Восторжествовать над демоном - Ярослав Коваль

Мы с ней плечо к плечу шли по линии мировой силы. Спускаться ниже было смертельно, причём для нас обоих — я уже чувствовал это. Зато картинка постепенно становилась яснее. Рассмотрев сколько смог, я вышел из состояния сосредоточения и выбрался из источника, отряхиваясь. Кожу жгло, пальцы болели, и виски словно раскалённым металлом забрызгало. Это надо было просто перетерпеть. Зрение потихоньку возвращалось.

Монильцы, ждавшие у источника, посмотрели на меня с надеждой.

— Бр-р… Господа, у кого есть схема обелисков? Дайте-ка взглянуть… Ага. Кстати, она не совсем точна.

— Что скажешь? — обеспокоенно спросил Кербал.

— Мне нужно время, чтобы разобраться…

— Ты оттуда вернулся живым — вот уже чудо и отличный знак. Что можешь сказать? Сумеешь погасить опасные источники?

— Это трудно. Но нужно. — Я слегка повысил голос, чтоб меня слушали и другие. — Две системы готовы вступить в конфликт, и это может стать катастрофой. Для обоих миров. — Монильцы молчали, многие отводили глаза, но кое-кто из магов внимательно слушал, успевая и на меня поглядывать, и на обелиск за моей спиной. — Придётся действовать быстро.

— Как скоро вы смогли бы возвести новую систему источников, господин Лексо? — спросил один из них.

— В течение года.

— То, что уже возведено, не сможет обеспечить целый мир.

— Могу оставить так, как есть. Может быть, даже успею сбежать, когда всё рухнет…

— Зачем вы так? Никто не говорит, что следует просто дожидаться конца света. Только вот… Как вы считаете, возможно ли возвести ещё хотя бы два новых обелиска прежде, чем придётся избавиться от старых? И можно ли попытаться накопить энергию впрок?

— Думаю, да. — Я бегло оглянулся на Кербала. Он слушал, бдительно выдвинувшись вперёд: воплощением готовности действовать, помогать, придумывать и решать проблемы.

— В таком случае, думаю, не следует терять время, — подбодрил меня чародей из Уэллага.

— Думаю, ты их убедил, — сказал Кербал, когда мы с ним остались в одиночестве. — Ты действительно сможешь погасить все старые обелиски отсюда, из Уэллага?

— Возможно, до каких-то и не дотянусь, но это вряд ли создаст серьёзную проблему. Те, которые мне нужны, можно зацепить и отсюда. Нужно погасить все источники в центральной части Мониля, пара-тройка окраинных обелисков не сделает погоды. Даже если у Гильдии в распоряжении останется два-три хиленьких малозаметных источника, ей всё равно придётся договариваться со мной. Это моя цель.

— Ради неё ты готов здорово усложнить жизнь моим соотечественникам, — усмехнулся министериал. — Но я тебя понимаю. И даже прощаю.

— Даже… Мне ещё нужно отыскать подход к старой системе. Не такое это простое дело… Вот что — хочу взглянуть на муноремойский обелиск. Но время дорого. Попробуй договориться с Нуамере, пусть пропустит.

— Муноремой — это не область интересов Нуамере. Надо просить Тайгреллана. Я побеседую, но… Не собираешься ли ты, в самом деле, оставить без энергии религиозную столицу нашего мира?

— А как же! Всех… Ну ладно, постараюсь включить Муноремой в список первоочередных целей. Это будет проще, если убирать старую систему мне придётся именно оттуда. Любопытно, что каждая из ваших столиц стоит рядом с ключевым узлом распределения энергий. Кроме Арранарха. Возле Арранарха ничего подобного нет.

— Этих узлов всего четыре?

— Их шесть. Один дополнительный я уже нашёл, а вот ещё один предстоит отыскать. Попробую посмотреть из Муноремоя.

— Как считаешь, он может находиться в руках у гильдейцев?

— Хорошая мысль. Хоть и огорчающая. Боюсь, именно так и есть. Но мне до смерти не хочется лезть в очередное осиное гнездо. Даже если меня будет сопровождать целая армия. Довольно на мою долю героических военных подвигов.

— Если придётся, то… А ты не можешь взять узел под контроль, не приближаясь к нему?

— Трудно предсказать. Я, знаешь, изо всех сил попытаюсь. — Меня передёрнуло, но, может быть, виноват был холодный зимний ветер, а не воспоминания о контактах с представителями Гильдии.

