выстрел, – произнесла Фелисити, украдкой бросив взгляд на поверженного врага. – Я знала, что я – единственная, кто может это сделать.

– И ты сделала то, что должна была, Герцогиня, – добавил Темпл. – Твой отец гордился бы тобой. Он всегда говорил, что мы должны завербовать тебя…

– Никогда! – с непоколебимой властностью заявил Холлиндрейк. А затем обратился к жене: – А ты даже не думай об этом.

Темпл улыбнулся, когда бросил взгляд на Аврору.

– Напомни мне, Герцогиня, никогда не приводить незваных гостей на твои приемы.

Фелисити покачала головой в ответ на слова дорогого старого друга, а затем позволила мужу увести ее со сцены событий.

Тем временем Талли уронила свою лопату, бросилась к Ларкену и обхватила его лицо ладонями, по ее щекам текли слезы.

– Я думала, что потеряла тебя, – прошептала она.

Он кивнул на лопату.

– Так ты принесла это, чтобы похоронить меня?

Девушка отодвинулась и недовольно вздохнула.

– Я пришла тебе на помощь.

– И сделала это просто замечательно, – проговорил он, пока рядом с ним Темпл помогал Дэшу подняться на ноги. – Но тебя могли убить.

– И тебя могли бы убить, если бы я не помогла, – упрекнула его Талли, потянувшись, чтобы развязать его руки. – Сдается мне, лорд Ларкен, что вам нужен кое-кто, более здравомыслящий, чтобы присматривать за вами.

– И кто же это может быть?

Но прежде, чем она смогла ответить, в конюшни влетела Пиппин, с безумным от ужаса взглядом.

– Я услышала выстрелы… – начала она, плечи ее ссутулились от облегчения, когда увидела Дэша, живого и невредимого. За ней следовал Госсетт, он поймал девушку за локоть и, крепко держа, заставил ее остановиться.

И опять все присутствующие замерли, потому что осталось только одно незавершенное дело. Темпл шагнул вперед и протянул Ларкену руку, чтобы тот поднялся.

– Мне сделать это? – спросил он его.

Талли перевела взгляд с одного мужчины на другого, на мгновение ее озадачило серьезное выражение их лиц. Что пошло не так?

Ларкен покачал головой и начал говорить:

– Томас Дэшуэлл, по приказу короля я арестую вас за занятие пиратством и… – отчаянный крик Пиппин лишь на мгновение остановил Ларкена, но он продолжил недрогнувшим голосом: – убийства, на основании чего вы будете повешены…

Талли шагнула вперед и встала перед ним.

– Ты не можешь сделать это. Он твой друг, – заявила она, указывая на Дэша. – Ты обещал, что не убьешь его.

– Друг или нет, мисс Лэнгли, но я должен это сделать, – сказал ей барон, отодвигая девушку в сторону. – Я не буду тем, кто окончит его жизнь, но… – Он помедлил. – Неужели ты не понимаешь, почему я должен это сделать?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Нет, не могу понять, – ответила ему Талли, и бросилась к Пиппин, которую теперь поддерживала уже Фелисити.

Втроем они дружно повернулись и направились к дому, а за ними последовали миссис Браун и ее дочь.

Мужчины смотрели, как они уходят, и только Дэш заговорил.