Сумеречный мир - Гусейнова Ольга

— Не тебе, пес, вести разговоры с котами, — злобно процедил Ярош.

— Да, наверное, ведь коты по природе своей трусливы… — вызверился Глеб. — Если бы не седины, тебе пришлось бы лично ответить за свои слова кровью…

— Я не принадлежу вашему клану! — крикнула я. События раскручивались с бешеной скоростью, грозя вылиться в очередной кошмар. — Вы не имеете права удерживать ни меня, ни моих друзей. Вам понятно?!

Услышав мои истеричные вопли, Святослав выпрямился, встал, и с триумфом посмотрел на своих, теперь уже без сомнений, врагов, а потом со снисходительной мягкой улыбкой на меня:

— Поверь, закон в этом случае, на нашей стороне. Закон крови! Деточка, не бойся. Такой милой малышке мы подберем самого лучшего супруга. Тебя будут холить и лелеять как драгоценность. Посмотри вокруг: крепкие добротные дома, где всегда тепло и сытно. Наши мужчины — лучшие охотники, ты ни в чем не будешь знать отказа…

— Мне нужен только Егор! — сипло, но твердо произнесла я. Но не сдержалась, попросила: — Пожалуйста, отпустите нас…

— Мы следуем традициям! — куда только подевался ангельский тон Святослава? В голосе облаченного властью оборотня звенел металл. — Поэтому сильные и непобедимые. Либо ты добровольно остаешься с нами, либо…

— Я уйду с ней, либо сдохну! — рыкнул Егор. В невероятном прыжке с разворотом на лету выхватил стилет из трости и, словно ножом по маслу, срезал угрожавшие им пики. Вломившись в толпу барсов, приставил острие к горлу одного из них и бесцветным, переполненным смертельной угрозой голосом пообещал: — Я вырежу каждого, кто будет препятствовать нашему отходу.

— Ну что ж, вы можете уйти, ступайте с богом, — криво усмехнулся чертов родственничек. — Она — нет.

— Старик, ты совсем выжил из ума? — изумился Сава. — Мы реально положим половину клана…

Одно едва уловимое движение — и к моей шее тоже приставили нож. А за спиной я ощутила мускулистое мужское тело. И хотя держали меня аккуратно, лезвие упиралось вполне опасно для жизни.

— Умрет наш барс, увы, она будет наказана, — пожал плечами Святослав.

— Что ты хочешь за нее? — хрипло спросил Егор.

— Ничего, — ответил глава барсов.

— Мы можем обменять женщину на рудники, — неожиданно предложил Сава.

Измир и Ярош переглянулись, но Святослав упивался собственной властью и решать проблему мирным путем явно не собирался:

— Либо вы следуете традициям, либо ее постигнет наказание. Положите оружие и отпустите моих барсов.

Нож у моего горла медленно дернулся, кожу защипало, и по шее поползла теплая струйка крови — показательно пустили кровь.

Мои оборотни едва сдерживались. Боялись, но не барсов-староверов, а потерять меня. Это легко читалось в их потемневших глазах. Егор не отрываясь смотрел на меня и сходил с ума от страха. Наконец он сделал шаг назад, выпуская жертву, и презрительно бросил стилет. Чужаки мгновенно выставили пики, вынудив его отступить. Теперь друзья оказалась под нацеленными на них арбалетами и пиками.

— Вы нарушили правила гостеприимства и поединков. И себе же усложнили жизнь, — судя по эмоциям, Святослав мысленно потирал ладони от удовольствия. Хотя голос его звучал грозно и демонстративно печально. Выживший из ума старый пень играл на публику из своих соклановцев. Он перевел внимание на меня и торжественно произнес: — Если ты заявишь право сильного на своего ягуара, будешь насмерть биться за него с Геллой. Выиграешь — заберешь всех троих. Значит, так решили боги!

— А если проиграю? — судорожно сглотнула я, посмотрев на Геллу.

Она без стеснения разделась, и через мгновение я увидела ее кошку: почти такую же крупную, как самец барса. Моя рысь рядом с ней — котенок.

— А если откажешься от битвы или проиграешь, на них оденут ошейники подчинения. Гелла выберет себе из них самца… по нраву. А остальные умрут.

— Ошейники подчинения? — выдохнула я потрясенно. — Умрут?

И тут же ощутила застившую разум ярость Глеба. Сава невероятным усилием прижал друга к себе, удерживая от попытки прорваться на свободу. Хотя, стоило тигру увидеть плотоядный взгляд гренадерши, обращенный к нему, передернулся.

— Нарушать традиции гостеприимства — грешно и наказуемо, — наставлял Ярош, но в душе был недоволен Святославом. Недоумевал, но по многолетней привычке и сейчас поддерживал главу клана.

Понятно, почему отсюда сбежал Андрей Рогов. И даже посочувствовала ему. Это же дурдом под руководством одержимого манией величия старца!

