Хэдхантер. Книга 1. Охотники на людей - Руслан Мельников

Делать этого сейчас не стоило. Во-первых, стрельба могла привлечь внимание хэдов с улицы. А во-вторых… Просто так избавлять от мучений этого ублюдка Борис не хотел. Пусть уж апельсиновый тоже теперь прочувствует на своей шкуре, что значит быть тресом.

— Живи, гад, — процедил он, перешагивая через хрипящую оранжевую кочку.

В городе все еще стреляли. Неподалеку от колизея дымился БТР с прожженным кумулятивной гранатой корпусом. На улицах шли бои. И шла облава. В Ставродаре хозяйничала не какая-нибудь отмороженная хэдхантерская группа. Здесь действовала целая армия охотников за живым товаром.

Выбежав из колизея с чернявой на плече и автоматом в руках, Борис сразу свернул в неприметный переулок.

Его внимание привлек бетонированный колодец непонятного предназначения, к основанию которого тянулся узкий — в ладонь — проем, забранный решеткой. Ливневка, догадался Борис.

Колодезный люк поднимался над ливневыми стоками и тротуаром на добрых полметра. Толстые бетонные края со стальной внутренней вставкой, рельефная крышка-блин, литая из чугуна, неподъемная и, увы, намертво запечатанная сейфовым замком. Жаль, но спрятаться под землей им не удастся.

Борис пробежал дальше. Укрылся под поваленным навесом небольшой уличной кафешки. В кафе было пусто, но не так давно отсюда в панике ломанулась толпа посетителей. Об этом свидетельствовали перевернутые стулья, опрокинутые столы, перебитая и разбросанная посуда.

Нужно было передохнуть и разработать план дальнейших действий. Борис положил чернявую на асфальт. Мышцы девчонки по-прежнему были напряженными и твердыми как камень. В спине торчали две шприц-ампулы. Вот бедолага! Вдобавок к газу еще и двойную дозу парализатора словила. Теперь очухается не скоро.

Он выругался: придется тащить чернявую на себе. Прятаться с ней где-то, выжидать… Борис вырвал из спины девчонки шприцы, хотя это, в общем-то, уже ничего не значило. Ампулы были пустыми: парализатор впрыскивается сразу же после попадания в цель.

Борис осмотрелся. Вроде бы здесь газом никого не травили. Он снял осточертевший одноглазый противогаз и выглянул из-за поваленных столиков.

Конечно, труб печки отсюда видно не было. Зато он увидел другое.

По соседним домам скользнула тень вертолета. Вертушка пролетела над самыми крышами.

Рядом, через широкий и обезлюдевший проспект, со стороны колизея, пронеслись две тресовозки в сопровождении хэдхантерского броневика. Куда-то пробежала группа пятнистых. Охотники двигались не таясь, посреди улицы. По-хозяйски двигались — быстро и деловито. Несколько человек, отделившись от отряда, нырнули в ближайшие подъезды.

Проверяют. Ищут. Зачищают. Охотятся…

Скоро федеральные хэдхантеры заглянут и в его укрытие.

В общем, дело — швах! Город незнакомый, насколько может быть незнакомым крупный мегаполис хуторскому жителю. Чернявая, знающая путь к спасению, — в отключке, а вокруг толпами шастают хэды. Борис понимал: первым делом следовало убраться подальше от колизея, который, судя по всему, стал одним из эпицентров вторжения. Но вот как отсюда убираться-то? Далеко ли убежишь на своих двоих да с чернявой на плече?

Наверное, есть смысл раздобыть колеса? Что ж, хоть с этим проблем не будет.

На противоположной стороне улицы возле остановочного комплекса к тротуару приткнулась компактная маршрутка с черными шашечками на борту. Старенькая невзрачная «газелька». Вроде, пустая. Что ж, сойдет… Завести машину без ключа он сумеет — невелика хитрость. Какие для этого нужно соединить проводки, Борис знал.

Он снова навесил на шею автомат, взвалил чернявую на хребет и перебежал через улицу. Придерживая одной рукой девчонку, другой рванул на себя водительскую дверь.

В кабине ойкнули, дернулись…

Борис, схватившийся было за автомат, с облегчением выдохнул.

К пассажирской дверце отпрянул водитель-трес — щуплый сутуловатый мужичок, прятавшийся за приборной доской. Звякнула натянувшаяся цепь. Слишком далеко от руля, к которому он был прикован, трес отскочить не мог.

Бедняга в ужасе таращился на незнакомца в рваной форме федерального хэда и с гладиаторским ошейником.

— Ну, здорово, шеф! — улыбнулся ему Борис.

Настроение поднялось. С местным водилой — оно даже лучше. Местный должен знать кратчайший путь к печке.

