Полюбить таким... - Ирина Надеждина

Сзади послышались легкие шаги. Олег обернулся. В кухню вошла Оксана. Она включила свет. На ней был длинный халат, волосы заплетены в мягкую косу, на щеке отпечаталась складочка наволочки. Оксана налила себе воды, напилась и спросила:

– Почему ты не спишь?

– Не спиться. Спустился таблетку взять. А ты чего встала?

– Пить захотела. Дай и мне закурить.

– Макс ещё чертей не дает? – поинтересовался Олег, чиркнув зажигалкой.

– Олег, я же не маленькая. Сама за себя отвечаю.

– Извините, Оксана Леонидовна. Совсем забыл, что вы солидная дама, мужняя жена и вообще уже из садикового возраста вышли! – он улыбнулся.

– Извиняю, – благосклонно кивнула она.

– Что вы с Максом сегодня, как с креста оба снятые? – поинтересовался Олег.

– Устали. Можем мы устать? Не волнуйся, у нас всё нормально.

– Оксаночка, я тебя с рождения знаю, и сказки рассказывать ты можешь тем детишкам, которых лечишь. Меня-то не надуешь. Колись уже, что произошло.

– Что колоться, Олежек? – она тяжело вздохнула. – Ничего у нас с детьми не выходит. Я ребенка хочу, Макс тоже…

– Может, стоит провериться?

– Проверились. Я уже раз пять проверялась. Меня чуть ли не наизнанку вывернули – всё в порядке. Теперь и Макс проверился – у него тоже. Всё идеально, только вот ничего не получается.

– Извини за нескромный вопрос, тебе с Максом хорошо?

– Не то слово, – как ни странно, Олег почувствовал укол ревности от её слов. – Ты и представить себе не можешь, насколько он ласковый и насколько он обо мне заботится!

– Мне-то чего представлять? Не я же с ним в постель ложусь. Не кисни, всё у вас получится, – он хотел успокоить Оксану.

– Спасибо за утешение. Нам только на это и остается надеяться. Макс тоже самое твердит, а мне уже на свет смотреть тошно. Я когда грудничков вижу, реветь потом полдня готова, – у неё стали совсем грустные глаза.

– Исходя из того, что видишь ты их каждый день, то и ревешь ты каждый день, – он приподнял голову Оксаны за подбородок.

– Реву, – у неё дрогнули губы. – Макс из-за этого переживает, уже не знает, чтобы он для меня сделал. А мне и его жалко…

– Вот теперь давай хором поплачем, – Олег легонько щелкнул её по носу. – Сейчас пойду, разбужу Макса, и мы тебе попку вдвоем нашлепаем, если слушаться не будешь. Ты Макса слушайся, он старше, соображает лучше.

– Ага, прямо сейчас и нашлепаете, – Оксана бросила недокуренную сигарету. – Посиди со мной, если спать не хочешь, а то я сейчас снова расхныкаюсь.

– Конечно, – Олег сел рядом.

– Как ты вообще?

– Никак, – он пожал плечами. – Мне здесь кое-чего насоветовали…

– Может быть, они и правы. Только ты никуда не уезжай, – она слушала очень внимательно, потом сказала. – Переведись в Управление и сиди себе там. Новые люди, новая обстановка. Встряхнешься. Маме говорил?

– Говорил. Она твердит, что угодно, только чтобы я не уезжал. Точно, как ты.

– Вот видишь, – она улыбнулась и прижалась к его плечу. – Знаешь, Олежка, ты напрасно вбиваешь себе в голову, что нам всем от тебя сплошные неприятности. Мы тебя все обожаем. Даже Макс тебя воспринимает, как брата.

– Оксана, я сам себе в тягость, – вздохнул Олег.

– Нам не в тягость. Особенно мне. Я ведь всё ещё люблю тебя, – она слегка смутилась. – Наверное, я никогда не смогу тебя разлюбить и воспринимать только как брата.

– Не надо, Оксаночка, – Олег поцеловал её в лоб. – Мы и так слишком много натворили. Я тоже люблю тебя, но у тебя есть Макс.

– Я люблю его, молиться на него готова. То, что было между нами, сейчас ушло куда-то глубоко-глубоко, но так и не прошло до конца. И не пройдет.

