Третья могила прямо по курсу (ЛП) - Джонс Даринда

Тереза поджала губы и крепко зажмурилась, пытаясь сдержать подступившие слезы.

- Но все равно ты поступила очень храбро, Тереза. Я безмерно тобой восхищаюсь.

- Глупый был поступок.

- Нет. – Я накрыла ладонью ее руки. – Самоотверженный.

Прикрыв рот простыней, она рыдала не меньше минуты. От нее исходила такая печаль, что меня будто оттесняло назад какое-то силовое поле. Глубоко дыша, я придвинулась обратно, силясь оставаться рядом с ней.

- Я была беременна, - задыхаясь, проговорила Тереза. – Думаю… думаю, он мне что-то дал. Однажды вечером мне стало плохо, и я… потеряла ребенка.

Я скрипнула зубами. Об этом я не знала, и мое сердце зашлось от боли в ответ на ее утрату.

- Не удивлюсь, если так оно и было. – Я взяла ее за руку. – Тереза, мне нужно кое-что тебе сказать, но ты должна быть очень сильной. И не забывай: я работаю с полицией и ФБР, чтобы положить этому конец.

Не глядя на меня, она кивнула, все еще затерянная в пучине своей скорби.

Меня выбивал из колеи тот факт, что приходится говорить ей это прямо сейчас, но Тереза имела право знать.

- Мне кажется, Нейтан травил твою сестру ядом.

Тереза подняла на меня ошеломленный взгляд.

- Газировка, которую ты ей приносила. Он наверняка понял, что ты ее не пила, потому что не заболела. Зато заболела твоя сестра. – В диком ужасе она закрыла руками лицо, и я поспешила ее заверить, что мы уже приняли меры: – У нас есть ордер на обыск вашего дома. Воду уже проверяют в лаборатории.

- Но как вы…

- Ее ногти. На них полоски. Они называются лейконихия. – Тереза явно пыталась вспомнить, о чем я говорю, затем рассеянно кивнула, и я продолжила: - Эти полоски – один из симптомов отравления тяжелыми металлами. Это мог быть таллий. Или даже мышьяк.

Не успела Тереза отреагировать, как мы услышали удивленный голос медсестры снаружи:

- Здравствуйте, доктор Йост.

Я бросилась к двери и приоткрыла ее на пару сантиметров.

- Вы видели мою жену? – спросил он, в замешательстве озираясь по сторонам, а увидев двух «санитаров», которые стояли поблизости и ни черта не делали, нахмурился.

Один из «санитаров», будто испугавшись нагоняя, откашлялся и неловко огладил форму.

- Нет, - ответила медсестра, снова привлекая к себе внимание Йоста. – Разве она не в своей палате?

- Была, но… не важно. Я проверю еще раз.

- Рада была повидаться, - улыбнулась ему медсестра, потом повернулась к двери и, увидев меня, многозначительно закатила глаза.

Я помахала ей и помчалась обратно к Терезе.

- Надо вернуть тебя в палату.

- Как я могла быть такой дурой? – сокрушалась она, пока медсестра разблокировала фиксаторы, чтобы мужчины могли вывезти каталку.

- Выше нос, солнце, - отозвалась я, оглядывая коридор, перед тем как провезти Терезу через вестибюль родильного отделения. – Больше он никому не причинит вреда.

Картинка у меня в голове полностью сложилась, когда я поняла: после истории с Иоландой Айболит оставил ее семью в покое. Что он только ни делал, чтобы держать Иоланду под ногтем. То же самое он творил со своей первой женой, Ингрид. Меня так и разъедало подозрение, что он убил ее мать, а когда Ингрид об этом узнала, то попыталась сбежать. И Йост сделал единственное, что позволило ему выйти сухим из воды. Убил Ингрид. Наверняка он поступил бы так же и с Иоландой, не будь она в то время изолирована и защищена в кругу любящей семьи.

Тереза как-то узнала, что он сделал со своей первой женой из мести за попытку от него уйти. Но Терезе и не снилось, за какую именно ниточку он потянет, чтобы иметь возможность манипулировать ею. Судя по всему, он знал, что Тереза видится с сестрой и отдает ей газировку, вот и напичкал минеральную воду мышьяком или еще чем-то в достаточном количестве, чтобы Моника заболела. Так он убивал двух зайцев одним выстрелом: наказывал Терезу за непослушание и устранял препятствие в лице ее сестры. Вот почему врачи не могли поставить диагноз – Монику медленно, но методично травили.

