Коктейль для троих - Маделин Уикхем

Но отдыхало у Кэндис только тело. Мозг ее продолжал лихорадочно работать почти без перерывов, и хотя иногда ей все же удавалось отбросить тревожащие мысли, они неизменно возвращались, погружая Кэндис в пучину мрачной задумчивости. Чувства захлестывали ее, причиняя боль и порой вызывая слезы унижения и обиды.

Часто – пожалуй, даже слишком часто – она вспоминала Хизер. Хизер Трелони. Светлые волосы, чистые серые глаза, чуть вздернутый нос, невинное, почти кукольное личико, теплые мягкие руки, которые так часто прикасались к ней, гладили, дружески трепали по плечу… Вспоминая все это теперь, Кэндис испытывала почти физическую тошноту и отвращение. «Неужели,– с ужасом думала она,– вся их с Хизер дружба была сплошным притворством?» Она не могла, не хотела в это верить, но факты, безжалостные факты указывали именно на это…

– Кэндис!

Голос Эда отвлек ее от невеселых мыслей. Открыв глаза, Кэндис выбралась из гамака и потянулась. Странно, что она не слышала, как он подъехал.

Эд шел к ней от дома и улыбался, но лицо у него было каким-то странным.

– Кэндис,– повторил он,– не сердись, пожалуйста, но я кое-кого привез. Кого-то, кто очень хотел с тобой познакомиться.

– Что? Кого? Кто хочет со мной познакомиться?

Она заглянула за спину Эда, но там никого не было.

– Он в доме,– сказал Эд.– Идем.

– И кто же это? – спросила Кэндис сварливо.

Ей вовсе не хотелось ни с кем знакомиться. Эд обернулся:

– Я думаю, тебе необходимо поговорить с этим человеком.

– Да кто же это? – рассердилась Кэндис, невольно ускоряя шаг.– О господи, неужели… Я знаю, кто это! – заявила она, поднимаясь на крыльцо.– Джастин! Какого черта, Эд?

– Нет, это не Джастин,– сказал Эд, открывая дверь.

Тщетно пытаясь скрыть любопытство, Кэндис выглянула из-за его плеча и увидела в прихожей высокого молодого человека лет двадцати пяти, который болезненно морщился и потирал лоб – очевидно, он только что приложился о стропило.

– Я же тебя предупреждал: береги голову,– сказал ему Эд с легким укором.

Молодой человек повернулся к ним и смущенно провел рукой по длинным светлым волосам. Лицо его показалось Кэндис смутно знакомым, но вместе с тем она могла поклясться, что никогда с ним не встречалась.

– Познакомься, Кэндис,– сказал Эд.– Это Хемиш.

– Хемиш? – Кэндис наморщила лоб, припоминая.– Вы… О боже! – воскликнула она.– Вы – бывший приятель Хизер, правильно?

– Нет,– ответил Хемиш, глядя на Кэндис ясными серыми глазами.– Я – ее брат.

Роксана сидела в мягком кожаном кресле в одном из кабинетов юридической фирмы «Строссон и К°» и пила чай из чашки тончайшего костяного фарфора, стараясь не звенеть ею о блюдце. К сожалению, это ей плохо удавалось, так как руки у нее мелко, неостановимо дрожали. В комнате было очень тихо. Высокие дубовые шкафы вдоль стен и толстые афганские ковры на полу создавали атмосферу солидности, респектабельности, надежности. Оказавшись в этом кабинете, Роксана сразу поняла, что здесь не станут насмехаться над ней ни в лицо, ни за глаза. О таких солидных адвокатских конторах с безупречной репутацией она читала у Голсуорси. Впрочем, это не мешало ей чувствовать себя неуверенно. Непонятно почему, но Роксана ощущала себя здесь легкомысленной дешевкой, хотя на ней был один из самых строгих и дорогих ее костюмов.

– Я очень рад, что вы смогли выбрать время и прийти,– сказал Нейл Купер, входя в кабинет через боковую дверь и садясь за стол, покрытый темно-зеленым сукном.

Стол был старинным – массивным и, очевидно, очень тяжелым, а телефонный аппарат на нем – современным, кнопочным; должно быть, поэтому он выглядел довольно легкомысленно, словно игрушечный. Зато сам Нейл Купер, хотя и был одет в современный деловой костюм (Роксана почему-то решила, что он выйдет к ней в мантии и напудренном парике), явно был в этом кабинете на своем месте.

– Любопытство в конце концов одержало верх,– ответила она.

– Так часто бывает,– согласился Купер.– Еще чаю, мэм?

Роксана покачала головой. Тогда Купер налил чаю себе – в такую же, как у нее, тонкостенную, просвечивающую чашку – и сделал деликатный глоток. Он оказался намного моложе, чем она его себе представляла, но ей понравилось серьезное, сдержанное выражение его узкого костистого лица. Впрочем, она тут же подумала, что Купер, вероятно, просто боится обмануть ожидания алчной любовницы, надеющейся не то на золотые горы и алмазные копи, не то на пару нефтяных скважин где-нибудь на Ближнем Востоке.

