Компас внутри. Как не заблудиться в лесу, выследить животных, предсказать погоду и освоить давно забытые навыки - Тристан Гули
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я спросил, есть ли какие-либо подсказки, по которым можно определить, что погода вот-вот изменится, и узнал, что лягушки перед ливнем начинают громко квакать. В период спаривания лягушки тоже громко квакают, и Шейди рассказал мне местную шутку о погоде: «Во время дождя лягушки спариваются». Я попытался представить картину, но, как зачастую бывает с шутками, в переводе она потеряла свою остроту и юмор. Мы все равно посмеялись, образ спаривающихся под дождем лягушек мне показался забавным.
На следующее утро мы уже пытались купить себе места на баркасе, отправляющемся вглубь острова. Шейди удалось это сделать, но позже он узнал, что лодка отчаливает только следующим утром, меня это не расстроило, и я попросил помочь мне изучить окрестности.
«Какой-нибудь старый мудрый пень сейчас бы нас очень выручил», — сказал я. «Что?» — недоуменно спросил Шейди. «Старый мудрый пень. Кто-то из местных, тот, кто живет по старинке и чье сознание и мозги еще не промыты с экрана. Кто-то мудрый и знающий местные древние традиции. Это образное выражение».
Глаза Шейди загорелись. Оказалось, что его жажда знаний охватывала многие аспекты, в том числе и астронавигацию, но больше всего ему были интересны идиомы. В течение следующих недель я делился с ним идиомами, а он при случае с большим энтузиазмом и сильным акцентом вставлял их в разговор.
Мы отправились на поиски старого мудреца, но местные, увидев мой цвет кожи, полагали, что мне будут интересны достопримечательности, и вели нас к каким-то известняковым пещерам. Мы поднялись по крутым скользким уступам, затем еще по более крутым уступам и еще более скользким камням, чтобы посмотреть пещеры. Затем мы поднялись на вершину и решили отдохнуть, с меня ручьями стекал пот. Я выпил воды и начал искать лишайники. На вертикальной поверхности, с солнечной стороны скалы рос белый лишайник. Шейди наблюдал, как я, стоя на цыпочках на скользких камнях, стараюсь разглядеть похожий на корку лишайник.
«Так… — смущенно начал он, — это то, что вы ищете?» Он выглядел немного обеспокоенно, ему было не совсем понятно, что могло привести сумасшедшего англичанина в его страну.
«Типа того». Я присел на камень рядом с ним, и мы с восхищением устремили свой взгляд на прекрасный вид города и реки. «Дело в том, что мне неинтересны туристические места». Мы оба знали, что это не станет проблемой, так как туда, куда мы отправлялись, таких мест не было. «Меня больше интересуют подсказки и знаки».
«Подсказки, знаки?» По его лицу было видно, что он не понимает, о чем идет речь. Это было не впервые, поэтому я спокойно продолжил объяснение.
«Да, — ответил я. — Подсказки. Смотри, как бывает. Некоторые люди приходят в пещеры и думают: «Красиво. Здесь просто прекрасно». Затем они фотографируют друг друга, а потом идут домой».
Шейди кивнул.
«Я же смотрю на вещи немного под другим углом. Когда мы ехали с тобой утром в автобусе, я увидел камни и подумал: «О! Известняк…»
Знаешь, что такое известняк?»
Шейди решительно кивнул: «Да, конечно».
«Хорошо. Я знаю, что там, где много известняка, в земле будет много пустот, в том числе и пещер».
«Понятно», — ответил Шейди.
«Поэтому думаю: «Как замечательно». Ведь там, где есть пещеры, есть летучие мыши, которые питаются в том числе и насекомыми.
Обычно там, где есть летучие мыши, насекомых, в том числе и комаров, не так много».
По лицу Шейди было видно, что ему все понятно.
«Мне интереснее не фотографировать красивую пещеру, а заметить известняк, который подразумевает наличие пещер, в которых водятся летучие мыши. Поэтому, увидев сегодня утром белые камни, я понял, что вероятность заболеть церебральной малярией или лихорадкой денге в этих местах не так уж высока, как я думал вчера, когда мы ели сате».
Шейди улыбнулся, поглаживая живот, он ответил: «Когда китайцы видят известняк, они думают: «Ласточки… М-м-м, суп из ласточкиных гнезд».
«Да, мы поняли друг друга!» Я улыбнулся, и мы начали спускаться.
Когда мы спускались, я услышал, как падают листья. Они были настолько большими и мокрыми, что падали со стуком. Пока мы шли по скользким, поросшими водорослями камням, я узнал, что местные используют семена тамаринда в качестве противоядия от змей, но змей здесь встретишь нечасто, потому что даяки очень успешные и опытные охотники. Мы прошли мимо плантаций с перцами и ананасами, и тут я увидел желтобедрого цветососа, который с любопытством и без страха прыгал вокруг нас. Тут звук падающих тяжелых мокрых листьев прекратился, и мы услышали громкий шорох где-то наверху.
«Там!» — Шейди показал наверх, и я увидел мелькнувшую конечность и красноватую шерсть.
«Орангутан!?» — прошептал я.
«Нет. Посмотри на хвосты. Красные лангуры. Кстати, они похожи на орангутанов».
Обезьяны исчезли из поля зрения.
Автобус отвез нас обратно в придорожное кафе, где я увидел обычную для данной местности картину. Главное правило пыльных уличных базаров: здесь можно найти все, при условии, если это яркое и прослужит ближайшие 10 лет.
Шейди выпил напиток настолько ядреного цвета, что любое млекопитающее посчитало бы его ядовитым: напиток был светящегося зеленого цвета с вкраплениями черного и кислотно-розового цветов. Один из местных пил сладкий чай и с восхищением смотрел на длинные, закручивающиеся ногти в несколько сантиметров длиной. Мы тщетно пытались найти какую-нибудь местную мудрость или примету, за которой я приехал. Позже Шейди мне объяснил, что мы были в деревне иммигрантов; люди в кафе, скорее всего, приехали из городов острова Ява.
«Здесь «старых мудрых пней» нет», — сказал Шейди, смакуя новую идиому. Автобус отвез нас обратно в город, и здесь мы нашли того, кого искали. У него не было ни одного зуба, зато был какой-то отрешенный взгляд.
«Говорят, что если утром слышно карканье вороны, то умрет ребенок, — сказал он нам. — Чем раньше она каркает, тем младше ребенок».
Я нахмурился. Это была та грань мудрости, которая не отличалась правдивостью. Мы продолжили разговор, сменив тему, начали говорить о звездах, луне, солнце. И опять ничего. Тогда упоминание животных дало некоторый результат.
«Местные знают, когда над головой летают рыжие летучие мыши, значит, где-то собирают урожай, — перевел Шейди. — Они знают, что в город скоро привезут много гуавы и манго, когда видят, что летучие мыши летят в том направлении». Шейди
