Опасная любовь - Бренда Джойс

В его серых глазах появилось настороженное выражение.

– И после проведенной вместе ночи любви ты скажешь мне, что испытываешь ко мне чувство привязанности. – Она хотела улыбнуться, но не могла.

Эмилиан отошел от книжного шкафа.

– Надеюсь, ты не станешь на это всерьез рассчитывать.

Ариэлла сочла за благо не говорить, что она очень на это рассчитывает. Она просто улыбнулась. Глаза Эмилиана сузились.

В этот момент раздался стук в дверь. Повернувшись на звук, Ариэлла увидела, что Худ пропускает в комнату дядю Эмилиана.

– Стеван? – резко воскликнул Эмилиан, и по тону его голоса девушка поняла, что в цыганском таборе что-то стряслось.

– Я надеялся, что у тебя есть немного настойки опия, Эмилиан. У нас произошел несчастный случай, и она очень пригодилась бы.

Ариэлла сделала шаг вперед, а Эмилиан произнес:

– Да, есть. Что произошло?

– Нику поранился гвоздем, и теперь парнишку мучает такая адская боль, что виски недостаточно, чтобы ее заглушить.

Ариэлла сжала ладонь Эмилиана:

– Нам нужно вызвать врача.

Он посмотрел на нее как на сумасшедшую.

– Врач не придет. Я хочу взглянуть на рану, вот только захвачу опий. – Он вышел из библиотеки в сопровождении дяди.

На мгновение Ариэлла замерла, просто глядя им вслед и отчаянно надеясь, что гвоздь не был старым и ржавым. Сам по себе случай не нес угрозу жизни, но вот заражение крови могло представлять реальную опасность. Затем она поспешила в прихожую.

– Худ?

Он немедленно появился перед ней.

– Чего изволите, мисс де Уоренн?

– Не могли бы вы отправить в Кенилворт заслуживающего доверия слугу за доктором? Воспользуйтесь моим экипажем и скажите, что мисс де Уоренн просит его приехать. Да, попросите доктора поторопиться – случай экстренный.

Худ кивнул и тут же исчез, отправившись выполнять поручение.

Ариэлла очень надеялась, что ранение Нику несерьезное. Она не знала, имеется ли в Кенилворте хороший доктор, а Манчестер находился от них на расстоянии нескольких часов пути. Приподняв подол платья, она поспешила прочь из дома в цыганский лагерь.

Ариэлла сидела на сырой земле, облокотившись спиной о колесо одной из кибиток и прижимая колени к груди. Доктор так и не приехал.

У нее не укладывалось в голове, что сельский врач отказал в своем внимании цыганскому мальчику. Приняв опий, Нику сейчас спал в шатре. Стеван извлек у него из руки гвоздь и зашил рану. По словам Джаэли, Стеван большую часть жизни оказывал цыганам медицинские услуги. Никто из них не ожидал, что доктор приедет, и даже не помышлял послать за ним, кроме самой Ариэллы.

Она спрятала лицо в складках платья.

Тут чья-то тень заслонила солнце, и девушка, даже не поднимая головы, поняла, что это Эмилиан.

– Как он?

– Уже лучше.

Она крепче прижала колени к груди. На лице Эмилиана отсутствовало какое бы то ни было выражение. Он, несомненно, испугался за паренька и зол на доктора. Или он настолько привык к подобному отношению, что перестал обращать внимание на царящую вокруг несправедливость?

– Должно быть, уже пять часов. Тебе не следует здесь оставаться. Поезжай домой.

Он протянул ей руку, и, опираясь на нее, Ариэлла поднялась с земли.

– Мне не помешал бы глоток бренди, – неуверенно заявила она, все еще сжимая его ладонь.

Ей совсем не хотелось идти домой, по крайней мере пока. Она надеялась обсудить с Эмилианом произошедшее, попытаться понять, как он вообще может жить в окружении такой ненависти.

Он зашагал к дому, и девушка последовала за ним. Оба напряженно молчали.

Наконец Ариэлла не выдержала и спросила:

– Ты хорошо знаешь Нику?

– Вовсе нет. – Он пропустил ее вперед, и они вошли в гостиную. – Но Джаэль очень расстроена. Они с Нику ровесники и привязаны друг к другу, как брат и сестра.

– Мне очень жаль.

Эмилиан посмотрел на девушку:

– Я ни секунды не сомневался, что доктор не приедет.

Повисла напряженная тишина. Они продолжали стоять и смотреть друг на друга.

Тут появился Худ.

– Милорд, что подать вам и мисс де Уоренн?

Эмилиан вопросительно воззрился на девушку, но она качнула головой:

– Спасибо, Худ, ничего не нужно. Передайте повару, что я вряд ли стану сегодня ужинать.

– Я принесу вам еду на подносе, сэр, – заверил дворецкий.

Следуя за Эмилианом в библиотеку, Ариэлла обхватила себя руками. Итак, он все же был расстроен случившимся. Девушка остановилась у камина, благодарная тому, кто развел в нем огонь, так как она сильно замерзла. Эмилиан налил два стакана бренди.

– Худ превосходный слуга.

– Так и есть. – Подойдя к Ариэлле, он протянул ей напиток. – Большинство дам не любят бренди.

Она слабо улыбнулась:

– Я пью бренди с отцом уже много лет. – При этом замечании Эмилиан удивленно вскинул брови. – Иногда мы засиживаемся допоздна после ужина, обсуждая удачи и поражения таких деятелей, как Оуэн, Шафтесбери или Плейс, или особенности характера нашего правительства, или даже последние новости из Индии. – Помолчав немного, она добавила: – Мне очень жаль, что доктор не приехал.

Эмилиан презрительно фыркнул.

– Я в этом ни секунды не сомневался. – Он отвернулся, и Ариэлла заметила, как он напряжен. – Не имеет значения. Стеван, возможно, гораздо лучше умеет обращаться с ножом и иглой, нежели какой-то сельский врач.

Ариэлла тяжело дышала, глядя на его спину.

– Еще как имеет.

– Нет, не имеет, – повторил Эмилиан, внезапно яростно швырнув стакан в стену. Во все стороны брызнули осколки стекла, а на прекрасной зелено-золотой обивке появилось темное пятно.

Девушка закрыла глаза. Ей было больно за Эмилиана и за всех цыган.

Он продолжал стоять к ней спиной.

– Прощу прощения, Ариэлла. Пожалуйста, уходи. Сегодня я не в настроении развлекать тебя.

Он мог сколько угодно говорить, что невнимание доктора ничего для него не значит, но в действительности это было не так. Ариэлла недоумевала, как он вообще умудрялся жить в двух столь различных мирах? Она приняла решение и, поставив свой стакан на столик, подошла к Эмилиану и, обвив его тело руками, прижалась щекой к спине.

Он напрягся:

– Что ты задумала?

Некоторое время она продолжала прижиматься к нему, чувствуя, как по щекам катятся слезы, затем отстранилась.

Он наконец повернулся к ней. Глаза его были широко распахнуты, лицо хмурое.

– Ты совершаешь ошибку, Ариэлла, – предупредил он. – Я сейчас совсем не чувствую себя благородным англичанином.

– Нет, – упрямо покачала она головой, – никакой ошибки быть не может. – Девушка взяла его за руку. – Я не могу оставить тебя в таком состоянии.