Улей - Сергей Фрумкин

Он уже усаживался в кресло, готовясь защелкнуть крышку кабины.

– Мы последуем за тобой? – без вопросительной интонации спросил Дор.

– Как хотите.

Дор остановил крышку закованной в сталь ладонью.

– Ты очень плохо выглядишь, Брат!

– Ничего страшного…

По крайней мере, в космосе все оставалось по-прежнему. Все тот же покой, все та же вечная гармония. Все точно такое, как полторы декады назад, когда Григ был еще обыкновенным Младшим Братом, без прав, без власти, без настоящих друзей, без любви, но богатый и счастливый, благодаря своим мечтам, своим идеалам, благодаря своей вере в высшее и непорочное…

Как много изменилось с его последней добровольной прогулки за обшивками «Улья»! Что осталось от прежней жизни? Ничего! Ничего от прежней жизни, ничего от прежнего Грига!

Он больше не тот Григ – мальчик, который в тайне гордился происхождением и чуть лучше других своих сверстников управлялся с парусником. Теперь он – Первый Брат и будущий Отец. У него больше не может быть ни нормальной жизни, ни нормальной мечты. Только долг, только ответственность, только работа.

Зал Мертвых, замороженные мертвые Отцы, замороженная живая женщина…

А Линти… Всего пять дней назад она сидела у него на коленях в этом самом паруснике. Ее прекрасные синие глаза сверкали озорством, весельем, радостью. Тонкие ярко-красные губы трепетали, как лепестки цветов в оранжерее «Эльрабики». Легкое, тонкое, упругое тело прижималось к Григу, заставляя сердце парня сбиваться с привычного ритма…

И это существо никому не желало зла, а потому и не ждало зла от других! И это существо верило в его помощь, в помощь теперь уже Первого Брата! А он? Что он может? Что можно сделать, если на одной чаше весов – Закон и право победителя, на другой – всего лишь не прошедший испытания женщиной мальчик?

Но не сделать ничего… Отдать бедняжку в железные лапы Каса – самого жестокого и безжалостного человека в «Улье»?!

Завтра все равно наступит. Завтра, послезавтра, после-послезавтра. А как будет жить он – Григ? Смотреть на Каса и ненавидеть его за то, что сам же оказался слабее? Смотреть в глаза Линти и читать в них укор, презрение и страдание? Смотреть на себя в зеркало и каждый день видеть там не будущего Владыку, а жалкого беспринципного труса?

А что он потеряет, если рискнет помочь Линти?! Жизнь?! Но этого-то как раз и не жалко!!!

Совершенно неожиданно для сопровождавших ботов охраны, Григ сделал петлю, стремительно метнулся на своем паруснике к корпусу «Улья» и проскочил в едва-едва начавший открываться проем, едва не обломав при этом о сталь люка паруса-крылья.

Когда он уже мчался по коридору, ведущему к лифтовым площадкам, на ходу сбрасывая с себя детали легкого скафандра, Дор и его люди еще только-только приземлялись в порту.

Вот лифт. Вот замелькали Уровни. Вот и Первый. Григ стремительно проскочил между Демонами вахты, в направлении, прямо противоположном собственным покоям.

Ему что-то сказали во след, но парень даже не обернулся. Вот и покои Каса. И опять Григ прошел сквозь охрану раньше, чем та успела открыть рот. Он – Первый Брат. Его нельзя хватать за руки или угрожать тесаками. С ним можно только разговаривать. А на последнее Григ просто не оставил времени.

Кас спал на огромной деревянной кровати, лишенной не только излишеств, но даже постельных принадлежностей. Спал обнаженным, сложив на груди руки и выглядел по-настоящему демонически. Для полного сходства с мифическим жителем ада ему не хватало только сложенных за спиною крыльев.

Но как бы крепко он не спал, глаза главнокомандующего мгновенно открылись, едва Григ миновал полог спальни и уставился на лежащую на досках груду мускулов.

– Ну? – спросил Кас.

Он был настоящим воином – засыпал и просыпался мгновенно, независимо от времени суток и фазы сна.

Григ постарался отдышаться.

– Ты зачем-то пришел? – поторопил Кас.

За спиною возникли свидетели – охрана Каса и наконец подоспевший Дор.

– Чтобы бросить тебе вызов! – уверенно произнес Григ.

– Что «бросить»?

– Я, Григ Тарибский, объявляю о намерении сразиться с тобой на поединке за обладание призом: альтинской девушкой, по имени Линти.

Кас сел на кровати, потянулся и потер лоб ладонью.

– Так захотел в Книгу Героев? Одобряю – в тебе заговорил мужчина. Только мог бы какое-то время побыть Первым. Поверь, это приятно.

