Ведьмы и колбасники - Георгий Иванович Киселев

староверов, а они совсем не терпят разные механические штучки. Староверы уже несколько веков в запрете, но их влияние чувствуется и сейчас. И пол века не прошло, как узаконили кузнецов, печатники лишь в прошлом году стали легальны. Поэтому почти все косо смотрят на всякие механические штучки, и не только староверы.

Короче, все поняли, что Антон выпендривается не магией, а механизмами. У ребят лица поскучнели, они вспомнили о каких-то неотложных делах, и вскоре мы остались втроем: я, Антон и Фома. Фома, я думал, сбежит первым, все же на Фокус-Покусе побаиваются общения с механиками, а Фома больше всех одноклассников боялся механиков и ненавидел одновременно.

— Пошли ко мне, неожиданно пригласил Фома. — Родителям подарили магический кристалл с Затерянного Острова.

— Пошли! — с восторгом согласился я. Да и как не кричать от радости, ведь о чудесных свойствах таких кристаллов я только слышал, а тут удастся увидеть, потрогать, а то и поколдовать.

Родители Фомы встретили нас гостеприимно, угостили сладостями. Фома восторгался механическим огнем Антона, и землянину пришлось опять показать зажигалку в работе.

Родители Фомы коснулись огня рукой, их глаза недобро сверкнули, но я подумал, что почудилось. А когда Антон показал нам фонарик, папа Фомы встал и пригласил:

— Идем в подвал. Я покажу вам кристалл с Затерянного Острова, он покруче ваших механических побрякушек.

Лишь мы спустились в подвал, как родители Фомы захлопнули за нами дверь, надежную дверь с хитроумными магическими запорами.

— Ну, что? — неслось снаружи. — Попались в мышеловку противные механики. Вы ответите за все злодеяния врагов Магии. На Фокус-Покусе еще есть кому постоять за веру предков.

Еще долго лились в наши уши злоба и проклятия, но нас интересовал выход из заточения, и мы перестали слушать злобных староверов. Теперь-то я не сомневался, что родители Фомы убежденные староверы. А от таких фанатиков всего ждать можно, даже, на костре сжечь могут.

В подвале мы нашли лишь одно узенькое окошечко, а сквозь него только рука на волю пролезет.

Наконец проклятия из-за двери стихли.

«Пошли за дровами для костра!» — пытался гнать недобрые предчувствия, но не так легко избавиться оттого, что занозой впилось в глупую голову.

— Зачем они нас заперли? Что хотят с нами сделать?

— Сжечь! — не задумываясь, оглушил Антона своими страхами.

— Что?!

— А, впрочем, кто их знает, староверов, — попытался успокоить приятеля и исправить опрометчивые слова. — Может и не сожгут, а только попугают.

Правда, я сам мало верил в свои утешения. Ведь не зря ходили слухи: суд староверов всегда кончается смертью. А предпочтение они отдают огню.

— Давай попробуем выбираться, — предложил Антон. — Уж очень не хочется рассчитывать на «может и не сожгут».

— А как? В окно не пролезть, а замок заговорен известным лишь хозяевам кодом.

Антон стал внимательно изучать дверь.

— Замок заговорен? — наконец переспросил он.

— Да.

— А петли?

— Кому они нужны? Конечно, нет.

Антон опять не ответил. Он достал из кармана складной ножик, выдвинул из его потрохов отвертку и стал выворачивать шурупы из петель. Когда петли были сняты, то дверь, не глядя на магию замка, легко подалась и упала на нас. Пришлось попотеть, пока массивное дверное полотно удалось без шума положить на пол.

— Ого!? — только и оставалось мне восхищаться Антоном.

Дверь мы преодолели, но выбраться из дома оказалось не так просто. На скамейке у крылечка сидела семейка Фомы и еще несколько их приятелей.

«Староверы», — определил компанию на скамейке.

Во дворе лежало несколько вязанок дров, что вызвало озноб на коже.

Вот показалось еще два старовера с большущими вязанками дров за спиной.

«Точно, сжечь решили!»

— Это они для нас дрова несут?! — вслух озвучил свои и мои страхи Антон.

Отвечать не требовалось, ибо дрова, заточение в подвале и обрывки разговора староверов во дворе были весьма убедительны.

— Может через окно или чердак вылезем? — вывел из оцепенения товарищ.

Окна оказались заговоренными от воров, а взломать магическую охрану можно было лишь магической фомкой. Но они есть не у каждого вора, ведь закон запрещал даже иметь инструмент для преступлений. Мы же могли воспользоваться лишь моими усилиями мага троечника. О магических силах Антона и говорить не стоит.

Чердачного окна в этом доме также не было. Казалось бы, попали в безвыходное положение, но опять нашел выход Антон. Все же мышление у землянина совсем иное.

Антон подошел к камину, потрогал его изнутри и выдал одно слово:

— Холодный.

«А каким же ему еще быть летом?» — удивился непонятливости Антона, но выводов из подсказки никаких не сделал. Хорошо еще, что свои мысли не озвучил.

Антон заглянул в камин по пояс, вылез весь в саже и добавил:

— Попробуем выбираться по дымоходу.

— Что?! — поразился я. Да и как было не ошалеть от такого предложения. Ведь каста печников пользовалась почти таким же «почетом», как механики. И их изделия, печи и камины, как и творения механиков, были окружены ореолом страха. Камины топили все мои знакомые, но заглянуть в дымоход решались лишь печники или исчадия механического ада — трубочисты.

Костра староверов я боялся побольше дымохода и полез в покрытое сажей отверстие вслед за Антоном.

«Ад, наверно, именно такой, — думал я, пробираясь вверх. — Здесь не хватает лишь адских машин, извергающих из своих топок сажу и перемалывающих в жерновах усопшие души несчастных и согрешивших магов».

Наконец мы, преодолев дымоход, выбрались на крышу. Слезть на землю оказалось проще простого по плющу, облепившему дом со всех сторон. Мы, опасаясь староверов, спустились вниз со стороны сада. Сад окружала неприступная стена, и нам оставался один путь через дворик со староверами, аккуратно складывающими дрова метров за 5–6 от крыльца.

Староверы красочно обсуждали, как я с Антоном буду гореть, и хватит ли на костер дров.

Мы больше не могли слушать их садистские бредни, и, не сговариваясь, бросились с воплями ужаса мимо фанатиков к выходу.

— Механики из ада!!! — рвался ужас из глоток староверов.

От двух вымазанных в саже существ у них едва не поехала «крыша».

Но отец Фомы первым опомнился, первым кинул клич, пытаясь поднять дух соратников:

— Братья во Магии! Нам ли бояться чумазых механиков! — кричал он, и метнул полено прямо мне под ноги.

Я споткнулся о снаряд Фомы, растянувшись у спасительной калитки. Налетевший сзади Антон, повторил падение за мной. Староверы тоже опомнились и навалились на нас. Надежда на спасение в миг померкла. Я с ужасом смотрел на аккуратно уложенные для нас дрова. Не хотелось даже представлять, как огонь будет лизать ноги, превращая их в угольки, и медленно пробираться все выше