Зверь в тебе - Татьяна Володина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока коллеги суетились, Яна всё так же сидела на месте, не меняя позы, и думала, крутила мысли туда-сюда и никак не могла остановиться. Борис – оборотень. Жуткая, совершенно нереальная ситуация. Оборотней не бывает, раньше она была в этом уверена, но именно этот конкретный оборотень недвусмысленно дал ей понять, что он не просто бывает, а бывает регулярно, причем в ее собственной жизни. И он ей нравился. Если просто проговорить это – хоть мысленно, хоть вслух, – звучало уже страшненько и угрожающе. Она замужняя женщина, мать, она любит своего мужа и своего сына, и даже их совместно нажитую кошку тоже любит. Ей не положено выказывать повышенное внимание другим мужчинам. Тем более оборотням, будь они неладны!!! Но то, что она прочла, добило ее морально, и у нее уже не осталось сил бороться с навалившейся на нее изнанкой привычной действительности. Мало того, что он был нелюдью, так еще и нелюдью с частичной амнезией. И всё было бы не так страшно, если бы он сам себя не подозревал в серийных убийствах. Как это вообще возможно? Получается, что он расследовал то преступление, что сам же и совершил? И оно было уже не первым??? А что если и к ней он подкатывал, чтобы потом похитить, убить и частично съесть?
Она опять потеряла сознание, упав лицом прямо на стол. На громкий звук падения прибежала Ирина, снова повесила на дверь табличку и стала приводить бессознательную коллегу в чувство. Скоро Яна открыла глаза, и Ирина, при помощи удачно оказавшегося рядом администратора мега-молла, отвела ее в дальнюю часть салона и уложила на кровать, а потом решительно взяла Янин мобильный и нашла там номер ее мужа. Тут нужно было уже действовать без проволочек.
Сергей ушел с работы пораньше. Ему тоже нормально не работалось. Весь день он не переставал думать о предстоящей встрече с соперником. Его трясло от ревности и гнева, его будоражило от прилива гормонов, голова кружилась, кулаки чесались. А еще – чуть глубже, уже, пожалуй, на границе сознания и подсознания, маячила очень нехорошая мысль в духе Лаврентия Павловича Берия: «есть человек – есть проблема; нет человека – нет проблемы». Он не знал, боялся себе признаться, насколько он вообще готов на такие кардинальные меры, но в небольшой нише под сиденьем лежал неучтенный травматический пистолет, о существовании которого не знала даже Яна. Сможет ли он применить его, зная, что площадка, на которой назначена их встреча, просматривается камерами видеонаблюдения? Способен ли он вообще на такое, даже если ему за это ничего не будет? Или, может, он просто набьет нежеланному кавалеру морду до крови и настрого запретит приближаться к его жене? И что вообще будет потом, ведь драться он собрался с сотрудником полиции? Голова едва не взрывалась, и Сергей с трудом успевал следить за дорогой, чтобы раньше времени никуда не влететь.
Потом зазвонил телефон, и ему пришлось ответить на звонок. Звонила Яна, и Сергей хотел быстренько ответить ей, что занят и перезвонит чуть позже, но в трубке он услышал голос другой женщины, и это его напугало.
– Вашей жене очень плохо, – без предисловий сказала собеседница. – Мы уложили ее и вызвали напарницу на подмену, но домой Яна сама не доберется. Заберите ее, пожалуйста.
– А «скорую» Вы вызывали? – ляпнул Сергей первое, что пришло в голову.
– Да, они сделали ей укол и предложили госпитализацию, но Яна категорически отказалась ехать в больницу.
– Я понял. Скоро подъеду. Не оставляйте ее, пожалуйста, одну, – попросил Седов.
– Конечно. Мы будем рядом, – пообещала женщина и отключилась.
