Голоса времен. (Электронный вариант) - Николай Амосов

Дома меня ждало письмо от профессора Фогеля, председателя Общества кибернетиков США. Национальная конференция в Вашингтоне: тема Искусственный Интеллект. Мне доклад на 40 минут. Билеты на самолёт посланы в Академию Наук Союза. Фогель объяснил повод для приглашения - он прочитал мою книгу "Моделирование мышления и психики". Уж никак не ожидал, что в Америке переведут, дома книга сенсацией не стала.

Два месяца до поездки прошли в волнениях: готовить доклад, перевод, слайды. Волнения - мой английский слаб.

В те два месяца Сент-Джордж напечатал в Штатах "Мысли и сердце", отзывы отличные. Журнал "Лук" прислал корреспондента и фотографа, решили, что книжка списана с натуры. Пренебрёг запретами на иностранцев и пригласил домой. Подвыпил и высказал всё, что думал по части общества. Крамолу напечатали, но последствий не имело. Времена были уже не те.

Настал день отъезда. Ох, уж эта Академия! Много адреналина выделил. Мне, к примеру, выдали 10 долларов. Будто я в Серпухов еду. Объяснение:

- Они вас пригласили за свой счёт и обязаны содержать.

Аэрофлот, Лондон, пересадка в "Боинг". Вторая, в Нью-Йорке. Очень беспокоился, как доберусь до Вашингтона, ночь скоро, а вдруг не встретят? 10 долларов - это по Америке нуль.

Когда отлетали, был поздний вечер. Мне уже не до красот ночного Нью-Йорка с высоты. Сижу в самолете, горюю. Читаю. И вдруг - повезло. Сосед спросил по-русски:

- Вы из Советского Союза?

- Вот еду на деревню к дедушке. С десяткой в кармане.

Он оказался евреем, выехавшим из России.

- Я вам помогу.

И всё устроилось, он вызвал по телефону посольского чиновника, тот за мной приехал, организовал ночлег.

Конференция должна была заседать в Бетезде, это пригород Вашингтона. На утро господин из ИБМ приехал и забрал меня.

Приехал тот самый Фогель. Оказалось, что он чуточку говорит по-русски,выходец из семьи евреев-эмигрантов. Рассказал мне о конференции.

- Мы только на днях узнали, что кибернетик Амосов и хирург, и депутат, и писатель одно лицо. Журнал "Лук" рассказал. И книжку "Открытое сердце" уже прочитали (так в Америке назвали "Мысли и сердце").

Во как! Но я ему не сказал, что имею всего десятку в кармане. Гордость.

Вечером были в гостях у миллионера. Ночью от волнения болел живот, спалплохо. Но утром сделал гимнастику и совсем неплохо поел за один доллар в кафетерии. Боялся доклада? Конечно, было не по себе. Но, чтобы страх? Нет. Это же не операция.

В восемь утра Фогель открыл заседание и первым представил меня. Сказал, что я и кто. И преподнес сюрприз - изданную в США мою книгу "Моделирование мышления".

Доклад прошёл, скажем, удовлетворительно. Я читал текст, командовал оператору, показывающему слайды: "Следующий, следующий." В регламент уложился. На вопросы ответил, как мог. Много не спрашивали, видели небось, как трудно даётся речь.

В перерыв заседания всех кормили за казенный (ИБМ!) счёт. Суточных на расходы мне не предложили. Разве спросишь? Стыдно.

Как отчитал доклад, так уже гора с плеч свалилась, и дальше ожидали одни удовольствия. Подходили, хвалили. Я разговорился и даже интервью давал журналистам об искусственном интеллекте (по-английски!).

Советник по культуре X. из посольства, держал со мной связь и составил программу. Часа в четыре он позвонил.

- Встреча с сотрудниками посольства назначена на 18.часов. Я уже не успею приехать за вами. Берите такси и в посольство.

- Но у меня же всего семь долларов! До вас 50 километров!

- Ничего. Привезет, - позвоните у входа. Я выйду и расплачусь.

Не понравилось мне это, но всё обошлось, как сказал советник. Беседа с посольскими, а больше с их жёнами, прошла нормально. Они читали "Мысли и сердце", некоторые, даже журнал "Лук".

X. уже расспросил о моих финансовых делах и очень смеялся.

- Не могли же они предложить вам, сенатору, суточные, даже и по полсотни долларов. Вдруг обидитесь?

После выступления мы встретили в коридоре посла Добрынина. Представили меня, сказали, что не на что даже подарок дочке купить. Распорядился выдать десять долларов. Тоже не жирно, но Кате кое-что купил. Последний день погостил очень хорошо. Была доверительная беседа, о преступности, о неграх. Обратное путешествие прошло спокойно.

... ... ...

Пятьдесят лет Советской власти в ноябре 1967 года отмечали в Верховном Совете очень торжественно, во Дворце Съездов. Посмотрел всех вождей из соцстран и многих послушал. Лучше всех говорил Фидель.

От юбилея я не вдохновился. Но мир социализма казался незыблемым.

В декабре того же года мы с Катей ездили в ГДР по приглашению издателей, они "Мысли и сердце" печатали четыре раза. Денег не платили, но в гости пригласили. Я поставил условие - с дочерью. Пожалуйста.

В Германию ехал с неохотой, больше для Кати, показать заграницу. С войны питал к немцам неприязнь.

Шикарно принимали. Без подробностей - мнение о немцах изменил. Но железный занавес в ГДР действовал крепче нашего. Английских книг не было.

17. 1968 г.Италия. Княгиня Олсуфьева. Сахаров.

1968 г. март. Поездка в Италию и новые знакомства. Меня взяли в группу деятелей от Киева чтобы ехать оживить программу "породнённых городов". Группа скучная, а руководитель - " аппаратчик" из Горсовета.

Утром до работы вызвали в клинику, плохо с больной. За пару дней до того заменил ей клапан. Пока пришёл, Лена Николаевна уже начала операцию. Девушка, Аня Божко, умирала. Только-только успели подключить АИК. Оказалось, возник тромб и затруднил движение шарика. Тромб удалил. Ожила.

В марте 1998 года, было тридцать лет, Аня пришла ко мне, чтобы отметить. Инженер. Пенсионерка. Работает. Сердце в порядке. Принесла статуэтку архангела Михаила - верит в Бога.

... ... ...

"Родственником" Киева была Флоренция.

Ничего интересного в поездке не было, возили по городу, показали соборы и галереи. Устраивали приёмы, произносили речи о дружбе.

Переводчик, худая женщина лет шестидесяти, Мария Васильевна Олсуфьева. Княгиня. Было семь лет, когда родители бежали в Италию от революции. Здесь выросла, выучилась, вышла замуж за итальянца, родила сыновей. Стала полиглотом. Хорошо зарабатывает, независима. Но Россию не забыла. Переводит российские книги, прежде всего самиздат. Подружилась с диссидентами. Прочитала и мои "Мысли". Их уже издали в Риме в переводе с английского. Перевод М.В. очень не понравился, обещала сделать новый (слово сдержала, спустя полгода прислала роскошную книгу).

М.В. много знала, наблюдая Союз "извне". Мы сошлись в убеждениях.

Через год передала в Париж (я был проездом, навещал Ю.Г.) большую коробку с запрещенной литературой. Побаивался таможни во Внуково, но уже был опыт контрабанды книг под защитой депутатского значка, при каждой поездке на Запад я покупал книги.