Король Запада (СИ) - Акулова Лариса

Настает черед Раада. Он льет крови куда больше, тем самым закрепляя свое старшинство над младшими. Затем произносит клятву верности. И поворачивается к супругам, привлекая их в объятия.

— Я очень счастлив, что вы здесь со мной.

Целует вначале девушку, затем парня. И каждому на ухо шепчет то, что не услышит другой: слова любви, предназначенные им по отдельности.

А после ведет мужа и жену наверх, увлекает в свою опочивальню, предвкушая близость, которую так долго ждал.

***

Первая брачная ночь превращается в неделю. А медовый месяц затягивается на долгие полгода. Все это время молодожены никак не могут оторваться друг от друга, наконец-то обретя супругов. Но всё хорошее рано или поздно заканчивается, вот и им приходится вернуться к своим обыкновенным делам.

Раад, окончательно поверив в то, что он больше не одинок, погружается в работу с населением Запада. Оказывается, тяжело делать то, к чему не привык. Всегда мужчина думал, что жители его государства смогут справиться сами с проблемами, как народ, веками проживавший в лесах и боровшийся за свою жизнь больше, чем другие народы Материка. Но всё куда хуже, чем он считал. Народ Запада мало того, что застрял в древних традициях, совершенно не желая меняться, так еще и ведет себя, словно огромный детский сад с несмышлеными младенцами.

Сколько мужчина не читает их письма, все никак не может понять, в чем именно корень зла.

— Герцог ал’Амар украл у крестьянина Курача десять куриц и пять картофелин, — читает очередное донесение король. И обращается к Ворону, — можно их всех казнить? Тогда и мучиться головной болью от чужой тупости не придется.

Черная птица, сидя на своем излюбленном насесте, смотрит недовольно, как будто обвиняя своего хозяина.

— Нет.

Ответ его короток.

— В таком случае тебя зажарю, чтобы глаза не мозолил. А то взял за моду служить Эрии и Андру, совершенно позабыв о своих настоящих обязанностях, — Раад готов Ворону перья общипать за своеволие.

— Они теперь тоже моя семья! — каркает птица все громче.

Мужчина лишь головой качает недовольно и берет в руки следующее послание. На нем сургучовая печать, значит, кто-то из знати лично решил обратиться.

«Великому королю Запада, господину нашему, л’Валду Рааду из славного рода королей! Сообщаю вам о великой несправедливости, постигшей наш дом, пусть и не такой древний, но уважаемый. Дочь наша, юная Алиссана, была обесчещена одним из ваших подопечных — преподавателем Академии Дааром ль’Ву. Стало мне, отцу этого еще совсем дитя, известно совсем недавно, ведь я отлучался на Север. Прошу вас принять меры и и заставить нага взять ответственность за родившегося полукровку. С уважением Вам и будущей безмерной благодарностью, граф Палон ал’Тарон», — строки написаны почерком аккуратным, но в них чувствуется скрытый гнев. Пока Раад читает, успевает несколько раз разозлиться и столько же раз остыть.

— Ворон, — голосом, наполненным чистейшей ненависть, обращается мужчина к своему фамильяру. — Змея ко мне. Немедленно!

«Еще не хватало с чужими убл-юдками разбираться», — думает король, шокированный тем, что его счастье так быстро закончилось. Ворон исчезает с хлопком, а затем появляется вновь, начинает чистить перья.

— Доставил, — говорит хозяину, когда молчание затягивается.

А следом раздается топот ног – это Даар, все ещё не превратившийся обратно в нага, спешит к тому, кто таким экстравагантным способом вызвал его в кабинет. Король вздыхает несколько раз, пытаясь тем самым успокоиться, но чувствует, что у него это получается плохо сделать. Поэтому он принимает более удобную позу, кладёт руки на стол, дабы не попытаться кинуть каким-нибудь амулетом в Даара.

– И теперь, мой милый двойник, расскажи мне, почему мне сообщают о твоих детях? – Спрашивает у преподавателя ректора Академии.

Что ж, оно того стоит, увидеть не просто удивлённое, а шокированное лицо напротив. Ль’Ву явно не ожидал такого поворота событий, поэтому даже привстает со своего места, интересуясь на всякий случай вновь:

– Каких детях? — Даар все еще надеется, что ошибся.

