Пророк - Анатолий Юркин

«Странно, что так размышляет человек, который несколько ночей назад спал в одной связке с Иго», — подумал Лориан, не прерывая рассказчика.

— Ты из озерного племени? Ортоклаз — рыбий глаз. Камень твоего рождения — прозрачный, просвечивающий, с бесцветными переливами, совсем как вода в реке. Он мог бы помочь твоему племени. Но есть и другие камни-выручалки. Если твои глаза будут запорошены пылью, а лицо изуродовано горячим песком, озурит цвета грозового неба поможет тебе. Из него делают глазные мази. Оквоморин особо почитаем шаманами заоплотных племен. Амулеты из этого зеленого камня тоже полезны для зрения, — объяснял Лимата, подбрасывая поленьев в огонь.

«Ну, — подумал Лориан, — занесло тебя в знахарство. Кто о чем, а слепой о солнце». Он принял единственно возможное решение и твердо осознавал, что их с Лиматой тропы разойдутся с первыми лучами восходящего светила. Собеседник продолжал бубнить об «охлаждающей страсти и о камне, успокаивающем бури, обеспечивающем победу в морских сражениях и спокойствие в морских путешествиях».

— При дневном свете олексорит — прозрачный, голубовато-зеленый камень, а при освещении факелами и пожаром становится красно-малиново-пурпурным или фиолетово-красным.

Прерывая будущего ученика Школы Мооса, Лориан спросил:

— А есть среди них камень свободы?

— Алмаз обладает многочисленными волшебными свойствами. В моем племени колоту, сумевшему расколоть алмаз, давали свободу. Самый могущественный среди известных талисманов, алмаз наделяет владельца силой, храбростью и делает неуязвимым в противоборстве с Ки-товласом. Мои родители рассказывали, что алмазный порошок — смертельный яд.

— Как ты думаешь, из какого камня был сделан самый главный перстень Ондрона? Из алмаза?

Лимата нахмурился:

— Ты не сказал мне о принятом решении.

— Я иду в деревню грамотных. Изучать письменность. С подсказки мудрых свитков и их хранителей я начну новые поиски Страны Зверей. Сам на восток я не вернусь, найду кого послать. Для такого несложного поручения сойдет и Напролик. Мне указана дорога на запад. Если в деревне грамотных я не найду подсказки, уйду к Огромному Оплоту, буду искать встречи с Черными Колдунами.

— Быть тебе вечным странником, — сказал Лимата. — Об одном тебя прошу: никогда не лижи золото языком и останешься человеком.

Лориан принял к сведению этот странный совет.

— А разве ты уготовил себе другую тропу? — спросил юный пророк.

— С углей этого кострища я начинаю малую охоту за перстнями Ондрона, для того чтобы обеспечить племя хоболов силой и властью. Я хочу для себя всего, что может желать настоящий мужчина. А ты ищешь Страну Зверей… Но ведь нет такой страны, нет ни на одном из материков Ойкумены.

— Тогда я буду искать камень, по которому можно перейти на Андомору.

— Детские россказни, — брезгливо поморщился Ли-мата. — Ты имеешь в виду алобан. Ему приписывают возбуждающие свойства. А еще он исцеляет раны, воспаления и, между прочим, полезен особо сердитым при вспышках гнева. Побори недовольство и признай, что сам ты не проверял алобан на его чудодейственные качества… Зря ты мне не веришь. Есть средство, которое может тебя образумить и заставит относиться к моим словам серьезно.

Лимата нагнулся, засунул руку под набедренную повязку и достал крохотный, туго перевязанный мешочек.

— Признайся, ты хочешь узнать, что в нем? — спросил Лимата, подбрасывая мешочек на ладони.

Напролик перестал храпеть и шумно заворочался. Лимата весь был в ожидании ответа. Лориан попытался угадать:

— Онегон — камень с алмазным блеском. Мастера по обработке камней носят веревочные пояса и ремни, украшенные онегоном. Ты доволен, что стал обладателем оне-гона? Нет, здесь что-то другое.

По выражению лица Лиматы трудно было понять, угадал Лориан или нет.

— Наверняка в твоем мешочке алемандин, который помогает его хозяину сохранять секреты в неприкосновенности. Или красно-бурый карбункул, по названию хобольского рода «бидажази». Может быть, это пурпурный «бидажази»? Он помогает оставаться трезвым, сколько бы ты ни выпил, и усмиряет плоть, если приложить его к голове. Такой камень дарили любимым сыновьям в больших хобольских семьях. Известен как камень шаманов заоплотных племен. Это надежное средство от веснушек, но тебе он почему-то не помогает.

Лимата надменно усмехнулся:

— Тебе придется взять эти обидные слова назад, когда ты узнаешь, какой камень я держу в руке.

Тишина, нависшая над костром, была прервана шумным сопением Напролика. Изнывая от желания хоть краешком глаза взглянуть на лиматовский мешочек, мураявр перестал притворяться, что спит, и встал на корточки вблизи огня.

— Это перстень Кикура, — прошептал Напролик. Лориан выдохнул:

— Ура! Вот почему Кикур возглавлял погоню в перчатках! Самый ленивый и глупый конан из окружения вожака знал, что Кикур утратил волшебный перстень, но для остального мира это было скрыто!

— Он делает человека бодрым и разумным, — продолжал, осмелев, мураявр.

— Может, у тебя в руках борода — всего лишь подделка? — высказал подозрение Лориан. — Я слышал, такое случается со слишком самоуверенными: им попадается ложный камень с пластиной, которая придает ему блеск?

— Ты не угадал, а попытку мураявра я не засчитываю, — самодовольно засмеялся Лимата.

— Что ты хочешь этим доказать? — спросил Лориан.

— А ты не догадываешься?

— Нет.

— Мы, хоболы, всегда были умней конанов.

— Кикур не знал, что ты хобол.

— Правильно, иначе он бы меня заплевал до смерти. Понимаешь?

— Ты использовал Кикура? — догадался Лориан.

— Разумеется.

— Ты надеялся на то, что Кикур поможет тебе отыскать другие перстни?

— Я был близок к цели. Как ты думаешь, мог полуслепой юнец без опаски бродить по Восточной Ойкумене, когда облавы на мальчиков и загоны племен идут каждый день от зари до заката?

— Лимата, ты умен! — воскликнул Напролик. Лимата сдержал улыбку.

— Лестью меня не возьмешь. Отгадывайте камень. Лориан и Напролик задумались.

— Волшебный перстень поможет мне, и я разрушу Огромный Оплот. Тогда мое племя завладеет миром. Но для начала Огромный Оплот будет уничтожен. Я вижу его в руинах. Перстень расчистит дорогу к власти. Кто со мной, тот будет рядом с перстнем.

— Нефрит? Или, может, яшома? Это самые древние камни Перуники, — пытался угадать Напролик, с виноватым видом поглядывая на Лориана. — Говорят, в Ми-лазии у племени золотарей яшома ценится выше прочих камней. За нее золотари обещают отдать любую красивую девушку и разрешают чужаку жить сколько он захочет, ничего не делая и пользуясь богатствами всех родов. Лимата, там у тебя яшома-камень.