Осторожно! Муж-волшебник или любовь без правил - Франциска Вудворт

Несколько долгих секунд мы смотрели глаза в глаза.

— Ты сейчас только на меня намекаешь? — после молчания поинтересовался аттан.

Миг, и я дрогнула. Хотела уязвить его, но ему удалось задеть меня. Ведь Влад такой же. Из-за его поступков умерла моя мать. Он действовал намеренно. И в портале бросил меня, спасая сына. Решил всё сам, не давая мне выбора. И пусть мой выбор был бы такой же, но он не дал мне его сделать. Грудь сдавило от боли и непролитых слёз.

Я отступила. Потом сделала ещё шаг назад. Сглотнула подступивший к горлу комок и, с усилием совладав с собой, произнесла:

— С вами или без вас, но я еду.

Резко развернувшись, покинула кабинет, чтобы тут же натолкнуться на две пары глаз, в волнении смотрящих на меня.

— Мне нужно взять мазь, и мы едем, — сказала им, чтобы успокоить, и прошла в спальню.

Первым делом сходила умылась холодной водой, чтобы остудить лицо, потом уже пошла к себе и взяла мазь, привезённую ещё из поместья. Положив её в сумочку, надела шляпку и, взяв зонтик с перчатками, вышла.

Странно, я отсутствовала совсем недолго, но в комнате резко изменилась атмосфера, и напряжение зашкаливало. Советник Бернардар был белее снега, а его супруга Клариза нервно кусала губы, и на щеках её алыми пятнами горел румянец.

— Позвольте узнать, что вы сделали? — тихо прошипела я, подойдя к аттану.

— То, что у меня лучше всего получается, — холодно ответил мужчина, не сводя глаз с кёрна Ливинны.

— Прекратите немедленно! Мало того, что у мальчика нет отца, так вы его ещё и бабушки с дедушкой лишите, — на меня бросили ленивый взгляд голодного крокодила и чуть изогнули бровь. — У них же сейчас сердечный приступ случится! — воскликнула я.

— Разве? — аттан обвёл взглядом гостей, как бы проверяя их состояние. — Ничего страшного.

И это так двояко прозвучало, что непонятно, то ли ничего страшного с ними не случится, то ли ничего страшного, если они всё-таки умрут.

— Знаете, пожалуй, мы съездим без вас. Да-да, у вас наверняка есть более важные дела! Не будем вас отвлекать, — предприняла я попытку избавиться от аттана.

— Ну что ты, я не могу отпустить тебя одну, а то ты ещё увлечёшься и займёшься лечением всего дома, как у меня в поместье. Ты же не можешь никому отказать, — в голосе явственно слышались ядовитые нотки. — К тому же нам есть о чём побеседовать с Советником.

При этих угрожающих словах кёрн Ливинны вздрогнул и, наверное, уже в тысячный раз пожалел, что пришёл сюда, а я поняла, что задерживаться у них в доме мне точно не стоит.

— Тогда едем, — я положила свою руку на сгиб локтя аттана, желая отвлечь его внимание от Советника. Мужчина взглянул на мои пальчики, сжимающие ткань камзола, потом на меня, давая понять, что оценил мой манёвр, и сквозь холод взгляда я всё же заметила тень удивления.

— Едем, — повторил он, и, пропустив встрепенувшихся гостей вперёд, мы пошли на выход.

Филипп оказался белокурым ангелочком с ямочками на щеках. Он рисовал с няней на свежем воздухе и при виде гостей ничуть не смутился. Он помахал дедушке, подзывая его, чтобы показать свой рисунок. Удивительно, но при физическом недостатке, приковавшем его к креслу, мальчик выглядел вполне счастливым и оживлённым. Только няней его была крупная женщина. Наверное, её подбирали с учётом того, чтобы она могла носить ребёнка.

— Чай? — гостеприимно предложили нам.

— С удовольствием, — согласилась я. Дело в том, что в карете я ехала рядом с аттаном и до сих пор испытывала напряжение от вынужденной близости с ним. Выпить чего-нибудь оказалось кстати.

Хозяйка дома приказала накрыть стол на открытой террасе, откуда был хорошо виден внутренний дворик, где гулял ребёнок. Советник общался с внуком и подходить к нам не спешил. Ещё бы! Всю дорогу разговор не клеился, и чувствовалось, что они очень волнуются.

Мы выпили чай, и я попросила познакомить меня с ребёнком. Подойдя к нему, похвалила его рисунки, где были вполне правдоподобно изображены божья коровка, птица и жуки. Спросила, какие сказки он любит. Узнав, что ему читают о подвигах принца Валиента, открыла секрет, что тот такой сильный, потому что у него была волшебная мазь. Далее оказалось совсем просто: я поделилась тайной, что и у меня она есть, и предложила его ею намазать. Таким образом, ребёнок не испугался и с энтузиазмом воспринял предстоящий массаж. Мы перешли в детскую. Няня раздела мальчика, а я растёрла его мазью и в награду напоила компотом, посоветовав полежать и набраться сил. Больше задерживаться в доме мы не стали, сразу же после этого уехав.

— Они сообщат о результате? Может, нужно будет ещё раз массаж сделать? — спохватилась я, когда мы отъехали.

— Не получится. Они отбывают сегодня в путешествие, — ответил аттан.

— А…

— Не обсуждается, — оборвал меня мужчина, и я закрыла рот. Что ж, многим детям в больнице хватило просто выпитой воды, а Филиппу я сделала массаж. Помнится, Варгос выздоровел в тот же день, и тогда действительно будет лучше, если они уедут, чтобы не привлекать внимания.

Откинувшись на спинку сиденья, я расслабилась и отвернулась к окну.

Не знаю, докладывал ли аттан королю о произошедшем, он уехал сразу после того, как доставил меня во дворец. Я примерно предполагала, кому он собрался нанести визит, и вмешиваться не собиралась.

Поздно вечером мы опять все втроём совершили путешествие в тайную комнату к королеве. Мужчины с трудом подняли статую и положили её боком на кровать.

Я подошла к постели, размышляя, с какой стороны бы лечь, и впервые задумалась о том, что мне придётся спать рядом с холодной статуей. Блин, с памятниками я ещё не обнималась!

Встал вопрос, как нам спать. Аттан сказал, чтобы король шёл к себе, а он останется ночевать со мной. Тут уж я подала голос, заявив, что спать с ним на одной постели не собираюсь. На слова, что он может лечь с другой стороны от статуи, возмутился Его Величество, воскликнув, что рядом с его женой, пусть и каменной, никакой иной мужчина, даже лучший друг, спать не будет. Ясарат начал выпроваживать своего Первого советника, говоря, что и без него разберёмся. И тут этот… у меня даже слов нет цензурных, заявил, что, во-первых, он потянул спину, поднимая тяжести, а во-вторых, ночью я могу отодвинуться от королевы, и его присутствие на краю кровати просто необходимо. То есть никуда уходить он не собирается!

Я задохнулась от возмущения. Король же, окинув меня взглядом и оценив, что я скорее прижмусь к его холодной жене, чем к аттану, сказал, что это хорошая идея, и немного передвинул королеву, чтобы мы уместились на кровати вчетвером. Мои возражения насчёт того, что будет тесно, они проигнорировали.