Спасти «Скифа» - Андрей Анатольевич Кокотюха

– Как еще можно?

– Ну, вот так хотя бы…

Скосив глаза на карту, Ольга поняла – так трудно будет определиться. Потому нажала на тормоз, резко, без предупреждения. Машину тряхнуло, и Сотник, не удержавшись, завалился на нее.

– Что? – подал голос сзади Гайдук.

– Ничего. Товарищу начальнику приспичило…

– Может, хватит уже? – Ольге надоело сдерживаться. – Сколько можно, Миша?

Ни пленный Крюгер, предпочитавший после их поистине чудесного спасения во время недавнего прорыва вообще не напоминать о себе, ни тем более Гайдук не могли понять причину, которая заставила Ольгу и Сотника практически одновременно завестись с полуоборота. А им, в свою очередь, теперь было все равно, что о них подумают: вокруг никого нет, лес и дорога, можно кричать, не опасаясь, что рассекретишь себя или тебя услышат посторонние.

– Я не виновата, что женщина! – говоря так, Ольга все-таки машинально одернула подол платья, задравшийся в пути, до этого момента она не обращала на свой внешний вид внимания. – Я не виновата, что Крюгер – мое задание! Я не виновата, что в мое распоряжение поступила именно твоя группа! Я вообще не виновата, что служу в разведке!

– Ты чего завелась?.. – Сотник все-таки старался придерживаться хотя бы видимого спокойствия.

– Надоело мне! Говори, что делать, я буду выполнять! До своих доберемся – разойдемся в разные стороны! Только, Миша, давайте хотя бы доберемся…

– Э-э, ребята, – осторожно вмешался Гайдук. – По-моему, кто-то из вас к кому-то сильно неравнодушен. А из того, что я понял, вы знакомы сутки всего…

Спорщики разом замолчали, почти синхронно повернули к нему головы. Оба даже не пытались скрыть своего удивления.

– А что? – развивал свою мысль Гайдук дальше. – Я сколько раз в кино такое видел… Хоть «Сердца четырех», как раз перед войной крутили…

Вспышка гнева резко сменилась у Ольги взрывом смеха, пусть слегка истеричного, зато искреннего и звонкого. Сотник не смеялся, только пожал плечами, покрутил пальцем у виска и грозно взглянул на пленного майора, пытавшегося, поддавшись общему настроению, тоже улыбнуться. Так или иначе, но немного разрядить обстановку Павлу удалось.

– Хорошо, – вздохнула Ольга, справившись наконец со своими эмоциями и снова взяв себя в руки. – Раз мы с тобой, Сотник, напоминает зрителям кино, значит, не все еще для нас потеряно.

– По делу давай… кино, – буркнул Михаил.

– Это ты говори: как еще можно подобраться ближе к линии фронта.

Сотник еще раз внимательно посмотрел на карту.

– Ну, вот есть участок… Два дня назад здесь к нашим было ближе. Теперь кто знает, может, фрицы опять отодвинулись, а может, и наоборот – углубились, и тут теперь тыл. Не глубокий, но все-таки…

Ольга провела ногтем какую-то одной ей понятную линию.

– Сколько срежем, если сюда пойдем?

– Кругом – ни черта не срежем. Я имею в виду, если вот так двигаться, где дороги. Напрямки рвануть – срежем километров двадцать… Опять же, если сюда выдвигаться, на этот участок. Только в скорости потеряем, не вездеход все-таки.

– Хорошо. По возможности станем придерживаться езженых дорог. Все равно ведь петлять надо, мало ли, на кого наткнемся. В любом случае, к линии фронта подойдем часа через два, максимум – три. Согласен?

– Должны…

– Значит, с маршрутом определились. Теперь дальше, – она снова полуобернулась к Крюгеру, перешла на немецкий. – Господин майор, как видите, пока все идет по нашему плану.

– Что вы хотите этим сказать, фрейлейн Ольга?

– Только то, о чем говорила с вами раньше. Еще немного – и будет линия фронта. Как повернется ситуация там – я не знаю. Но если несколько часов назад любой из нас готов был пожертвовать собой только ради спасения вашей жизни, так как без вас мое… – она тут же исправилась, – наше задание теряет смысл, теперь все иначе.

– Почему? Что изменилось?

– Фронт. Там свои законы. Мы смогли вырваться из города и даже оторваться от погони. От фронта не оторвешься никогда. Потому очень вас прошу – там мы не сможем спасти вас, жертвуя собой. Шальная пуля, снаряд, граната – всего этого мы опасаемся наравне с вами. Потому, как только вам прикажут, – тут же, без лишних разговоров, ложитесь…

Немного помолчала. Потом добавила:

– И молитесь богу. Громко молитесь. За всех нас.

10

Они услышали отдаленные раскаты канонады, и Сотник сразу же переместил автомат из-под ног на колени, выщелкнул магазин, проверил, с громким щелчком загнал обратно, припечатав ладонью по нижнему краю. То же самое сделал Гайдук. Сидевший рядом и за все время, пока они ехали, даже успевший задремать Крюгер открыл глаза, покосился на Павла и отодвинулся ближе к дверце. Ольга продолжала вести машину, глядя только вперед, но Михаил обратил внимание, как побелели костяшки ее пальцев, когда руки еще крепче вцепились в руль.

В салоне еще было оружие. Партизаны оставили им все свои гранаты, пять штук, но все-таки, Сотник еще ранним утром позаботился обезоружить прежних пассажиров «хорьха», и теперь под ногами лежал еще один запасной «шмайсер», а «парабеллум» офицера сунул себе в карман Гайдук. Наконец личный пистолет Ольги и ее трофей – «вальтер» Крюгера. Конечно, надолго всего этого не хватит, однако вполне может считаться маленьким арсеналом.

Звуки канонады уверенно приближались. Сверившись с картой, Сотник сказал Ольге брать правее, она вырулила на дорогу, одновременно поглядывая на показатель уровня бензина и хмурясь: стрелка неумолимо двигалась в левую сторону, уверенно приближаясь к нулевой отметке. Если мотор заглохнет в самый неподходящий момент, им придется последний рывок делать на своих двоих, да еще с довеском – майор Крюгер вполне способен создать проблемы.

Немного успев узнать своего пленника, Ольга не сомневалась: его видимая покорность – явление временное и полностью зависит от ситуации. Потому она и решила поить его в подвале самогоном: так есть хоть какая-то гарантия, что он не начнет ничего предпринимать. Когда в спину упирается пистолетное дуло или же когда внимание противника полностью сосредоточено на нем, и каждый шаг и жест – под контролем, майор еще готов подчиняться. Однако, оказавшись на линии фронта, когда его враги вынуждены будут отвлекаться, Крюгер вряд ли останется такой же покорной овцой – обязательно что-то отколет…

И все же Ольга очень надеялась – до этого не дойдет.

Буквально через десять минут после того, как машина покатила по наезженной дороге, они поняли, что сделали это напрасно. Очередной поворот, и все увидели прямо перед собой самодельный деревянный шлагбаум, по обе стороны – мотоциклисты, на небольшом отдалении – бронетранспортер.