Нежданно-негаданно... - Игорь Семенов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Студент, значит? Ну топай… И поосторожнее тут!
— А что такое? — насторожился последним словам военного Михаил. — Пошаливают…
— Есть такое, — поморщился сержант. — Вчера наши нескольких хлопчиков взяли… Склад ограбить пытались. Да и до того было уже несколько случаев. И это у вас тихо еще… На Кавказе вон уже стреляют. Как тряхануло — вся сволочь бандитская из нор полезла, только успевай отстреливать!
«Вот из-за чего такие строгости, с упрощенным судопроизводством через военный трибунал!» — внезапно понял Михаил. Для этого многим казалось такое избытком — но это просто потому, что никто особо не распространялся о происходящем на том же Кавказе! Хотя в средней Азии, как он подумал сразу, сейчас может твориться примерно то же самое.
— И что делают с теми, кого поймали? — поинтересовался Михаил.
— Ну если за воровство и без оружия взяли — пятнашку трибунал дает и на Север в лагеря. А кто с оружием или из этих, рецидивистов, — так сразу вышку, — коротко пояснил сержант.
На остановке трамвая было пустынно… Практически все сейчас уже разъехались по домам и, наверное, ложатся спать. Так что и интервал сейчас на линии будет большой, однако долго ждать не пришлось. Вскоре вдали показался огонек трамвая, а вскоре перед остановкой остановился вагон. Не девятка — маршрутоуказателя нет, перед стеклом табличка «Служебный». Деповская развозка…
— Тебе куда? — высунувшись из двери, спросил водитель.
— На Пролетарку.
— Садись, туда едем, — махнул рукой водитель.
Внутри вагон выглядел каким-то старым и обшарпанным, но никому до этого явно не было дело. Чай не линейный… Едет — и ладно. Вагон был полупустым — не так-то много работников возвращались домой в столь поздний час. С грохотом вагон почти без остановок летел по ночному городу — впрочем, движение на линии еще было. Порой навстречу попадались редкие в это время линейные вагоны, в которых в лучшем случае ехало по десятку человек. Заснеженный город в начале ноября выглядел так дико, неуместно… И вновь и вновь напоминал о случившейся катастрофе. Эх, в другое время и он сам, и многие другие, наверное, радовались бы тому, что «Америки больше нет!» Но когда смотришь на происходящее за окном — оптимизма сразу становится как-то маловато…
Интересно все же — что сейчас там, в Штатах? В новостях показывали полную жуть… Катастрофу — умирающие без тепла и света города, разрушения в результате короткой, но ожесточенной гражданской войны не за национальные или классовые интересы, а за контроль над запасами продовольствия, топлива, товаров первой необходимости, но… Где-то там, помимо вымершего Западного побережья, умирающих городов Среднего Запада и кое-как теплящейся жизни на Восточном побережье, еще стоят десятки, если не сотни уцелевших стратегических бомбардировщиков и межконтинентальных ракет. А в море — американские подводные ракетоносцы с ядерным оружием на борту. И где гарантия того, что все это оружие так и останется на месте, а не будет пущено в ход? Ради чего? А просто по принципу «тонешь сам — топи другого!» Остается надеяться, что американцев все же остановит если не благоразумие, так хотя бы страх перед советским возмездием — ведь сейчас, когда американский ядерный арсенал хорошо прорежен, у СССР будет бесспорное преимущество. Которого хватит если не для того, чтобы выжить, то хотя бы для ответно-встречного удара возмездия…
Письмо он отправил на следующий же день — в этот раз работал он не на вывозе снега, а возил прямо с завода стекло на ремонт одного из заводских цехов. Отрывая фанерки, деревяшки и прочие заплатки из подручных материалов, студенты вставляли на их место новые стекла… Стройки все равно все остановились из-за мороза, так что можно было сосредоточиться на второстепенных работах. Вроде вот такого вот… И в этот день он, между делом, отправил и письмо в ЦК. А потом снова в университет. Число учащихся в этом году, стати, было очень небольшим. Студентов с дневного перевели на вечерний, студентов с вечернего отправили на заочку… Дневное оставили лишь для некоторых особо ценных специалистов — чтобы те могли сосредоточиться на учебе, а не сидеть на лекциях и семинарах полусонными после работы. Ну да, логично. Еще в своем мире Михаил знал, как с вечернего на физфаке вылетали чуть ли не каждый второй, а уж отличников было и вовсе мизер. Не так уж у многих получалось нормально работать и учиться. Что будет теперь? А кто ж его знает…
Школы пока работали почти как прежде… Правда, занятия уже не раз отменяли из-за снежных буранов. Техникумы работали также на вечернем режиме. Кино, театры, многие учреждения культуры стали работать по сокращенному рабочему дню, с восьми до пяти. Так что теперь попасть туда можно было только в выходные. Впрочем, у народа и не больно-то есть настроение ходить куда-то… Тут по дому работы хватает! Каждый день…
— Здорова, Михан! — вдруг кто-то окликнул его на остановке трамвая.
— Здорова, Петь! — оглянувшись, с трудом узнал он в укутанной фигуре одноклассника. — как жизнь-то?
— Да сойдет, — поморщился Петька. — У тебя-то как?
— Да ничего так, — пожал плечами Михаил.
— Видел кого из наших?
— Семку позавчера, он на «Серпе и Молоте» работает, — вспомнил Михаил. — А ты?
Ну да, мельком встретились, поздоровались и разошлись… Тот теперь учеником шлифовщика работает, а Михаил вывозил снег с заводского двора. Завод, кстати, как раз недалеко от университета, а они, студенты, в основном в центре города и работали. Чтобы далеко не бегать…
— Тоху видел, он же тоже у нас, в Политехе, учится, — ответил Петька. — Катю еще. Мы с ней… встречаемся теперь.
— Ну поздравляю! — улыбнулся Михаил.
Что они поженятся — он и по прошлой жизни знал… Правда, там оно все должно было этак на пару лет позже случиться, на старших курсах. Что в школе, что на первом курсе они вроде как и внимания друг на друга не обращали.
— Ты-то с Викой как? — спросил Петька.
— Никак! — почти огрызнулся в ответ Михаил.
— Про Ленку не вспоминаешь? — ехидно усмехнулся одноклассник.
— Нет! И даже слышать про нее не хочу.
— Она тебе уж замену нашла, — усмехнулся Петька. — С зуборезного одного паренька…
— Ну и фиг с ней!
«Пусть с кем хочет — с тем и… эээ… скажем так, ведет половую жизнь», — мысленно закончил Михаил. Уж на кого-кого, а на нее ему было совершенно наплевать. Странно