Борис уложил чернявую в салон: в кабине бесчувственное тело займет слишком много места. Сам сел рядом с водителем на пассажирское сиденье. Приказал:

— Заводи драндулет!

— А-а-а, — растерянно захлопал глазами тот.

— Денег нет, — честно признался Борис. — Зато есть это…

Он тряхнул автоматом. Сейчас «это» было лучше и убедительнее любых денег. Должно быть, по крайней мере.

Трес непонимающе смотрел на Бориса. Глаза водителя — как блюдца, лицо — бледное и потное.

— Ну, чего тормозишь? Доставишь нас к печке — и свободен.

Хотя… Борис покосился на цепь и ошейник. Да уж, свободен, нечего сказать.

Трес замотал головой. Звякнули железные звенья.

— Н-нет, — пробормотал он, заикаясь. — Н-не могу! Не мой маршрут. И бесплатно везти не имею права. Хозяин будет недоволен.

Маршрут? Бесплатно? Хозяин? Что за пурга?! Борис уставился на треса:

— Дядя, ты че, не понял? Сейчас тебя пятнистые сцапают на хрен.

— И что?

Борис осекся.

А в самом деле — и что? Какое дело до этого может быть тресу? Какая ему-то разница? Подумаешь — поменяется хозяин! Велико событие!

— Слушай, если довезешь до печки, я с тебя цепь сниму!

Борис не знал еще, получится ли. Но попытаться, во всяком случае, можно.

Трес выкатил глаза и еще яростнее затряс головой.

— Н-не надо! П-прошу! Это п-побег. За п-побег меня…

Ясно. Это уже хроническое.

— Молчать! Твою мать! — выругался Борис, теряя терпение.

Он и так был на взводе. И время сейчас слишком дорого. Жалко тратить его на пререкание с цепным водилой.

— Заводи тачку, я сказал!

Борис ткнул автоматным стволом в бок треса. Размышляя лишь об одном: какой заряд выпустить в этого урода, если тот станет упрямиться дальше. Леталку? Или пусть живет себе дальше своей поганой жизнью? Когда очухается после парализатора.

— Н-не могу! — моталась голова. — Н-нельзя! Х-хо-зяин…

— Эй! — снаружи раздался чей-то крик.

Ну все, приехали!

Со стороны водительской дверцы к машине приближались двое хэдхантеров. Федеральные трехцветные нашивки. Калаши с подствольниками-ампулометами. Ухмылки на лицах под пластиковыми забралами.

Автомата в руках Бориса эти двое видеть пока не могли: оружие заслонял водитель, да и двери машины закрыты. И чернявую, скорчившуюся на задних сиденьях, вряд ли заметили. Они просто видели сейчас двух человек в кабине машины. Легкую добычу в коробке из металла и стекла.

Видеть-то видели, но…

Двери заперты, стекла подняты. А ведь даже тонкий металл и автомобильное стекло — серьезная преграда для шприца с парализатором. О такую сломается хрупкая игла и расколется ампула.

Тратить понапрасну свои шприцы хэдхантеры не хотели. Наверное, только по этой причине машину еще не обстреляли из подствольников. И от газовых гранат тоже толку было бы немного. Газ проникнет в закрытую машину не сразу. Выехать из газового облака «газелька» успеет. Впрочем, упускать добычу хэды явно не собирались. Автоматы на изготовку и пальцы на спусковых крючках свидетельствовали о том, что охотники вполне могут шарахнуть и боевыми.

— Я свой, парни! — попытался блефовать Борис.

Еще была надежда на пятнистую форму с трехцветными нашивками.

— Да? А ошейник у тебя откуда, «свой», мать твою!

Надежды не стало. В самом деле, широкого гладиаторского ошейника под чужим камуфляжем не спрячешь. А газовой пелены, застилающей глаза, сейчас нет.

— Руки с руля! — приказал один из хэдов. — Ноги — с педалей!

Трес немедленно поднял руки. Ноги водителя были скрыты от глаз ловцов, однако и их он торопливо поджал под сиденье.

— Открыть дверь! — потребовал другой охотник. — Выйти из машины! Медленно! По одному! Дернетесь — стреляем боевыми.

Ага, а если не станете дергаться, если будете послушными пай-мальчиками, если откроете дверь и выйдете под стволы — просто всадим в каждого по шприц-ампуле — и дело с концом, — мысленно закончил за него Борис.

Но только это еще посмотреть надо, кто в кого стрельнет… Кто стрельнет первым.

Стараясь ничем себя не выдать, он отнял автоматный ствол от бока треса. Теперь калаш смотрел в дверь. Через дверь. И если ее открыть… Впрочем, можно не открывать. Пуля не шприц-ампула. Пуля прошьет тонкую дверь в два счета.

— Не нужно, — умоляюще проблеял трес. — Пожалуйста, не нужно. Они же… Нас же… Их — не нужно. Пожалуйста…