Я оставила Терезу на поруки копам в форме санитаров и пошла проверить, все ли готово для спектакля. Благодаря дяде Бобу все было в лучшем виде. Прикрывая журналом пол-лица, я стояла в тихом углу пресвитерианской больницы, стараясь как можно заметнее притворяться незаметной. Только через полчаса на меня наконец-то обратил внимание светловолосый голубоглазый дьявол и пошел ко мне. На сестринском посту он остановился, подписал какое-то назначение и опять двинулся в мою сторону.

- Мисс Дэвидсон, передать не могу, как много вы для меня сделали, - подойдя ко мне, пустился в благодарности Йост. 

Ленивая расчетливая улыбка расплылась на моем лице.

- Еще бы. Мы можем поговорить?

Он нахмурился, огляделся по сторонам.

- Что-то не…

- Послушай, Кит… - перебила я, но не договорила. Вытащила спрятанный между страницами журнала желтый конверт, помахала им перед его носом и стала ждать, вопросительно приподняв брови. 

Недоумение на его лице сменилось чем-то, что мне лично напомнило о продавцах подержанных машин, уже готовых заключить сделку. Кивнув на ближайшую подсобку, я пошла туда и бросила через плечо:

- Идешь?

Он пошел.

Как только мы оказались в подсобке, он запер дверь на замок и заглянул за полки удостовериться, что, кроме нас, тут никого нет. Потом шагнул ко мне, и все его очаровательные манеры вместе с маской добропорядочности разом испарились.

- И к чему это все? – поинтересовался Йост, явно надеясь, что мне известно далеко не все. Дохлая попытка, учитывая очень даже живенькие факты, которыми я располагала.

- У меня целый список, Кит. Не возражаешь, если я буду звать тебя Кит?

- Вообще-то, возражаю. Так чего тебе надо?

Я изобразила еще одну ленивую улыбку.

- Денег.

Он смерил меня долгим взглядом и только потом сказал:

- Ну конечно. Все вы, сучки, одинаковые.

Схватив за грудки, он впечатал меня в металлическую конструкцию. Я не сопротивлялась. Даже положила локти на полку, пока он меня облапывал.

Никаким интересом ко мне тут и не пахло – Йост просто пытался убедиться, что ему ничего не угрожает. Распахнув на мне куртку, он стал расстегивать пуговицы блузки, по-прежнему глядя мне в глаза. Добравшись до нижней, он выдернул блузку из джинсов и запустил руки мне за спину, ощупывая ремень и застежку лифчика. Его рука прошлась по чувствительному месту спины, и я сумела сдержать абсолютно неуместный сейчас вздох. Он ничего не заметил. Хорошо, что он врач и постоянно имеет дело с полуголыми девицами. Иначе вся эта ситуация оказалась бы крайне щекотливой.

Убедившись, что на мне нет жучков, Йост забрал конверт и открыл. Там было все, что нам удалось на него накопать. Копии отчетов о расследовании, где был упомянут журнал того, кто сладил ему документы на имя Кита Джейкоби; квитанция из отеля на то же имя, ясно доказывающая, что Йост был там в то же время, когда умерла его первая жена; копия полицейского рапорта из этой самой больницы, где черным по белому было написано, что в тот день, когда едва не умерла племянница Иоланды Поуп, из реестра пропали несколько ампул миорелаксанта[35], название которого я никогда в жизни не смогу произнести вслух; и т.д. и т.д.

Пока Йост просматривал бумаги, я застегнула блузку. Сказать, что он ошеломлен, было бы оскорблением для этого слова. Он был совершенно ошарашен тем, что я сложила два и два. Заслуга сомнительная, учитывая, сколько людей мне помогало, но все же.

Он засунул бумаги обратно в конверт. Его лицо не выражало абсолютно ничего, не считая микроскопических реакций, избавиться от которых мечтает любой игрок в покер. За любые деньги.

- Все это никак не связано с исчезновением Терезы.

- А я думаю, очень даже связано. Это показывает, как далеко готов зайти помешанный на контроле ублюдок, которого мы все знаем и любим.

Йост вытащил одну из распечаток. Это была копия страхового полиса Терезы.