Агент - Михей Абевега

— И это их аж два десятка человек было, — покачал головой Ильин. — А нас всего пятеро. Весьма сомнительная перспектива.

— Она, господин инженер, — усмехнулся Холмов, — представлялась таковой, ещё когда мы сюда через забор перебирались. Но Владислав Сергеевич обладает не только даром медиума. Ему к тому же необъяснимо сопутствует и благоволит удача. Я порою начинаю думать, что это ещё один невероятный побочный эффект от его перехода между мирами.

— Хотелось бы, — вздохнул я, — на то надеяться. Удача нам не помешает. Но я больше рассчитываю на фактор внезапности. Вряд ли противнику придёт в голову ожидать от нас подобной наглости. Тревогу никто ещё не поднимал, охрана в доках о нападении и не помышляет. Да и время самое подходящее, светает уже. Пока доедем, глядишь, и солнце взойдёт.

— Не успеет взойти, — не согласился со мной дед Егор. — Считай, прибыли. Видите, уже фермы стальные и крыши над деревьями круглятся? Так это доки и есть.

— Ну что ж, тогда готовимся к решающему броску, — я посмотрел на Холмова. Дождавшись его кивка, перевёл взгляд на инженера.

А тому вовсе и не до меня было. Ильин принялся тщательно изучать свою одежду, что-то на ней постоянно поправляя. То жилетку одёргивая, то какие-то складки на брючинах разглаживая, то с лацканов сюртука невидимые соринки стряхивая. Хотя на мой взгляд, там и так докопаться не до чего было. Мы-то с Холмовым вид куда более помятый имели. Одна надежда, что охранники спросонья нас особо разглядывать не станут.

Они и не стали. Пароль от нас услышали и беспрепятственно на территорию доков пропустили. Я еле радость сдержал, чтоб не начать скалиться прямо при угрюмо рассматривавших нас часовых. Да и рановато пока было радоваться — помещение охраны выглядело очень даже солидно, и там запросто мог размещаться целый взвод стрелков, которые в случае тревоги наверняка способны были доставить массу неприятностей. А времени у охраны, чтобы передумать и попробовать нас задержать, имелось предостаточно. Ведь до нужного места нам ещё пилить и пилить оставалось. Если что, попадём всей толпой, как кур во щи. Или в ощип, что сути не меняет. По-любому, нам тогда не сдобровать.

Доки оказались такими огромными, что под их сводами можно было разместить не один десяток составов. Масштабы работ, не скрою, впечатляли. Тот, кто эти мастерские строил, к делу с явным размахом подходил. Однако, хоть рельсовых путей и имелось в избытке, готовых поездов практически не наблюдалось. Стальные каркасы вагонов, частично покрытые бронёй, кто в большей, кто в меньшей степени, стояли друг от друга на некотором отдалении. Над какими-то из них зависли коромысла мощных мостовых кранов. Другие почему-то были окружены обычными строительными лесами. Но само количество вагонов представлялось таким, что собрать из них можно было, наверное, не меньше десятка небольших составов.

Никого из рабочих ещё не было. Наша компания, ведомая инженером, топала по бетонному полу в гордом одиночестве. И звуки шагов разлетались с эхом по самым дальним закоулкам не проснувшихся пока ещё доков.

Несмотря на гуляющий над головами ветер, сильно пахло машинным маслом и металлической гарью. То ли от сварки, то ли от резки стальных деталей. Наверное, днём тут бывает невероятно шумно. Особенно учитывая, что листы брони крепятся на каркасы путём заклёпывания. Если этим здесь тоже занимаются гоблины, даже не представляю, как эти коротышки справляются с такой тяжёлой работой. Хотя, возможно, имеются у них какие-нибудь механические приспособы. Молоты там пневматические или ещё что. Совершенно я не знаком с этой темой, да и не интересовала она меня особо, ни раньше, ни сейчас.

В отличие от бронепоезда, на который мне Ильин совсем вскоре указал. Состав из спрятанных под броню паровоза, пускавшего в небо лёгкий дымок, и трёх вагонов, сурово ощетинившихся стволами разного калибра, а также четвёртого небронированного вагона, более всего походившего на самый обычный грузовой, стоял в самом дальнем углу доков.

Первый и третий вагоны или, если правильнее сказать, бронеплощадки были пониже да пожиже, имея лишь выпирающие из стен полусферы бойниц для ведения ружейного и пулемётного огня.

Зато центральная бронеплощадка, будучи более внушительного размера, могла похвастаться ещё и двумя поворотными орудийными башнями, гордо возвышавшимися над округло-покатой крышей. Правда ещё больше возносилась над всем составом командирская башенка, расположенная точно посередине этого вагона. Частые щели-бойницы позволяли не только следить за окружающей обстановкой, но и, при желании, вести огонь во все стороны с преобладающей высоты.

Все три вагона, как и паровоз, покрыты были серой невзрачной краской. Лишь местами эту однообразную унылость разбавляли белые двуглавые орлы, явно нанесённые через трафарет и будто бы прибывшие сюда случайно из Российской империи.

Четвёртый грузовой вагон, тёмно-коричневого цвета и без всяких украшательств, выглядел нелепой прибавкой к бронепоезду, прицепленной сюда просто так, по случаю. Борта высокие металлические, но не бронированные. Крыши нет от слова совсем. В моём мире такие обычно для перевозки руды или других каких сыпучих грузов использовались. Возможно, и в этом вагоне запасы угля, например, хранились.

Впрочем, и без последнего вагона бронепоезд не мог похвастаться полётом дизайнерской фантазии. Всё выполнено довольно топорно и без разнообразных изысков, присущих бронепоездам, колесившим по моему миру в начале прошлого века. Но по местным меркам даже такой уродец, как ни крути, являлся хорошей защитой и имел весьма внушительную огневую мощь.

А если учесть, что противоборствующая сторона скорее всего будет вооружена лишь дротовиками, такому составу и вовсе суждено стать грозной «ундервафлей». Да даже пусть у врагов что-то вроде Тимоновского «Громобоя» сыщется, один чёрт, такой орешек навряд ли им по зубам придётся.

— Стой! Кто идёт? — ещё издали окликнул нас часовой, курсирующий туда-обратно вдоль бронепоезда и угрожающе наставивший на нас оружие, едва мы оказались метрах в пятидесяти от него. Видимо, перестал сомневаться, что мы направляемся именно к составу.

— Свои! — отвечать пришлось мне, поскольку Ильину указывать дорогу уже необходимости не было и он малость приотстал, оказавшись за нашими с инспектором спинами.

— Пароль! — ход мы не сбавили, поэтому и часовой не подумал опускать оружие. Даже напротив немного занервничал, беря на прицел попеременно то меня, то Холмова.

Ещё один охранник вышел из-за паровоза, услышав крики товарища. Интересно, сколько их тут всего?

— Папоротник! — проорал я, демонстративно разводя перед собой пустыми руками и чуть сдвигаясь так, чтобы инспектор тоже оказался позади меня. Вдруг и для