Сен. Развеять скуку - Илья Арсёнов

– Да, конечно.

– Тогда мы вас покинем.

Мастер проводил нас до двери. Перед уходом я задержался на пару мгновений и тихонько шепнул ему:

– Надеюсь, вы понимаете, что распространяться о наших заказах не стоит?

– Да-да, конечно. До свидания, надеюсь, наше сотрудничество будет долгим и продуктивным.

– Я в этом уверен, – улыбнулся я и вышел.

Вернувшись в гостиницу, мы заказали ранний ужин на шесть персон в номер.

После того, как служка накрыл на стол, я попросил его пригласить к нам госпожу Раберу.

Эльфийка пришла минут через десять и мы приступили к ужину. После того, как все насытились, она промокнула губы салфеткой и спросила:

– Вы нашли?

Мы с Торреном переглянулись. Так получилось, что Торрен заметил мое совсем не равнодушное отношение к этой красавице и старался уступать разговоры с ней мне, поэтому ответил я:

– Да, думаю, нашли то, что надо.

– И что же? – заинтересованно подалась вперед Рабера. Эльфийка или нет, но все равно она оставалась женщиной и обладала сугубо женским любопытством.

– Тор, куда мы бросили эту безделушку? – небрежно спросил я, играя на публику из одной зрительницы.

– Что-то я забыл, где мы ее бросили, – подыграл мне Тор.

– Нет, мне кажется, она у тебя в мешке была.

– Точно, я его в комнате у себя бросил, – с этими словами он встал, – сейчас найду.

Вернувшись, он небрежно отдал мне шкатулку и спросил:

– Она?

– Да вроде бы, – я приоткрыл шкатулку, посмотрел внутрь, – да точно эта шкатулка.

– Что там? – требовательно спросила Рабера, протягивая руку, – дай сюда.

– Не надо так нервничать, – со смехом ответил я, отдавая шкатулку.

Эльфийка открыла шкатулку и замерла. Судя по всему ей не надо было объяснять, что это такое.

– Где вы нашли это сокровище? – потрясенно спросила она.

– Да тут торговец на рынке втюхал нам эту штуку. Говорил, что очень ценная вещь. Пришлось ползолотого отдать, – раз днем под дурачка закосить не получилось, то почему бы сейчас не попробовать.

– За сколько? – вскрикнула эльфийка, потом присмотрелась ко мне и, ткнув в меня пальцем, закричала обвиняющим тоном, – ты меня разыгрываешь.

– Конечно, разыгрываю, – рассмеялся я, причем остальные тоже не скрывали свои улыбки, – мы прекрасно знаем, что такое меллран и сколько он стоит. Ты скажи, он подойдет, как щедрый подарок?

– Более чем, – получил я в ответ, – я его забираю?

– Нет, – ответил я и забрал шкатулку, – сначала Торрен напишет письмо своей любимой, положит в шкатулку, потом её как-нибудь запечатаем, и можешь забирать.

– Кхм… какое письмо? – поинтересовался Торрен.

– Как какое? Письмо, где ты будешь признаваться в любви самой прекрасной девушке на свете. С твоей точки зрения, самой прекрасной, конечно.

– Мы так не договаривались, – начал Тор.

– Тор, это не обсуждается, будь мужчиной и все такое. Джула, Рабера помогите, пожалуйста, нашему писателю написать самое трогательное и романтическое письмо.

– А ты куда собрался? – в унисон спросили Джула, Рабера и Тор.

– А я с парнями схожу на задний дворик, потренируюсь, – ответил я и, глянув на братьев, спросил, – Фериш, Родигес вы еще здесь? Метнулись кабанчиками за оружием и брысь во двор.

note 39

– Наконец-то, – сказал Торрен, закончив писать. Написание письма стало для него мукой, так как большая часть текста состояла из слезливых признаний, которые советовали включить Джула и Рабера. А когда две женщины чего-то очень сильно хотят, то лучше особо не сопротивляться.

– Но я же не такой, – сказал Торрен, перечитав письмо, – я, конечно, дико извиняюсь, но тут одни сопли, или, как вы называете, одна романтика. Я разве похож на романтика? Это фактически обман Ратиры…

– Не волнуйся, все мужчины перестают быть романтиками после свадьбы, – сказала Рабера, – а бедненькой Ратире будет приятно получить такое письмо. Ты его теперь на чистовик перепиши.

– Зачем? – удивился Тор.

– Затем, что тут куча исправлений и помарок, – вмешалась Джула, – а любовные письма должны быть идеальными.

Торрен что-то неразборчиво буркнул себе под нос, а потом сказал:

– У нас нет больше чистых листов.

– Сходи, – ответила Рабера.

– Сейчас вызову служку, – с этими словами Торрен потянулся за веревочку вызова.

