Второй шанс для Алев! - Ольга Гусейнова

– Так это ты тот обнаглевший дракон, который обслюнявил меня недавно и хотел...

Мужчина напрягся, одновременно с этим придерживая, чтобы не вырвалась, и, заглядывая в глаза, выдал хриплым голосом:

– Я рад, что та встреча не оставила тебя равнодушной и...

– Да я... да ты... я вообще... – в кои-то веки мне не хватало слов!

– О-о-о, настолько неравнодушной... Ну что ж, я могу гордиться собой и лелеять...

– Свое эго ты можешь лелеять и ничего больше... – наконец-то сумев найти слова, выпалила я, – ты меня тогда до чертиков напугал!

– Значит мы в расчете, сладкая моя, потому что сейчас ты меня до этих самых чертиков напугала.

Юми в процессе перепалки отклеилась от меня и теперь стояла, с любопытством наблюдая за нами. Я же уже практически лежала на сгибе его локтя, пока он держал мой затылок, но странное дело, вырываться сил не было, впрочем, как и желания. Пережитый страх забрал силы. Черты его лица смягчились, исчезли проблески чешуи и вертикальный зрачок, а потом он задумчиво спросил, разглядывая меня из-под полуопущенных век и золотистых ресниц:

– Почему ты отталкиваешь меня, Алев? Я не нравлюсь тебе?

Я смутилась от такого пристального золотого взгляда, а потом тихо ответила:

– Находясь между жизнью и смертью, я плакала о том, что так и не познала любви, и сама никого не любила. Когда меня вернули сюда... И когда я узнала о судьбе своих родителей... Я поклялась себе, что моя жизнь будет наполнена любовью, моей и кого я выберу себе. Ну или того, кто выберет меня... Короче, это не важно. Важна любовь. Наверное, я многого хочу или вообще запредельного желаю, но свяжу свою жизнь только с тем, кого буду любить, и кто так же сильно будет любить меня.

– Девочка, что ты знаешь о драконах?

Я замялась, но ответила честно. Мне вообще не хотелось врать этому мужчине даже в мелочах.

– Очень мало, к сожалению, но я наверстаю утраченные годы, как только закончу с этой миссией.

Золотые брови приподнялись чуть выше, но особого удивления не заметила, похоже этот дракон многое обо мне выяснил.

– Любовь дракона принадлежит его избранной с того момента, как он ее почует...

– В каком смысле почует?

– Это сложно объяснить, просто все во мне, хм-м-м, в самце настраивается на свою избранную. Образуется незримая связь и разорвать ее уже ничего не в силах. С каждым мгновением, проведенным вместе, она усиливается настолько, что утратив ее или разорвав, дракон умирает. Потому, что душа погибает сразу.

Я слушала его с замиранием сердца, припомнив тоскливый взгляд деда и их весьма загадочный разговор, а потом не выдержала и спросила:

– А самка как чует?

Скайшер тяжело вздохнул, а потом медленно провел пальцами второй руки по моему лицу, следя за их движением.

– Природа, Огонек, просто так своими ресурсами не разбрасывается. Самки – это основа продления рода, гарантия выживаемости вида... Избранная самка выбирает и отвечает сердцем на зов души самца. Отвечает или нет... Так что нам приходиться крутиться, чтобы заставить... Хм-м-м, увлечь самку настолько, чтобы она ответила любовью и связала свою линию жизни с нашей.

Слово «заставить» от моего внимания не ускользнуло, поэтому я ехидно заметила:

– А ты скорее относишься именно к тем, кто заставляет и охмуряет своими достоинствами, а не увлекает или ухаживает...

– Алев, а можно уже их всех разморозить? – неожиданно раздавшийся голосок Юми прервал мою обличительную речь.

Я посмотрела на Юми, а она тоскливо рассматривала все еще замерших окружающих и тройку лошадей. Скайшер врпустил меня из захвата, томительно медленно проведя ладонью по затылку, шее и спине, от чего меня вновь бросило в жар и смущение, а потом, довольно хмыкнув, вновь возвратил обычное отстраненно-циничное выражение лицу и принялся за дело. Приказал нам отойти в сторонку, а сам забрался в повозку и, намотав поводья на руку, снял заклинание.

Все в мгновение пришло в движение, лошади, всхрапнув, понеслись было дальше, но Скайшер яростно рыкнул и дернул поводья, от чего напуганные животные словно на стену налетели. Поднялись на дыбы, жалобно, испуганно заржали, а потом встали как вкопанные, мелко трясясь всем телом. Как раз в этот момент подбежала пара гномов в дорогих деловых костюмах и еще пяток – в костюмчиках попроще. Они сразу перехватили под уздцы лошадок, а деловые громко извинялись и благодарили моего дракона.

Как только мысль о «моем» драконе пришла в голову, я так же как недавно лошади словно на стенку наткнулась.

– Что-то случилось? – испуганно спросила Юми.

Я же нахмурилась и ответила, быстро топая в сторону бледно-синих от стресса марханов, которые прониклись случившимся и возможными последствиями того, что могло бы произойти...

– Просто всякая дрянь в голову лезет!

– Этр не про меня ли, единственная моя?

– Скайшер, – снова запнулась, смутилась, а потом, стараясь не смотреть дракону в глаза, произнесла: – Благодарю тебя за наше спасение, если бы не ты, нам бы пришлось худо.

Он посмотрел на меня, слегка нахмурившись, и бесстрастно ответил:

– Не стоит, это моя работа как предполагается...

Я недоуменно посмотрела на него, золотые глаза не пылали, они были пустыми и безразличными, а у меня в душе шевельнулась странное чувство потери. Утраты этого огня в его глазах, когда он смотрел на меня. И «сладкая моя» он тоже не добавил...

Марханы обступили нас троих и наперебой стали благодарить Скайшера и беспокоиться о нашем самочувствии. Юдер совершил беспрецедентный для любого мархана поступок – подхватив Юми на руки, прижал к себе. Ведь они весьма щепетильны в проявлении чувств при свидетелях, а сейчас Юдер слишком сильно испугался за нее. Вон, как его трясет. Ксион тоже удивил, приобняв их обоих, удрученно и подавленно смотрел на меня, потом произнес:

– Простите нас, Алев, мы не справились со своей задачей, и ваша безопасность... Вы могли пострадать...

– Все обошлось и давайте уже не будем об этом.

Ксион облегченно кивнул, Заус тоже перевел дух, и мы продолжили свой путь. Юми сейчас скользила ведомая Юдером за руку, а перед этим он неохотно выпустил ее из объятий. А я тоскливо смотрела на их соединенные руки. Зато Мансель с Харелем выглядели загадочно задумчивыми, они хоть и заметно напряглись из-за случившегося, но как мне кажется не сильно. Вполне возможно, например, Манселю выгодна моя смерть, ведь корону может надеть и он, в случае моей скоропостижной кончины, а что касается потомства и проклятия, то жизнь эльфов та-а-а-кая длинная... Всякое может произойти.

Глава 19