– Должно пройти. Должно… Слишком много мы грешили…

Некоторое время они сидели молча, каждый думал о своем. Оксана тихо задумчиво произнесла:

– Олежка, может быть то, что происходит сейчас, это расплата за то, что было?

– Может быть. Если это так, я знаю, как выглядит ад…

ОХОТА.

Человек.

Сзади открылась дверь, на крыльцо вышел Максим. Он присел рядом с Олегом и тоже закурил.

– Ты что задумал? – спросил он, глядя на луну.

– С чего ты взял? – Олег смотрел на снег.

– Ты никогда и ничего не делаешь просто так.

– Для тебя и Оксаны делаю.

– Это для меня и Оксаны. Ты даже для Генки и Назира редко исключения делаешь. Так что ты задумал?

– Откуда он узнал про волков?

– Кто-то из мужиков с бодуна растрепал. Как бы не Генка. Ты же из этого большой тайны никогда не делал.

– Не делал. Но и для насмешек повода не давал.

– Так что ты задумал? – в который раз переспросил Максим.

– Через пару дней метель начнется. У нас на сколько солярки хватит?

– На неделю, если не будет свет всю ночь гореть.

– Вот и отлично. А если солярка закончится, так и при свечах посидим. Пусть попробует, как оно, рядом с волком. У тебя с нервами всё в порядке?

– Не жалуюсь. Кстати, когда я выходил, мне показалось, что ты с кем-то разговариваешь.

– Разговаривал. С волком. Он сюда приходил. Хочешь, посмотрим следы вон там, возле кустов?

– Обойдемся, – Максим вздрогнул.

– А говоришь, что нервы в порядке! – Олег сухо рассмеялся.

– Олег, ты в жестокие игры играешь, – Максим покачал головой.

– Если хочешь, мы можем вернуться послезавтра вечером, как и собирались. За два дня ещё мелочи всякой настреляем.

– Делай, что задумал. Генка выдержит?

– Выдержит. А вот Костика наказать пора. Больно уж он фамилию Бушуев оправдать пытается. Не бойся, волку я его не скормлю.

– Поступай, как знаешь. Идем в хату, а то холодно.

К ночи Костя был совершенно пьяным. Ни Олег, ни Максим, ни Гена удерживать его не пытались. Максим позвонил Оксане и предупредил, что они решили ещё остаться поохотиться. Гена позвонил Назиру и жене. Олег предупредил Стаса, что вертолет за ними присылать только через неделю. Когда они улеглись спать и уже засыпали, в лесу снова раздался волчий вой. Максим и Гена были почти спокойны. Зато Костя подпрыгнул, как ужаленный. Он метнулся сначала к одному окну, потом к другому, третьему.

– Костик, что ты бегаешь, как в задницу раненый? – вяло спросил Олег.

– Ты что, не слышишь?! – с Кости весь хмель слетел.

– Ну, волк воет. Что страшного? Ложись спать.

Костя лег, но уснуть уже не мог. После того, как волк завыл третий раз, он жалобно попросил:

– Мужики, давайте свет оставим?

– Мне всё равно, как спать, – Олег повернулся к Косте спиной. – Хочешь – включай. Вон, мужики, если согласятся…

Волк.

Люди сидели в своем жилье. Днем они выходили и охотились. Стреляли всякую мелочь – зайцев, белок. Как-то раз подстрелили лису. Тот, который разговаривал с волком, был совершенно спокоен. Двое других, тоже почти не нервничали. Зато тот, который стрелял в самку, шел и постоянно оглядывался. Он боялся выходить один из жилья, вздрагивал от каждого звука. Волк постоянно следил за ними. Ночью он выходил на место, где убили самку, или подходил к самому жилью и выл. К вечеру третьего дня началась метель. Люди перестали выходить охотиться. Они выходили по двое, чтобы нарубить дров. На четвертый день желтые окна жилья, светившиеся теперь всю ночь, стали более тусклыми. Не смотря на то, что метель была очень сильная, волк продолжал выходить из логова и выть. В ночь шестого дня метель утихла, волк вышел к жилью. На фоне бледно-желтых окон двигались тени. Из жилья доносились голоса людей. Один был особенно громким и испуганным. Это был голос того, кто стрелял в самку. Потом открылась дверь. Вышедший из неё человек сразу же увидел волка. Минуту они смотрели друг на друга, как бывало уже не раз. Человек попросил волка уйти…