Сто великих тайн Первой мировой - Борис Соколов

В письме директору дипломатической канцелярии при Ставке Н. А. Базили, отправленном 9/22 января 1917 года, находившийся в отпуске по болезни М. В. Алексеев с тревогой писал о приходе на руководящие посты «малоопытных» людей, отчего страдают военные и политические интересы страны: «Но в той чехарде, какая ныне существует в рядах правительства, приходится забывать об этих интересах и желать только одного, чтобы не слишком дорогой ценой заплатить за ту бестолочь, которая так несвоевременно, но надолго воцарилась в Петрограде». Алексеев предостерегал царя и правительство от принятия на Петроградской межсоюзнической конференции «мало исполнимых оперативных обязательств».

На Петроградской конференции было решено, что наступление русской армии как часть совместного наступления армий Антанты начнется в период между 1 апреля и 1 мая (н. ст.).

28 февраля (13 марта) 1917 года Временный комитет Государственной Думы обратился к армии и флоту с призывом «сохранить полное спокойствие», пообещав, что «общее дело борьбы против внешнего врага ни минуты не будет прекращено или ослаблено». От войск требовали «так же стойко и мужественно, как доселе… продолжать дело защиты своей родины». Сменившее Временный комитет Временное правительство подтвердило лозунг: «Война до победного конца!» Однако революция посеяла в армии семена разложения, давшие быстрые всходы на подготовленной почве. С созданием солдатских комитетов было фактически упразднено единоначалие. Германское руководство надеялось, что быстрое падение боеспособности русской армии заставит Россию заключить сепаратный мир.

23 февраля (8 марта) началась революция, а уже 26–28 февраля запасные батальоны Павловского, Волынского, Литовского, Преображенского, Саперного гвардейских полков первыми переходят на сторону восставших. 28 февраля беспорядки охватили все части петроградского гарнизона. Депутат Думы, прогрессист, инженер путей сообщения А. А. Бубликов распорядился не пускать царские поезда севернее линии Бологое — Псков, вплоть до разбора пути при попытке прорваться силой. Одновременно была запрещена перевозка войск по железным дорогам в радиусе 250 верст от Петрограда. 1 (14) марта к Государственной Думе прибыл Гвардейский флотский экипаж во главе со своим командиром, великим князем Кириллом Владимировичем, приколовшим к своему форменному пальто красный бант — символ революции и разославшим начальникам частей Царскосельского гарнизона записку: «Я и вверенный мне Гвардейский экипаж вполне присоединились к новому правительству. Уверен, что и вы и вверенная вам часть также присоединитесь к нам».

2 (15) марта император Николай II, находившийся в Ставке в Могилеве, отрекся от престола в пользу брата Михаила под давлением руководства Думы и командования армии, видевших в отречении единственный способ остановить революцию и удержать войска на фронте. Как позднее писал начальник Петербургского охранного отделения К. И. Глобачев, «я положительно утверждаю, что Германия никакого участия ни в перевороте, ни в подготовке его ни принимала… Русская Февральская революция была делом русских рук».

Будущий вождь Белой армии Корнилов в должности нового командующего Петроградским округом признавался, что «имел счастье арестовать царскую семью и царицу-изменницу».

Союзники надеялись, что новое правительство окажется менее коррумпированным и более дееспособным, хотя и у них были сомнения, что революционная армия хочет воевать. Кроме того, теперь у США отпало формальное препятствие к вступлению в войну на стороне Антанты. В обращении президента Вильсона к конгрессу с предложением объявить войну Германии прямо говорилось: «То, что в России появилось новое правительство, являющееся либеральным, и имеется вероятность того, что оно будет развиваться и укрепляться, содействует отказу от наших сомнений относительно возможности установления союзнических отношений с российским правительством, которое мы до этого справедливо считали тираническим и коррумпированным». Временное правительство спешно признали также Англия, Франция и Бельгия.

Сразу после революции началось стихийное братание солдат воюющих сторон, что встретило одобрение австро-германского командования. Братание, как надеялись немцы и их союзники, должно было ускорить разложение русской армии. Бойцы сходились на нейтральной полосе между окопами, мирно общались, обменивались подарками.