– Сходи сам, зачем из-за каждой мелочи дергать людей, – с улыбкой сказала эльфийка.

– Могу и сам, – пробормотал Тор и вышел из номера.

Секунд тридцать две девушки просидели молча, но потом Рабера нарушила тишину:

– Твой брат Сен, кто он?

– Он? – Джула задумалась и с улыбкой ответила, – он странный.

– Я это заметила, но чем он занимается? И откуда вы?

– Мы беженцы из Вольных Баронств, а Сен… Сен тоже беженец, – Джуле не очень хотелось рассказывать этой незнакомой эльфийке подробности о своем новом «брате».

– Странные вы беженцы, обычно беженцы не снимают самые дорогие номера в гостиницах.

В ответ Джула только пожала плечами, оставив без ответа это утверждение. Рабера поняла это и зашла с другой стороны:

– Сегодня в разговоре со мной, он сказал, что он бессмертен.

Джула опять промолчала в ответ, Рабера почувствовала, как её охватывает раздражение, но она справилась с этим и продолжила:

– Так ли это?

– Он умный, ему виднее, – только и ответила Джула.

note 40

Тренировка заняла чуть меньше часа, мышцы немного гудели от усталости, но это была приятная усталость. Поэтому использовать наноботов, чтобы снимать ее, я не стал.

Зашли мы с братьями в комнату очень вовремя, похоже, Рабера спровадила куда-то Торрена и приступила к обработке Джулы. Зря она так, хоть Джула из нас и самая молчаливая и кажется немного закомплексованной, но я подозреваю, что это не так. И добиться от неё информации сложнее, чем от братьев.

– Фериш и Родигес, принимать душ, я после вас, – сказал я братьям, – вы написали письмо? Где Торрен?

– Я здесь, – донеслось у меня из-за спины, – письмо сейчас на чистовик буду переписывать.

– Хорошо, я тогда приведу себя в порядок и присоединюсь к вам.

Стоя под душем, я думал о Рабере.

«Думаешь, уложишь?»

Вся моя интуиция кричит об этом, правда я не уверен, что я уложу, а не меня уложат.

«Могу пожелать успехов».

Будем стараться…

В зал я вернулся ровно к окончанию написания чистового варианта и бесцеремонно им завладел.

Читать было интересно, особо тронувшие меня места я зачитывал всем.

– …твои глаза, как чистые горные озера, в которых хочется утонуть…

-… твоя кожа, что баринский бархат, прикосновение к ней вызывает…

После третьего моего комментария Торрен вырвал у меня письмо, убрал его в шкатулку и отдал ее Рабере.

– Я пошла, – сказала та и встала.

– Я провожу, – вскочил я.

Проводя её до номера, я спросил:

– Поужинаешь со мной?

Глупо, конечно, и на редкость банально, но…

Первые лучи солнца осветили черепицу на ближайших к гостинице домах.

– Ярик, Арик, – сказал я, – вот вам золотой, у вас есть полчаса, чтобы найти мне самый красивый букет цветов в этом городе. Справитесь?

– Конечно, господин, – ответил кто-то из мальцов, и они буквально исчезли с моих глаз.

Вернулись они минут через пятнадцать, я только успел прикурить вторую папиросу.

Букет был превосходен, пятнадцать веточек нежнейшего цветка. Каждая веточка была чем-то похожа на земную орхидею, только весь стебель этого растения был покрыт разноцветными цветками. В итоге, весь букет выглядел, как несколько сотен бутонов цветков, неизвестно как держащийся вместе.

– Ух, ты, – произнес я, принимая букет, – даже мне понравилось. Что это?

– Фарфская лилия, цветок любви и нежности, – ответил Ярик или Арик и извиняющимся тоном произнес, – вот тут десять серебряных сдачи. Простите господин, но этот цветок очень дорог, каждая веточка стоит шесть серебряных.

– Оставьте себе, – отмахнулся я, – этот букет того стоит.

Я оставил этот букет на постели рядом с Раберой и вышел.

За завтраком внизу были Рабера вместе с охраной и я с командой. Разговор за столом не клеился. После завтрака один из охранников расплатился с хозяином, и вся охрана вышла во двор, мои деликатно ушли наверх в номер.

– Вот и всё, – произнесла самая красивая девушка на свете.

– Вот и всё, – повторил я за ней, как идиот.

– Не грусти, – сказала она и, оглянувшись вокруг, поцеловала меня в губы. После этого она развернулась и вышла во двор.

– Постараюсь, – пробормотал я и вышел вслед за ней на крыльцо.

Она села на своего сильфа и вместе с охраной уплыла вдаль по узким улочкам Рекера, напоследок подарив мне прощальный взгляд. Я в это время стоял и с грустной улыбкой наблюдал.