Ария: Легенда о динозавре - Дилан Трой

Можно грустно пошутить, что «кровавый альбом» в каком-то смысле предвосхитил те кровавые события, которые произошли в России в августе 1991 года и которые принято именовать путчем или попыткой государственного переворота — кому как больше нравится. Для жителей столицы, привыкших к мысли, что подобное может иметь место только за морями — в Ольстере или в какой-нибудь банановой республике, было до боли дико и непривычно наблюдать танки и бронетранспортеры на улицах родного города. Хотя некоторым «радикалам» подобная ситуация понравилась. Анархически настроенная молодежь на три дня оказалась в своей родной стихии. Доморощенные «че гевары», упиваясь на баррикадах свободой и водкой, посылали факи хмурым солдатам, восседавшим на бронетехнике.

В те дни не обошлось и без столь популярных у русского народа ритуальных актов, как-то: торжественное освобождение Лубянской площади от статуи «железного» Феликса и установка в Музее Революции нового экспоната — троллейбуса, изрядно покореженного танками при попытке штурма Белого Дома. Целых три дня молодое поколение чувствовало себя творцами «новой» истории. Тяжелым же было похмелье после этого трехдневного запоя! Ельцин поблагодарил молодежь за усердие, вручил ордена трем наиболее благонадежным представителям русского рока, отличившимся на баррикадных концертах в поддержку демократии. На этом праздник закончился…

Начались трудовые будни. Если захват власти у реваншистов не получился, то общими усилиями коммунистов и демократов экономика России, и без того дышавшая на ладан, стала разваливаться окончательно. В стране началась дикая инфляция, цены резко подскочили вверх. Концертная деятельность в подобных условиях становилась нонсенсом. Выручка с продажи билетов не окупала ни один нормальный концерт. Техническое обеспечение гастролей, да и сама их организация, в условиях повсеместного хаоса в стране оставляли, мягко говоря, желать лучшего. «Ария», привыкшая возить с собой несколько десятков киловатт звука, свет, а также пятнадцать человек технического персонала, оказалась перед выбором: или значительно сокращать концертную деятельность, или начинать играть на некачественном аппарате при свете трех фонарей. «Арийцы» на «уступки» не пошли. «Раньше мы возили с собой два-три трейлера с аппаратурой, ~ в сердцах говорил тогда Владимир Холстинин, — а ныне, при таких несуразных ценах на билеты и перевозки, мы себе этого позволить не можем. Вот и приходится ездить с одними гитарами, а в итоге качество концертов находится на таком самодеятельном уровне, что потом в гримерку приходят люди и говорят: «Вот вы к нам приезжали пять лет назад — это была Америка! А теперь чего-то у вас…». И просто не хочется ездить на такие концерты и возить откровенную халтуру. Людям же не объяснишь, что пальцами мы перебираем даже лучше, чем тогда, а Кипелов вовсе не разучился петь! Если правительство поставило нас в такие условия, мы вынуждены перейти на студийную работу, а от таких концертов никто не получит удовольствия ~ ни мы, ни зрители…» В результате всех этих перипетий 1992 год практически выпал из жизни группы. Правда в самом конце года начали работать над вещами для нового альбома. Но это была ранняя стадия творчества, на которой не репетируют вместе, а работают над идеями по отдельности. Одновременно группа задумала строить собственную студию. Подтолкнуло к этому то обстоятельство, что записывать следующий альбом было попросту негде…

Выполнение задачи по строительству студии затянулось до середины 1994 года. Все это время «Ария» перебивалась крайне редкими гастролями и в буквальном смысле влачила жалкое существование. Уместнее всего сравнить тогдашнее состояние группы с комой, когда пациент имеет лишь один шанс выжить и 999 — не проснуться уже никогда. Через некоторое время поклонники устали ждать новостей от любимой группы… «Ария» постепенно погружалась во мрак неизвестности…

Часть III

ВТОРОЕ ДЫХАНИЕ

КОГДА НОЧЬ БЫЛА КОРОЧЕ ДНЯ

УТРО ВЕЧЕРА МУДРЕНЕЕ

Мы уже говорили о том, что в результате стремительного падения уровня жизни в стране музыкальная деятельность на территории 1/6 части суши погрузилась в летаргический сон. Ответом «Арии», которой, по существу, негде было записывать следующий альбом, стало создание собственной студии «Aria Records». Выполнение задачи по строительству студии затянулось до середины 1994 года. Все это время «Ария» перебивалась крайне редкими гастролями и в буквальном смысле влачила жалкое существование. Тем не менее, в конце лета 1994 года были записаны барабанные партии очередного, шестого по счету, альбома коллектива. Все двигалось крайне медленно, записывать бас-гитару начали лишь в ноябре, как вдруг прогремел оглушительный взрыв — «Ария» объявила, что ищет нового вокалиста!!!

…«Ночь Короче Дня» оказался одним из самых «тяжелых» и долгих в производстве «арийских» альбомов. Если принять во внимание высказывание Холстинина о том, что мистически ориентированный «Кровь За Кровь» — это своеобразный итог группы за весь предшествующий период, то становится понятным, почему следующий «арийский» альбом рождался в таких муках. В самом деле, «кровавый альбом» оказался слишком хорош для того, чтобы развивать ту же тему, а расставаться с привычными сюжетами всегда нелегко. Поначалу Холстинин все же носился с идеей продолжить тематику «Кровь За Кровь» и, принимая во внимание тот факт, что это шестой по счету номерной альбом группы, хотел записать для будущего шедевра ровно шесть вещей, с тем чтобы и назвать его соответственно — «666». Однако по ряду причин эта грандиозная «акция» не состоялась.

Вообще, в том памятном 1994 году «Ария» имела весьма реальный шанс записать очередной альбом в муках не столько творческих, сколько предсмертных. Записав барабанные партии, «Ария» в четвертый раз отправилась на гастроли по Германии, дав концерты в семи городах и легендарном берлинском «Hard Rock Cafe». С самого начала стало ясно, что поездка не задалась. При полном отсутствии рекламы и грамотного менеджмента гастроли лучшей русской тяжелой группы походили на тур какой-нибудь урюпинской команды по ночным забегаловкам. Единственным светлым пятном стал концерт именно в «Hard Rock Cafe», на который собралось большое количество немецких поклонников. Все остальное энтузиазма не вызывало. Жилищно-бытовые условия были отвратительны: музыкантам приходилось ночевать то в ночлежках, то в однокомнатной малогабаритной квартире, то на полу в гримерках второсортных клубов. А ведь до этого, во всех предыдущих вояжах, «Ария» проживала в фешенебельных — пусть гэдээровских — отелях. По русской традиции, с горя было выпито рекордное количество спиртного. Все началось еще в аэропорту, когда невменяемый Кипелов скатился по трапу в объятья встречающих, а уже на второй день пребывания у бюргеров бодунный Манякин, слегка заикаясь, резюмировал: «Пиво стоит две марки, чай ~ три. Так какой смысл его пить?!». (Справедливости ради надо сказать, что во время той германской поездки в «Арии» не пил только ленивый и… Холстинин, который был занят важной коммерческой сделкой — покупкой студии и ее последующей транспортировкой в Москву.)