– Что здесь происходит?! – проревел голос Отца.

Все расступились. Отец выглядел взвинченным, его глаза пылали, руки сжались в кулаки. И в покои Каса Владыку привел не шум, а прежнее не унимающееся предчувствие.

– Григ, что ты здесь делаешь?! Что случилось?!

– В присутствии свидетелей Григ объявил о желании сражаться за мой приз, – отозвался Кас. – Отец, все по закону.

– Ты не можешь с ним драться! – прорычал Владыка.

Кас развел руками:

– Того, кто откажется, сочтут трусом.

Отец развернулся к Григу, пожирая его глазами с таким видом, словно хотел разорвать в клочья.

– Ты так ничего и не понял?!

Григ промолчал.

Плечи Отца опустились, словно по волшебству превращая богатыря в немощного старца:

– Откажись, Григ! Скажи, что допустил ошибку – никто и никогда не посмеет упрекнуть тебя за юношескую импульсивность! Ну же!

На Грига смотрели все: Демоны – с нескрываемым восхищением, Кас – с удивлением и первыми проблесками уважения, Отец – с тоскливой мольбой обреченного.

Григ сглотнул, не чувствуя в душе ни страха, ни раскаяния, ни грусти – одно опустошение. Наверное, так же ощущали себя идущие на добровольную смерть старики…

– Я уже сделал выбор, – безжизненным голосом произнес молодой Первый.

Анализ информации продолжался уже несколько дней. Рилиот сидел за тем же столом, возле той же самой установки, выкатывающей вереницы шариков. Изменились только: количество светоносителей – теперь их получилось в двадцать раз больше, чем в первом эксперименте; размер емкостей с результатами; и, наконец, кресло, в котором восседал Советник.

На этот раз тело альтина покоилось в объятиях системы жизнеобеспечения. Магнитный Мозг системы следил за самочувствием подопечного, температурой его тела, кровеносным давлением, составом крови и лимфы, психическим состоянием. Уже несколько дней Рилиота кормили внутривенно, ему впрыскивали звериные дозы стимуляторов, а излучатели биополей создавали вокруг Советника условия, облегчающие работу его мозга.

Не будь всего этого, великий альтин просто бы умер.

Когда наконец на стол выкатился последний шарик, в зале послышались аплодисменты. Советники, старшие офицеры правительственных служб, ученые – всего около тридцати человек – сидели в креслах по разным сторонам зала и, затаив дыхание, ждали окончания эксперимента – слухи о подвиге Рилиота разнеслись по всему Бровургу, но в главный зал Дворца Советов впустили лишь крохотную часть желающих увидеть все собственными глазами.

Рилиот громко и тяжело выдохнул. Объятия системы жизнеобеспечения разжались, позволяя Советнику повернуться лицом к зрителям. Ему даже не пришлось открывать рта, приказывая обработать результаты – шарики из правой емкости уже заглатывались световодами компьютера.

– Десять минут, сэр! – подсказал полковник разведки.

В зале вновь зааплодировали.

– Поздравляем, сэр! – Советник по международной политике – друг и партнер по теннису – бросился пожимать Рилиоту руку, остальные тоже поднялись, но альтин только устало указал глазами на дверь.

– Простите, господа, но поводов для веселья пока не вижу.

Они понимающе склонили головы и удалились, без малейшего намека на обиду.

– Все готово, сэр! – боясь говорить громко, доложил полковник.

Третий раз перед глазами Рилиота возникла спираль галактики. Светящиеся крестики вырисовывались один за другим в порядке времени отмечаемых ими событий. И вот, наконец, вспыхнул последний, тот, который причинял правителю боль, который пульсировал прямо у него в голове, который не давал ни одной секунды покоя…

Рилиот стал смотреть. Почти сразу же глаза его увеличились от удивления, а рот непроизвольно открылся. На этот раз информации вполне хватило. Во всяком случае, ему.

– Невероятно! – прошептал Советник.

– Что, сэр?

– «Что»? Разве не видите?

– Нет, сэр. Я вижу, что за тысячу лет искомый объект пересек значительную часть галактики, двигаясь хаотически на малые расстояния, но в строго определенном направлении – на большие. Так, что результирующее направление – прямая. Больше я ничего не вижу, сэр. Ничего, что бы меня удивило.

– Но куда ведет наша прямая?

– Это очень легко выяснить.

Офицер обратился за сведениями к Магнитному Мозгу компьютера, а Рилиот с усталой улыбкой закивал головой – он и без компьютера уже знал все, что хотел знать. Все недостающие штрихи в картине давным-давно дополнили его чутье, его интуиция и предчувствие.