Снежный барс (СИ) - Поляков Влад

— Может и был я романтиком, да весь вышел. Верно говорили ещё в древние времена, что циник — это разочаровавшийся романтик. Директорат очень талантлив в плане взращивания цинизма в тех, кто имел несчастье узнать его настоящую суть. А посему… Мы здесь, благодарные вам, Звёздной Страже, за предоставленное убежище. И готовые воздать за проявленное к нам добро так, как это полагается среди людей, не забывших о таком понятии как честь.

— А честь не позволяет брать деньги тогда, когда это не является необходимым, — кивнул проконсул, явно довольный услышанным. — Хорошо. Звёздная Стража поможет вам, а вы поможете нам. Потом, когда станете не просто беглецами из Директората, а… Кем вы станете, Тайгер?

— Жизнь покажет. Могу лишь сказать, что мы все точно перестали быть куклами, управляемыми чужой волей.

— Тогда где продолжится ваш путь?

— Синдикат, проконсул. Именно там нашему звену будет легче всего встать на ноги, закрепиться, продолжить лишь недавно начавшийся рост.

Вишневецкий открыл какую-то голографическую панель, глаза его забегали. Читает… А что именно, тут приходилось только догадываться. Ан нет, уже и догадываться необязательно.

— Необходимость ремонта повреждённых колоссов. Итоговая сумма в первом приближении. Необходимый для начинающих наёмников резерв… Да, вам хватит, но едва-едва. Потому будет предложение.

— Мы слушаем, — произнёс я, предварительно посмотрев на всех четырёх товарищей по оружию и не увидев в их взглядах какого-либо неприятия того, что я как начал говорить от их имени, так и продолжаю это делать. Вот и отлично.

— Помощь нам — это участие вас в одном из сражений Звёздной Стражи. Обычном, а не том, где шансы выжить невелики. Рискованном, однако не чрезмерно. Это обычная услуга, но есть и иной вариант. Мы помогаем вам с ремонтом. Хорошо помогаем, так, что колоссы будут как новые. Все колоссы, это важно для наёмного отряда. Но и плата за это будет более весомая.

— Какая конкретно?

— Две услуги, два сражения. Но! — тут Вишневецкий указующе ткнул перстом в направлении высокого потолка. — Выбор из нескольких сражений. И туда явитесь не только вы пятеро, но и те, кто будет под вашим началом.

— А если никого не будет?

— Риск всегда являлся частью нашей жизни, — невозмутимо пожал плечами проконсул. — Мы сделаем выгодное для себя вложение и будем ждать. Совершим доброе дело для тех, кто может в будущем быть полезен и… бросим это добро в воду. Если боги и сама судьба окажутся благосклонны, об этом никто не пожалеет. Нет… мы совершим новые и новые попытки. За нашей спиной века опыта, тысячи похожих случаев. Мы не опасаемся ошибаться в мелочах, зато по крупному почти всегда оказываемся правыми.

— Заманчивое и весьма разумное предложение. Только позвольте сперва…

— …обсудить это со своими товарищами. Я понимаю, — кивнул проконсул и тут же отгородился от нас барьером. Дескать, я вас не слышу и вообще считайте меня предметом мебели.

Слушать один бес будут, тут никаких сомнений. Обычный жест вежливости со стороны могущественных хозяев, рассчитанный как раз на создание соответствующей атмосферы. Даже если догадываешься о подобном, воспринимать в отрицательном ключе всё едино не получится. «Стражи» действительно волокут в прикладной психологии, чем и пользуются везде, где это имеет смысл.

— Нам сначала выжить нужно, опериться, заработать авторитет. Услуги будут потом. Соглашайся, Рольф!

— Сэм права, — оскалился не шибко довольный, но принимающий данный расклад Свирский. — Если бы не ремонт… А с ним мы получим куда лучшие стартовые условия и резерв. Звено наёмников просто и упакованное в лучших традициях — совсем разное отношение будет. Даже с учётом имеющейся известности.

— Особенно с учётом известности, — в стиле довольной пантеры промурлыкала Бельская. Сейчас её личико сложно было назвать кукольным. Хотя… кукла кукле рознь, ведь видал я и таких, которые могли своей хищной красотой напугать впечатлительных не только детишек, но и взрослых особей рода человеческого. — И они отремонтируют ВСЕ наши колоссы. Даже столь нелюбимого нашем милой Кариночкой «Стоика», даже сомнительного «Уравнителя». И «Шквал», который она несомненно украсит своим присутствием внутри.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

О’Мэлли только кивнула, бросив испуганно-печальный взгляд в сторону Марии, чем сильно ту порадовала. Играется она с той, словно кошка с… нет, на роль мышки Карина уже не катит, но интерес Бельской покамест спадать не спешил. Будем посмотреть.

