Сердце пламени - Алеся Владимировна Троицкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И не узнала себя. Мягкость, присущая ей, ушла, оставив острые грани на скулах и подбородке. Между бровей появилась лёгкая складка, придающая хмурый вид, зелень в глазах разбавилась тенями, сомнениями, страхами, постоянными думами о будущем. И худоба. Ивонет стала тоньше. А вот мышцы неожиданно стали крепче. Руки и ноги теперь не выглядели безвольными отростками. В них ощущалась сила. Ивонет погладила костяшки правой руки, на которых ещё заживала кожа, и удовлетворённо хмыкнула. Такой она себе нравилась больше.
— Ты очень красивая, — одна из девушек провела гребешком по влажным прядям. — И в тебе ощущается огонь древних.
— Спасибо, — кивнула Ивонет, не отрывая взгляда от зеркала. Интересно, если бы Янар увидел её не пятнами энергии, а воочию, своими глазами, она бы ему понравилась?
— Я не буду утяжелять твои волосы косами, они и так прекрасны. Единственное — цветок. — Дэя достала белую лилию и ловко прикрепила за ухом Ивонет, приподняв пряди кверху. — Он оттенит черноту твоих волос.
— А вот и одежда, — подошла Рэя, неся в руках лоскутки пятнистой кожи. — Наденешь это.
— Нет! — Ивонет вскочила на ноги, как испуганная лань. — Ни за что! Я это не надену. Какой стыд! Какой позор! Да это равносильно тому, чтобы выйти голой!
— Ну, — пожала плечами Рэя, — другого у нас всё равно нет.
— Тогда верните моё платье! — Ивонет стала душить паника.
— Прости, но его уже выкинули.
— Как? Я думала, его отстирают.
— Ту грязную тряпку стирать? — девушка недовольно фыркнула и упёрла руки в бока. — Велика честь! Или надеваешь то, что тебе приготовили, или иди голой, у нас тут не торговая площадь! — Амазонка положила вещи на кресло и, задрав подбородок, вышла прочь.
Вторая недовольно поджала губы:
— Это довольно оскорбительно.
— Простите, — Ивонет потерла лицо и, взяв наряд, устало опустилась в кресло. — Я просто… не привыкла к подобному. Но раз выбора всё равно нет… — Она провела пальчиками по мягкой и тонкой коже. Выделка шкуры была изумительной и красивой. — Я надену это, если ты мне поможешь.
Улыбка охотницы стала снисходительной, она расслабилась:
— Если стесняешься своего покровителя, то не нужно: он всё равно слеп, поэтому не оценит наших стараний.
Глава 25
Да, наверное, только эта мысль и позволила ей заковать себя в одежду амазонок. Верх, который должен был прикрывать грудь, наоборот, вульгарно выделял округлости, переплетал тело ремешками и почти полностью оголял спину. Низ, состоящий из полоски ткани, надеваемой на голый зад, и юбки с рваными краями, спускающейся чуть ниже бедра, вгонял в стыд. На ноги ей надели мягкие сапожки из тончайшей кожи. На бедро — ножны, подарок Янара, который ей вернули, как только она переоделась.
Ивонет вновь посмотрела на себя в зеркало, не веря своим глазам. Принцесса исчезла, словно её никогда не было, и сейчас на неё смотрела другая женщина. Гордая, сильная, уверенная в себе. Та Ивонет, о которой она даже мечтать не смела. Интересно, что бы сказала мать, увидев, кем она стала? Устыдилась, отреклась? Хотя, наверное, после произошедшего она жалеет, что вообще когда-то родила дочь. Убийцу, что опозорила род…
— Что за печаль на таком милом личике? Видишь, какая ты красавица? Если бы ты не служила великому, мы бы предложили тебе остаться. В тебе сильна древняя кровь. Ты могла бы стать одной из нас.
Странный комплимент, но Ивонет приняла его с уважением: склонила голову и приложила ладонь к сердцу.
Камелия вернулась, когда стемнело, и вновь взяла на себя заботу о гостье. Она тоже успела переодеться, украсить волосы ягодами боярышника и сделать яркий раскрас на теле. Широкие мазки жёлтого и пурпурного, как у райской птицы. Только хищный оскал и блеск в серебряных глазах выдавали в ней существо с той стороны — стороны, где люди не властны.
— Пойдём, тебе понравится.
— А где Янар?
— Его скоро приведёт Орифия.
Ревность кольнула, но тут же пропала, едва они оказались на улице. В одно мгновение жёлтые огоньки окрасили кроны деревьев, подсвечивая ночь и создавая новую, волшебную реальность.
— Что это? — Ивонет попыталась тронуть один из огоньков, но он проскользнул между её пальцами и подлетел выше, оставив на коже золотой след. Пыльцу, что через мгновение померкла и погасла.
— Это дикий огонь. Он не обжигает, но освещает ночь.
— Никогда о подобном не слышала.
— Это духи, след от ушедших сидов. Скапливаются в священных местах, наполненных силой, энергией. Таких, как это.
— Их так много…
— Да, людские земли мёртвые, поэтому разбрестись там у них нет возможности, вот они и живут здесь, у нас.
— А днём?
— А днём они спят, прячась под кронами. Да и свет их днём не так заметен.
— Красиво, — искренне восхитилась девушка.
К Ивонет на ладонь опустился ещё один огонёк, словно любопытный ребенок, прошёлся по её плечу, тронул щёку. Но как только она попыталась его коснуться, он стремительно улетел прочь.
— Они осторожны с чужаками и очень пугливы. Но не бойся, зла они не причинят. Идём.
Ивонет вытянула шею, с небывалым восторгом наблюдая за жизнью блуждающих огоньков и жалея, что Лима отказалась от праздника и не может видеть этого чуда. Ласка сослалась на усталость, но Ивонет знала, что ей просто не нравятся охотницы и их хищное внимание к ней.
Камелия повела Ивонет вниз по витиеватой лестнице, оплетающей ствол дерева, словно лоза, к кострам, устремляющим пламя и сизый дым к небесам. К музыке, странной, дикой, необузданной, которую издавали барабаны, свирели и струнные. К запахам жареного мяса и сладковатому аромату медового взвара в пузатом котле. Туда, где брызгами эха разлеталось беззаботное веселье.
Ивонет не успела ступить на землю, а к ней уже подбежала одна из молоденьких охотниц с горшочками на поясе. И, сунув свои тоненькие пальчики в разные сосуды, провела по оголённым плечам, животу и ногам гостьи, раскрашивая её ритуальными цветами: пурпурным и жёлтым.
— Благословенной ночи, сестра, и светлого лета!
— Что?
— Спасибо, Мейла, ступай.
Девушка лучезарно улыбнулась и поспешила к тем, кто, как и Ивонет, пришел без раскраски.
— Это приветствие. Мы сегодня празднуем Бельтайн и чествуем Этейн, богиню солнца. Деву-оборотня, связанную с телесными удовольствиями, одну из дочерей богини
