Последняя история Мины Ли - Нэнси Чжуён Ким
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не думал, что ты позвонишь. – Его голос звучал так устало и хрипло, что испугал ее.
Может, она ошиблась номером?
– Алло? – спросил он.
Мина не могла выдавить из себя ни слова.
– Миссис Ли?
Она опустила трубку на колени, борясь с желанием отключиться. Напоминание о жизни, которую она прожила без него, было невыносимым, и все же она не могла позволить ему снова исчезнуть. В этот момент Мина ненавидела всю вселенную и даже бога. Почему Он не может сделать жизнь простой и понятной? Неужели она недостаточно страдала? «Нет, достаточно!» – хотела прокричать она.
– Миссис Ли? – раздавался приглушенный голос из трубки на коленях.
Дрожа, Мина снова поднесла телефон к уху.
– Да?
– Мы можем поговорить? Думаю, что могу тебе помочь. Я хочу помочь.
– Откуда у вас мой номер? – холодно спросила Мина, подчеркнуто обращаясь к нему на «вы», будто они были друг другу чужими, будто их больше ничего не связывало. – Как вы меня нашли?
Мистер Ким помолчал мгновение.
– Помнишь… помните дом, где вы раньше жили? После смерти хозяйки ее дети продали здание. Я им позвонил. Вы ведь купили у них магазин, верно? У них был ваш новый адрес, номер.
– С чего они…
– Я сказал им, что умираю и хочу связаться с вами, что могу помочь вам, перед тем как…
– Мне не нужна ваша помощь.
– Я знаю, что… У вас, должно быть, ко мне много вопросов.
– Что насчет Вегаса? – Ее голос дрогнул. – Почему вы тогда не приехали?
– Да, знаю, простите. Мы были… так молоды. – Он прочистил горло. – Я… я жил в Чикаго. Работал в импортном бизнесе моего кузена и собирался на конференцию в Вегасе. – Он вздохнул. – К сожалению, моя жена…
– Я не хочу этого знать, – тут же оборвала его Мина. Сердце бешено заколотилось.
– Ладно, – тяжело дыша, сказал он. – И все же я могу помочь вам, пока не поздно. С вашими родителями. Что, если они все еще живы?
«С вашими родителями». Мину будто ударили под дых. Она едва не выронила трубку.
– Мне уже все равно, – сказала она, повысив голос. – Это в прошлом. Они, скорее всего, мертвы. Какой в этом смысл?
– Я могу помочь вам их найти. Я знаком с нужным человеком – частным детективом в Сеуле, которого нанимал раньше.
– Я не хочу ничего знать. – Мина повесила трубку и продолжила, обращаясь в пустоту: – Вам не кажется, что если бы я хотела это знать, то попыталась узнать сама? Я бы осталась в Корее и ждала бы их, как ваша мама ждала мужа. Зачем они мне сейчас? Для чего? Чтобы похоронить их или сходить к ним на могилу? Какой в этом смысл?
Слезы текли по лицу. Ей хотелось кого-нибудь придушить. Она хотела придушить вселенную.
Зазвонил телефон.
– Что? – резко ответила Мина, радуясь, что мистер Ким перезвонил.
– Давайте встретимся. Сходим куда-нибудь, поговорим?
Она тяжело дышала через рот.
– Мы просто поговорим, только и всего. Обещаю… в этот раз я приеду. На этот раз все по-другому.
Мина отказалась ехать в машине мистера Кима, и они не хотели, чтобы их видели вместе в Корейском квартале, поэтому условились встретиться в воскресенье вечером на пирсе в Санта-Монике. Конечно, Мина понимала, что это место он выбрал не только из-за уединенности, а из-за воспоминаний, вызванных соленым запахом океана, соблазном карнавальных огней и скрипучими деревянными досками, меж которых проглядывала вода – если смотреть вниз, кажется, будто идешь по воде.
Мина даже не была уверена, что узнает его, и все думала повернуть назад, пока не поздно – пока он вновь не втянул ее в свою жизнь, как волны затягивают в океан. Она согласилась встретиться с условием, что они не будут ворошить прошлое: не будут говорить о том, куда он сбежал, как жил все это время, как давно обосновался неподалеку, почему не добрался тогда до Вегаса и самое главное – о его жене. Мина не желала ничего о ней слышать. Ее интересовало лишь одно – настоящее: что он может предложить ей сейчас, что знает и как это узнал.
Когда Мина шла к концу пирса, где они условились встретиться, до нее доносились крики с американских горок. Она глянула на колесо обозрения, вспыхивающее красными и белыми огнями. На глаза навернулись слезы. Уже много лет она не приезжала на пляж. Марго порой ездила сюда сама, а Мина отказывалась даже ступить ногой в то место, где снова позволила себе чувствовать. И вот она опять здесь, охваченная эмоциями, от которых пересохло во рту, жаждущая того обжигающего, сладкого горячего шоколада, который попробовала впервые в жизни и чей аромат она почти чувствовала по воспоминаниям. На мгновение возникло желание развернуться или, вырвавшись их толпы людей и уличных музыкантов, кинуться в воду. Океан звал и манил.
Однако не успела Мина опомниться, как добралась до конца пирса. Под белым светом высокого фонаря на скамье, съежившись, сидел мужчина в широком черном пальто. Она подошла ближе. Он обернулся, и Мина, взволнованная и отчаянно, печально счастливая, мельком увидела его лицо. Земля под ногами покачнулась, и, боясь упасть, Мина вцепилась в спинку скамьи. Они кивнули друг другу.
Мина села в отдалении, словно они были незнакомцами, скрестила руки на животе, стыдясь своего постаревшего тела, и разрыдалась.
Мистер Ким из вежливости старался не смотреть на нее, борясь с желанием утешить. Он достал из кармана пальто носовой платок и протянул ей. Она промокнула уголки глаз, чтобы не испортить макияж. По лицу текли слезы, вызванные тяжестью в сердце, тяжестью целой жизни, почти семидесяти лет, и ей было все равно, что о ней подумают прохожие.
Мина повернулась к океану, в котором отражалась сияющая луна. Смотреть на мистера Кима, на его родное и в то же время чужое лицо было невыносимо.
– Вы все такая же милая, – сказал он.
Удивившись, она невольно улыбнулась.
– Вы все еще симпатичная, – продолжил он. – Но даже не знаю, по-прежнему ли вы милая.
Она не удержалась от смешка, вспомнив, как он сказал ей однажды, перед тем как впервые пригласить на свидание: «Вы очень милая. И симпатичная», и вытерла щеки его носовым платком.