И снова Роксана испытала такое сильное унижение, что ей захотелось встать и уйти. Резко опустив чашку на блюдце, она сказала гораздо агрессивнее, чем собиралась:

– Послушайте, мистер Купер, давайте поскорее закончим с этим делом. Я ни на что не рассчитывала и ничего от Ральфа не ждала, поэтому давайте я подпишу, что надо, и пойду.

– Как скажете, мэм,– с достоинством отозвался Купер, придвигая к себе кожаный бювар.– Боюсь только, все будет не так просто. Позвольте мне для начала ознакомить вас с дополнением к завещанию, которое мистер Оллсоп продиктовал незадолго до смерти.

Он открыл бювар и достал оттуда несколько листов плотной бумаги, с обеих сторон покрытых защитной сеткой и обклеенных голографическими марками. Роксана посмотрела на профессионально-спокойное лицо Купера, и ее вдруг осенило.

– О господи! – выдохнула она.– Ральф действительно оставил мне что-то… серьезное? Что же это? Надеюсь, не деньги?

– Нет,– невозмутимо ответил Нейл Купер и, поглядев на нее, слегка улыбнулся.– Не деньги…

– С деньгами у нас полный порядок,– говорил Хемиш, прихлебывая чай из глиняной кружки, которую Эд разрисовал когда-то в детстве под руководством тетки.– Можно даже сказать, что мы богаты. После того как наши родители разошлись, мама снова вышла замуж за этого типа, Дерека, а у него денег куры не клюют. Он, например, подарил мне на день рождения автомобиль…– Хемиш показал за окно, где рядом с БМВ Эда стоял красный, как пожарная машина, двухместный «альфа-ромео».– Отчим с самого начала полюбил нас обоих,– добавил Хемиш.– Во всяком случае, он был к нам очень добр.

– О-ох! – выдохнула Кэндис и с силой потерла лицо, стараясь привести в порядок мысли и усвоить новые потрясающие факты.

Она сидела за кухонным столом напротив Хемиша, и каждый раз, когда он поднимал голову, ей казалось, что она видит перед собой Хизер. Хемиш был очень похож на свою старшую сестру, а Кэндис даже не знала, что у нее есть брат.

– Тогда… тогда почему же Хизер пошла работать официанткой? – спросила она.

– С ней такое бывает,– пояснил Хемиш.– Иногда она начинает какое-то дело, например, поступает в художественную студию или на курсы журналистики, а потом вдруг бросает и находит себе такую работенку, что мы все просто не знаем, куда деваться от стыда.

– Ох,– снова вздохнула Кэндис.

Она чувствовала себя полной тупицей: еще никогда ее мозги не поворачивались так медленно и с таким трудом.

– Когда я узнал, что сестрица переехала к вам,– сказал Хемиш,– я испугался, что она может выкинуть какой-нибудь фортель. Однажды я даже позвонил ей и сказал, что она должна поговорить с вами откровенно. Ну, чтобы вы наконец выяснили отношения и все такое. Разумеется, Хизер не захотела меня слушать. Но мне и в голову не приходило, что она зайдет так далеко,– добавил Хемиш с виноватым видом и отпил еще глоток чая.

– Значит, Хизер действительно меня ненавидела,– негромко сказала Кэндис, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.

– О нет! – возразил Хемиш.– Во всяком случае…– Он немного подумал.– Не вас лично. То есть не как человека…

– Ясно,– кивнула Кэндис.– Хизер ненавидела все, что я собой воплощала.

– В каком-то смысле ее можно понять, Кэндис,– смущенно пробормотал Хемиш.– То, что сделал ваш отец, раскололо нашу семью. Мой отец был разорен дотла и вроде как повредился рассудком. Мать не смогла этого вынести и ушла, так что…– Он снова немного помолчал.– Конечно, проще всего было обвинить во всем твоего отца, но сейчас, оглядываясь назад, я думаю – что-то в этом роде все равно должно было произойти. Брак наших родителей никогда нельзя было назвать идеальным.

– Но Хизер, мне кажется, считала иначе,– осторожно сказала Кэндис.– Как вы думаете, почему?

Хемиш пожал плечами.

– Трудно сказать. Должно быть, все дело в том, что она многого не замечала – вернее, не хотела замечать. Впрочем, она много времени проводила в школе и не видела, что отец и мать постоянно ссорятся. Ей казалось, что у нас очень крепкая, здоровая семья, большой дом с множеством дорогих, красивых вещей… Со стороны так, наверное, казалось многим. Но потом отец потерял все свои деньги, а примерно через год они развелись. Хизер так и не смогла с этим смириться. Она… Иногда мне кажется, у нее что-то случилось с головой.

– Значит, когда она увидела меня в «Манхэттене»…