– Пока только об одном ребёнке. Мой местный граф утверждает, что его дочь родила от тебя полукровку. Как ты мне это объяснишь? И что прикажешь делать? – Злится Раад на всю ситуацию.

Почему он смог подождать близости со своими мужем и женой, а этот наг нет? Почему он посчитал себя выше законов людских и божественных?! Даже мать-прародительница утверждала, что юным жителям Материка нужно воздерживаться от близости до брака. По крайней мере до первого.

Раад сам не святой, он отлично это знает. Он спал и со своей секретаршей, но она к тому моменту уже дважды стала вдовой. Поэтому, если задуматься, правил мужчина никаких не нарушил, а ведь ему уже несколько сотен лет. Теперь же перед ним сидит тот, кто не сумел удержать естество в штанах, обрюхатив юную девушку. «Хотя она сама хороша. Почему не избавилась от приплода, едва узнала, позволив довести ситуацию до бреда?» — этого Раад понять не может, сколько не пытается.

— И что мне только с тобой делать, папаша? — философский вопрос, ведь прямо сейчас королю подопечного лишь прибить хочется.

— А от кого ребенок-то? — наивно уточняет Даар.

— Ты меня до сердечного приступа доведешь! Ворон, Эрию ко мне. Также срочно, как только что нага привел! А ты, — пальцем указывает на Даара, — пошел вон, пока я не успокоился.

Молодой мужчина спокойно уходит, отлично зная чужой нрав. В дверях сталкивается с принцессой, примчавшейся к своему королю, но не останавливается.

Едва она видит своего мужа, девушка сразу же бросается в его объятия — проверенный способ успокоить гнев короля, как уже выяснилось. Он подхватывает ее на руки, усаживая на колени. И, чувствуя, как Эрия поглаживает его по голове, млеет от довольства.

— Что опять такое случилось? — интересуется у него, продолжая дарить ласку. — Давно не видела, чтобы ты так злился.

— Скоро, видимо, по нашему замку будет бродить ребенок.

— Но я не беременная, — Эрию пугает мысль о малыше так быстро. Она еще не готова.

— Не пугайся, я не о нас. Я бы хотел подольше насладиться только тобой и Андром, прежде чем придется вставать по ночам менять пеленки и кормить, — тихо смеется Раад. — Нет, это отпрыск ль’Ву. У него родился ребенок, а он даже об этом не знает, представляешь?!

— И с чего вдруг мелкий окажется здесь?

— Иначе и быть не может. Отец матери ребенка написал мне официальную жалобу с просьбой наказать виновного. А я так не могу поступить с тем, кто, пусть мне и не нравится, но помог. Следовательно, стоит заключить официальный брак между этими двумя. Таким образом уб-ьем сразу несколько зайцев: девушка не будет нести клеймо позора, ребенок обретет отца, а Даара не придется казнить или бить плетьми. Лучше уж расти этому малышу у нас в замке, чем в доме деда, который относится к нему предвзято.

Если всё получится, то, возможно, выйдет разогнать мрак в этом месте — вот о чем думает Эрия. Лично ей очень неуютно ходить по тёмным коридорам замка. Может, когда-то они и были величественными, но сейчас больше напоминают заброшенное поместье давно умершего хозяина. И, как подозревает девушка, в этом месте давным-давно никто не слышал детского смеха. Она считает, что это к лучшему, если наконец-то замок ощутит присутствие ребенка. «Да и Даару пора остепениться, сколько можно ходить гоголем, и при этом портить девок? Раз уж он уже натворил, что только смог, пора ему научиться брать на себя ответственность», – Эрия любит и уважает этого человека, но спускать ему с рук сделанное не собирается. Если придётся, лично оттащит его к алтарю для заключения брака.

– В таком случае нужно разобраться с этой проблемой как можно быстрее. Ты прав, – соглашается с мужем девушка, а сама продолжает его целовать, будто это дело куда важнее. – Но, видимо, в некоторых вопросах ль’Ву ещё сам, как ребёнок, поэтому следует ожидать того, что заботы о малыше лягут на нас. Ты к такому готов? Плюс, мы ещё и не знаем, что это за девушка такая, Алиссана, чем она живёт, какие у нее убеждения. Но, в первую очередь, как только она появится в замке, мы вживим ей амулет против ментального воздействия – так сказать во избежание проблем с Александром. Кто знает, вдруг это его очередные козни?