Тяжело вздохнув, я посмотрела на Егора. Мы несколько мгновений глазами разговаривали друг с другом. Он — мрачно, исподлобья, просчитывая ходы и выходы, а я — судорожно решая: что сделать, что сказать, чтобы прекратить устроенное здесь полоумным стариком безобразие, убраться подальше. Перед глазами застыли напряженные лица своих и чужих. Бледный Глеб не мигая смотрел на меня. Сава скрипел клыками, играя мускулами. Егор уже подготовился к смертельной битве — я почувствовала и мотнула головой, глазами умоляя не торопиться.

Надо выиграть время! За нами прилетят. Ведь Кох уже в курсе, что мы в опасности. Надо лишь выиграть для нас время! Осталось помолиться за нас. Потому что выбора мне не дали. Проклятый Серый мир!

— Требую права сильного за моего ягуара, — бесцветным голосом, смиряясь с неизбежным, громко заявила я.

Егор вздрогнул, схватившись за древко пики, качнулся вперед, едва не насаживаясь на острие от ярости. Но его оттолкнули внутрь тесного круга, специально пустив кровь.

— Девочка, ты уверена, что они стоят твоей смерти? — увещевал меня Измир. — У тебя вся жизнь впереди. О тебе будет заботиться весь клан и …

— Да поймите же вы, — сорвалась вконец, — я люблю его. Больше всего на свете люблю. Он для меня зажигает звезды…

— Незаменимых не бывает, — оборвал меня Святослав, заметив взволнованные моими словами лица соплеменников. — Гелла, начинайте.

Стоявший за моей спиной мужчина мягко подтолкнул меня к свободному пространству на площади и немало удивил, шепнув на ухо:

— Не бойся, убить тебя не позволят.

Успокоил — называется.

— Спрашиваю последний раз. Ксения, подумай, стоят ли их шкуры твоей благополучной сытой жизни? Счастья обрести среди нас супруга, родных и друзей…

Больше на Егора я не смотрела, знала: он готов пойти на крайность. А нам важно выиграть время, главное сейчас — тянуть время.

— Моя любовь не продается. Как и верность. Она принадлежит только одному коту — Егору Хмурому.

— Ну что ж, да свершится воля богов! Твое желание поучаствовать в выборе сильного удовлетворено, — была воля Святослава.

— Неужели среди вас нет достойного самца, который заткнет глотку этому сумасшедшему старику? — рявкнул Егор на всю площадь. — Неужели вы допустите, чтобы женщины дрались между собой?

— Ты усугубляешь положение рыси, — с угрозой произнес свихнувшийся вершитель судеб.

Измир с Ярошом снова переглянулись, поморщившись, не зная, как поступить.

— Ты — трус, старик. И не достоин права быть старшим. Глава прежде всего думает о клане, а не наслаждается игрой в бога, — проскрежетал Егор. — Я клянусь, если с ее головы упадет хоть волос, мой клан вырежет даже детей.

Оборотни заволновались, некоторые нервно посмотрели на небо, словно ожидая оттуда кары.

— Традиции создаются веками. Нашим — уже восемьсот лет. Именно они в свое время позволили выжить, избежать анархии, достичь благоденствия и процветания, — вещал Святослав. — Вы нарушили все известные двуликим. — Повернулся ко мне и рыкнул: — Готовься, рысь. Или ты передумала. Разве ягуар тебе не нужен…

Раздеваться перед толпой было мучительно стыдно и неловко. К ледяному кому у меня внутри добавился пронзительный осенний ветер, пробрав до костей. Но стоило опуститься на четыре лапы, покрывшись мехом, я быстро согрелась: Гелла напала резко и без предупреждения. Лишь благодаря эмпатии мне удалось среагировать быстро, за долю секунды ощутив ее эмоциональное напряжение и порыв. Теперь некогда было посматривать на окружающих. Пришлось скакать зайцем, уворачиваясь от клыков, когтей и массивного тела самки барса. На моих боках становилось все больше и больше рваных полос. Я истекала кровью под рев беснующегося ягуара, окруженного пиками и арбалетами.

Ослабев от потери крови, я не могла носиться с прежней скоростью, ловко уворачиваясь от огромной кошки. Теперь она скорее издевалась надо мной, добивала, гоняя по кругу. В какой-то момент я поняла: помощь не успеет, надо срочно использовать старый проверенный способ, либо нас убьют. Резко развернувшись и сняв щиты, ударила направленной волной ужаса и отвращения по сопернице. Кошка взвыла, припала к земле, прижимая уши к лобастой голове. А я прыгнула сверху и вцепилась ей в холку. На беду, я переборщила с эмоциями. Обезумевшая самка барса рухнула на спину, подминая меня и начала кататься по земле. Меня настигло дежавю: хрустели ребра, пульсировала в ушах кровь, пахло теплой кровью, кошка рвала мою шкуру когтями, пытаясь освободиться… А я, словно питбуль, перебирала челюстями, подбираясь к ее горлу.