Зима в Мониле раньше казалась мне уютной и нарядной, но в прошлом году мне не приходилось работать так много, как сейчас, и так долго находиться на продуваемом ветрами, прометаемом дождями пространстве. Сейчас большую часть работ я должен был проводить под открытым небом, и все «прелести» этого вкусил сполна. Пальцы стыли невыносимо, ведь перчатки нельзя было надевать, руки должны были свободно ощущать ток энергий. Лицо болело от ветра, и я гораздо быстрее уставал. Прелести заснеженных просторов, деревья вдали, словно мукой припудренные, безупречно-прекрасное небо, обрызганное облаками всех солнечных оттенков, какие только можно придумать, меня не трогали. Хотелось не красоты, а только тепла и еды. И, может быть, ещё питья, по возможности горячительного.

Сейчас, стоя под одним из самых мощных монильских обелисков, я размышлял не о вселенском могуществе, которое готовился подчинить себе, не о труде множества магов, которое мне предстояло изничтожить. А только о времени, которого в обрез. И о холоде, который уже достал.

— Значит, тебе надо попробовать. Но будь осторожен, пожалуйста. Ты у нас один. Такой ресурс нужно беречь.

— Да, — пробормотал я. — Берегите меня. Я скоро в ледышку превращусь. Где бы тут согреться и поесть?

Глава 11

ВОСТОРЖЕСТВОВАТЬ НАД МОНИЛЕМ

В Муноремое ситуация слегка прояснилась — может быть, потому, что работать здесь было проще. В этих широтах не бывало настоящей зимы, и умеренное лето царствовало себе, как могущественный и уважаемый правитель, чей трон безупречно крепок. Как ни спешил я окунуться в работу, всё же вынужденно бросил взгляд на город, лежащий на склоне горы, — и пропал. Много мне доводилось видеть красивых городов, в основном на фото или видео, но к новым впечатлениям я всегда был готов. Однако здесь глазам открылось нечто поистине ошеломляющее.

Беломраморный город, овитый зеленью, как и все монильские поселения, казался изысканным творением божественной воли. Колонны и арки скрывали от глаз скучные стены, если таковые вообще были, каждый уголок, каждая терраса — всё продумано до мелочей и со вкусом, и если было чем украсить здание так, чтоб не испортить его — это было сделано. А зелень уже доводила до совершенства труды человеческих рук. Именно так в детстве я представлял себе не реальную, а мифологизированную, приукрашенную воображением, легендарную Древнюю Грецию.

Один такой дворцовый комплекс может порадовать глаз почти в любой части населённых миров, но когда весь город состоит только из таких, любуясь, не знаешь на что первым делом бросить глаз. И таешь, обмирая от восторга. Этот антично-прекрасный город служил символом такой же огромной власти, как и Ватикан у меня на родине, и тем более величественной казалась его красота.

И в тот момент, когда я упивался образом белого города, укрытого ясным солнечным светом и свежей чистой зеленью, решение пришло само собой. Оно не было простым, однако идея, едва обозначив себя, уже обрела форму теории, вполне осуществимой и здравой.

— Действительно, можно и так попробовать, — одобрила аин.

Огромный храмовый центр конфессии Сияния пользовался сразу несколькими обелисками, правда, делил их энергию с периферией и многочисленными производственными комплексами. Здесь жило большинство тех, кто ратовал за сохранение прежнего порядка вещей. За утверждениями, что система же как-то ведь существовала всё это время и, может, ещё столетие просуществует при определённом ремонте и техобслуживании, они прятали страх перед новым и нежелание ужиматься сейчас ради размеренной стабильности в будущем. В других местах обладатели подобного мнения тоже были, но пасовали перед решительным большинством. Здесь же сами заняли оборонительную позицию, вслух уповали на могущество своего бога и принимали меня без энтузиазма.

Однако и здесь в моё сокрушительное властолюбие и хитрый план по подчинению себе Мониля, похоже, не верили — это меня очень удивило. Я даже поинтересовался мнением Кербала на сей счёт. Тот меня успокоил:

— Ну а кто вообще поверит, что немагическая Терра может завоевать магический Мониль? А ты всё же один и связан действием наших законов, поскольку тоже куриал. Просто веди себя так, как вёл, и к тебе не возникнет вопросов. А с пустыми подозрениями и обвинениями справлюсь я и твои люди… И вот ещё что — не спрашивай у Муноремоя согласия на свои действия. Либо не позволят, либо совет Священных затянет дело на год. Просто ставь в известность и действуй.

— Придётся. А тебе, значит, предстоит всё улаживать, и говорить, говорить… Бедолага.

— Это моя работа. Буду рад, если оценишь, насколько хорошо я её делаю, и предпочтёшь мои услуги услугам других министериалов.