Тайна наступления Нивеля

29 августа 1916 года Фалькенгайна на посту начальника Генштаба сменил Гинденбург, а Людендорф занял должность первого генерал-квартирмейстера. Новое руководство решило сделать ставку на неограниченную подводную войну, которая, как надеялись Гинденбург и Людендорф, за полгода поставит Англию на колени. В начале 1917 года войска Антанты во Франции насчитывали около 4 500 000 человек, германская армия могла противопоставить им только 2 700 000 человек.

26 февраля 1817 года германские войска начали отход перед фронтом английских армий в Артуа. 17 марта, накануне того дня, когда французская артиллерия должна была открыть огонь, германская армия выполнила тот же маневр на всем фронте от Арраса до Вельи перед английскими и французскими армиями, уничтожив или заминировав все, что было возможно. На фронте в 100 км. и глубиной 35–40 км. были разрушены порядка 1000 сооружений, 1300 мостов, более 1000 км. железных дорог, 3000 км. линий связи и т. п. Воронки на дорогах достигали диаметра 25–40 м. и глубины 10 м.

Первоначально русское наступление должно было проходить одновременно с наступлением союзников — в апреле 1917 года, но революция в России нарушила согласованные планы. В результате на Западном фронте англичане и французы пошли в наступление тогда, когда на Восточном фронте боевые действия фактически прекратились. Новый французский главнокомандующий генерал Робер Нивель, сменивший на этом посту маршала Жоффра, рассчитывал отвлекающими ударами на участках Аррас — Бапом и между Соммой и Уазой сковать германские резервы, а основной прорыв осуществить между Реймсом и Суассоном. Затем предполагалось окружить немцев в нуайонском выступе, замкнув кольцо у Сен-Кантена. Но германское командование, предвидя подобный замысел Антанты, отвело свои войска из-под Нуайона на заранее оборудованную позицию Зигфрида по линии Аррас, Сен-Кантен, Ла-Фер. Этот отход, названный в честь хитроумного карлика из «Песни о Нибелунгах» операцией «Альберих», был успешно осуществлён в феврале — марте 1917 года, причём оставляемая территория была основательно разрушена, особенно мосты и железные дороги, а значительная часть трудоспособного французского населения принудительно эвакуирована. Так впервые в XX веке была применена в широком масштабе тактика «выжженной земли». Она сильно затруднила последующее наступление союзных войск.

Глубина германской обороны составляла 15 км. За передовыми позициями, представлявшими собой траншеи охранения и обнесённые колючей проволокой пулемётные гнёзда, находилась главная полоса из двух-трёх линий траншей, перед каждой из которых располагались проволочные заграждения шириной до 30 м. Вторая полоса обороны была усилена лишь частично, на наиболее угрожаемых участках. Третья же тыловая полоса ещё не представляла собой сплошной линии окопов. Союзники с опозданием обнаружили отход германских войск и не смогли организовать эффективного преследования. К началу наступления союзники на всём Западном фронте имели 62 пехотные английские, 109 пехотных французских, 6 пехотных бельгийских и 2 пехотные португальские дивизии, а также 5 английских, 2 бельгийские и 7 французских кавалерийских дивизий общей численностью в 4,5 миллиона человек. Немцы могли противопоставить им только 151,5 пехотных дивизий, гораздо хуже укомплектованных, общей численностью 2,7 миллиона человек. В артиллерии превосходство союзников также было подавляющим. Они располагали 10 209 лёгкими и 7134 тяжёлыми орудиями, а немцы, соответственно, — 6185 и 4820. Если бы не слабость России, где революция вызвала ускоренное разложение армии, положение Центральных держав можно было бы считать безнадёжным.

9 апреля 1917 года началось вспомогательное наступление англичан у Арраса. Однако несколькими днями ранее немецким разведчикам удалось захватить «языка» с приказом, раскрывающим план операции. Поэтому германское командование заранее знало, что удар англичан имеет вспомогательный характер, и не тратило на его отражение свои резервы. Английским войскам удалось овладеть первой оборонительной позицией, но потом нарушилось взаимодействие пехоты и артиллерии. Орудия трудно было перемещать по изрытому воронками от снарядов полю боя, и немцы, отошедшие с передовых позиций, успели выстроить крепкую оборону. Танки вязли в грязи и не могли оказать наступающим эффективную поддержку. Главный удар французских войск последовал 16 апреля после 9-дневной артиллерийской подготовки.