— Выходит, все мы за это предложение. Отлично. Тогда… — делаю знак проконсулу и как только тот деактивирует установленный барьер, сообщаю ему. — Мы с радостью принимаем столь своевременное и щедрое предложение. И надеюсь, что сможем… направлять ремонт своих колоссов?

— Об этом и беспокоиться не стоит, — изобразил, в свою очередь, этакую вежливую радость Вишневецкий. — Помимо того, номера в гостинице остаются за вами. Вы сейчас у нас в гостях, а мы умеем проявлять гостеприимство.

Тут только и оставалось, что выразить свою искреннюю благодарность, после чего покинуть проконсула, у которого дел, скажем так, хватало, о чём он не постеснялся намекнуть. Опять же, больше нам от него ничего и не требовалось, ему от нас и подавно. Оставалось лишь уточнить относительно ремонта. Однако уже не сегодня. Завтра первичная информация о начале оного должна будет прийти на наши коммуникаторы, вот тогда и будем прикидывать хрен к носу, выясняя, в каких пределах распространяется щедрость Звёздной Стражи и что в итоге получится после того, как колоссы — все, включая «Уравнитель» и «Шквал» и исключая остатки от трофейного «Ирбиса» — выйдут из ремонтных мастерских «стражей». Хорошо, что насчёт качества ремонта никаких сомнений не имелось — бракоделов тут настолько любили, что вполне могли в обязательном порядке зачислить в тяжёлую пехоту и бросить искупать вину этак на пять-семь атак на направлениях повышенной опасности. Ну а как вы думали? Не колоссами едиными! Даже эти машины частенько нуждаются в поддержке. Разумной, грамотной, а не той, которую мы видели совсем недавно в исполнении директоратских псов, просто отправивших что бронетехнику, что посаженных на гравициклы лёгких пехотинцев тупо на убой.

Был ли я лично доволен заключённым соглашением? Скорее да, чем нет. Тут спасало ситуацию то, что в Звёздной Страже любили и умели по полной программе использовать ценные ресурсы. Мы же после нашего образцово показательного и до чрезвычайности наглого побега априори перешли в разряд не двоек или троек, а карт куда более солидных, хотя до «картинок» ещё точно не дотягивающих. Говорить же о том, что играем мы, а не нас играют, и вовсе пока не следовало. Выбиться в игроки — это цель, к которой однозначно следует стремиться, но вместе с тем… Всегда следует здраво оценивать сложившееся положение. Здесь и сейчас мы только в начале пути. Сделан первый шаг, но и только. А каким будет второй… это станет ясно в скором времени. Аккурат после того самого ремонта и нашего перелёта за пределы Директората. Именно так и никак иначе!

Интерлюдия

Маргас, резиденция Директора Анри Можерона

Последние несколько дней Анри Можерон чувствовал себя… печально. Да и как иначе он мог себя чувствовать, допустив в Маргасе, втором по значимости городе планеты, столь вопиющее нарушение спокойствия и уверенности населения в силе Директората? Побоище на полигоне Железной академии! Бегство полного звена кадетов в сторону этого, раздражающего всех разумных людей, анклава Звёздной Стражи, с его привычкой давать убежище всем кому ни попадя, исходя только из своих интересов. Бегство успешное, которое не удалось предотвратить, несмотря на титанические усилия вице-адмирала Готти, лично севшего в один из колоссов и участвовавшего в сражении. Проигранном, что было особенно печально!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сам Можерон склонен был понять и принять оправдания ректора Железной Академии, только он хоть и Директор, но не самый значимый. Даже тут, в этой системе, пусть и второй по значимости в Директорате. Он не был единоличным руководителем и даже первым среди равных. Третьим он был, всего лишь третьим, после Филиппа Тумбстоуна и Вадима Бельского. Однако если Тумбстоуна ему стоило опасаться, то вот Бельский и сам был в плохом положении. В положении куда худшем, чем у всех остальных Директоров, ведь среди беглецов была его внучатая племянница Мария. Вроде и не самая близкая родственница, а всё равно часть рода Бельских. Сей факт очень многое значил в играх за власть внутри Директората! Как бы его самого после подобного не попросили подвинуться.