Потерявший бдительность Сергей в последний миг едва-едва избежал столкновения с другой машиной, чудом вывернулся и ввинтился в свободный просвет в трафике. Вслед ему возмущенно засигналили, но он не слушал. Он мчал к мега-моллу, и о полицейском сейчас не было ни одной мысли, только о том, как там она…
Коваленко подъехал к моллу раньше, чем должна была состояться запланированная встреча. Припарковавшись недалеко от левого входа, через который он обычно заходил на мебельную площадку, Борис выключил двигатель и откинулся на спинку, ненадолго прикрыв глаза. Он не спал уже больше полутора суток, и усталость то накатывала на него, словно штормовая волна, то снова отступала, – и тогда он мог думать относительно здраво и адекватно. Ну, как адекватно – насколько это вообще было возможно в нынешней ситуации. А ситуация была действительно заслуживающей внимания. Сейчас бы взять пару-тройку бутылок хорошего выдержанного коньяка, пару близких друзей и засесть на всю ночь, выговориться, обсудить, получить несколько внятных, здоровых советов. Но нельзя! Друзья – за исключением, пожалуй, самого близкого, Димки, – упадут в обморок от того, что он мог бы им рассказать, и в лучшем случае сдадут его в уютный одноместный «люкс» с мягкими стенами на Старой Аллее. Что будет в худшем, фантазия Бориса стыдливо умолчала.
Во-первых, – и это было самым главным на нынешний момент, – он испытывал большое и серьезное облегчение от того, что память вернулась. Тот страшный провал, из-за которого он чувствовал себя неполноценным весь подростковый возраст, заполнился. Это было как вернуться домой после долгого отсутствия. Эмоции были такими сильными, что Борис и не надеялся разобраться в них прямо сейчас, – это была работа не одного дня. Во-вторых, он практически раскрыл дело Елены Царёвой. Оставался один маленький штрих – невероятно важный, но самый последний. Раз уж он дошел до этой точки, до этого последнего этапа, он всё доведет и до самого конца. И виновные будут наказаны так или иначе. В любом случае, его совесть будет спокойна. В-третьих, здесь и сейчас Коваленко признавался сам себе в том, что любит Яну. Не просто увлечен, не просто хочет ее, а именно любит. Он готов был биться за нее со всем миром, не то что с мужем. И особенно сладко в этой ситуации было то, что он не был ей противен или неприятен. Он нравился ей, по-настоящему нравился. А из этого можно уже вырастить и что-то большее.
Ему уже виделось, как они вместе проводят время, едут на отдых на теплые моря, как она улыбается ему и обнимает его, и ее губы такие мягкие и податливые, такие сладкие…
«Блин, да я же сплю!» – сказал сам себе Борис и открыл глаза. Он по-прежнему сидел в салоне своей машины на парковке мега-молла, и, судя по изменившимся цифрам на циферблате электронных часов, его сон длился всего минут десять, не больше. Тем не менее, чувствовал он себя отдохнувшим, голова прояснилась, и в эту ясную голову пришла мысль: а не сходить ли нам в гости? Время в запасе было, и идея хоть ненадолго увидеть Яну показалась ему весьма удачной. А говорить женщине о том, что у него назначен «мужской разговор» с ее мужем, совершенно не обязательно.
Улыбаясь своим мыслям, Борис зашел в торговый центр, купил небольшую упаковку эклеров и спустился на этаж ниже. Настроение немного померкло, когда он увидел закрытую дверь салона с обязательной табличкой «Технический перерыв». Он достал смартфон и набрал номер Яны, чтобы уточнить, как скоро она вернется, но был крайне удивлен тем, что слышит ее рингтон. Оказалось, что мобильный лежит тут же, за стеклом, прямо на рабочем столе. «Что за ерунда?» – успел подумать Коваленко, когда увидел подбегающую к телефону женщину-администратора соседнего салона. Он несколько раз разговаривал с ней по вопросам расследования. «Ирина, кажется», – подсказала память. Он приветственно кивнул женщине и указал на дверь. Она кивнула в ответ и впустила его.
– Что случилось? – сразу же спросил он. – Где Яна?
– Ей стало плохо, мы ее уложили на кровать…
Борис не дал женщине договорить, бросился к любимой, напуганный и не понимающий, что такого могло с ней случиться. Неужели она всё-таки повредила себе что-то, а он и не заметил? Яна лежала на той же самой кровати, куда и он укладывал ее не так
