ДОМ ПЛОТИ - СТЮАРТ МАКБРАЙД

Клик.

Отрубленная голова, лежащая под столом.

Клик — и снова на экране исцарапанное лицо Элизабет Николь.

Бейн взял со стола стопку листков, передал ближайшему констеблю и велел раздать по рядам.

В глаза Логану бросилось знакомое имя. Опрос потерпевшей производила констебль Мунро, та самая, с которой он ездил к Эндрю Макфарлейну.

— Потом прочтете, — сказал Бейн. — Суть в том, что Ни-коль отправилась в дом Янгов, чтобы взять кулинарную книгу. Миссис Янг уехала в магазин, но ее муж попросил Николь подождать. Через пятнадцать минут прочирикал дверной звонок. Янг открыл дверь, его втолкнули в дом и стали избивать. Николь испугалась и убежала.

— Ничего удивительного, — пробормотала Стил.

Старший инспектор не подал вида, что слышит ее реплику.

— Опомнилась она на пустоши за домами. Там она наткнулась на тело Вики Янг, и на нее напал человек, похожий по описанию на Мясника. Николь начала сопротивляться, но тут появилась команда Альфа девять-три, и ей удалось убежать. Констебль Макиннис нашел ее в зарослях утесника. Одежда потерпевшей была порвана и испачкана кровью.

Клик.

На экране появилась вырезка из газеты «Абердин Икзэминер». В статье под названием «Маркус заставит нас посмеяться» говорилось о том, что мистер Янг сочинил комедию, которую вскоре поставят на шотландском радио.

— Эта статья была опубликована три с половиной недели назад. — Бейн показал на экран. — Как видите, все совпадает: сроки, выбор жертв, расчлененка… — Он широко улыбнулся в объектив Алека. — А теперь главное: у нас имеется живой свидетель, я Элизабет Николь имею в виду, поскольку констебль Макиннис ничего, по сути, и не видел, и у нас есть место преступления, с которого Мясник сбежал, не успев расправиться с потерпевшей. — Это настоящий прорыв в расследовании, и мы, как никогда, близки к тому, чтобы поймать этого мерзавца!

— Ага, — хрипло прошептала Стил, — я не сомневаюсь, мать твою, что это большое утешение для родителей Вики и Маркуса Янг.

Бейн непонимающе уставился на нее:

— Вы что-то хотите сказать, инспектор?

— Да, я предлагаю расширить радиус поисков. Нельзя ограничиваться районом, где жили Янги. Этот гад знает, что там кругом полиция, так что в его интересах бежать подальше. Может, он где-то бросил свою машину…

Старший инспектор кивнул:

— Что ж, возьмем на вооружение.

Совещание закончилось.

— Вставай, Лаз, — подтолкнула Стил Логана.

— Вообще-то, — вмешался подошедший к ним Фолдс, — я бы хотел взять сержанта Макрайя с собой. Пусть поприсутствует на повторном опросе жертвы. — На его лице заиграла улыбка. — Надеюсь, вы не возражаете?

— Возражаю? Я? С чего бы мне возражать? — Стил схватила Ренни за ворот. — Пошли, пьянчужка, свежий воздух тебе не повредит.

— Я всё хотел спросить, — произнес Фолдс, когда они ехали по шоссе А947 на север, — как дела у Дэвида?

Логан не сразу понял, о ком это он.

— У Дэвида? А… не очень. Нужно оперировать, но… — Он нажал на газ, обгоняя «рено», набитое детьми и собаками. — Не знаю… такое впечатление, что наш толстяк сдался.

Фолдс некоторое время молчал, разглядывая в окно окрестности.

— А тут довольно мило… О… смотри, овцы. — Он улыбнулся. — Не скучно в этих краях, сержант?

— Никогда не задумывался. Прожил здесь большую часть жизни… ну, вы понимаете.

— А что ты дальше собираешься делать?

— Еще раз просмотрю видеозаписи со скотобойни.

— Да нет, я имел в виду в перспективе. У меня открывается пара вакансий в Бирмингеме. Разумеется, сначала тебе придется стажироваться, но… я думаю, ты впишешься в мою команду. Должность инспектора тебя устроит?

Логан, забыв о дороге, повернулся к пассажиру:

— Инспектора? Вы зовете меня инспектором в Бирмингем?

— А почему бы и нет? Ты инициативен, умеешь видеть детали; иногда, правда, торопишься с выводами, зато всегда готов выслушать альтернативное предложение. Ты человек открытый и верный. И к тому же… Эй, не мог бы ты смотреть на дорогу?

— Я… а… да… простите. — Логан вцепился в руль и вернул машину в положенный ряд.

— Я руковожу ускоренной программой для настоящих копов, и мне не нужны выскочки с университетскими дипломами. Здесь ты можешь пробыть сержантом до самой пенсии. А у меня, если будешь продолжать в том же духе, через четыре-пять лет поднимешься до старшего инспектора.

Фолдс сделал многозначительную паузу, но Логан молчал.

— Что-то ты не спешишь в мои объятия…

— Если честно, сэр, я слабо представляю это… Не так-то просто оставить всё, к чему привык, начинать всё заново…

— Твоя семья тут живет, верно? Ты боишься, что будешь скучать?

— Бог мой, да нет, — улыбнулся Логан. — Вот уж тут переезд был бы к лучшему. Моя мама — настоящий кошмар.

— Понимаю, мои приемные родители были такими же. Значит, дело не в семье?

— Не знаю.

Новая жизнь в Бирмингеме… Он сможет оставить здесь плохие воспоминания, начать с чистого листа…

— Слушай, — сказал Фолдс, — не торопись. Выспись, подумай… Я пробуду здесь еще пару дней, но если ты скажешь мне, я начну готовить необходимые бумаги. И через четыре недели ты станешь инспектором Макрайем, полиция Уэст Мидленда.

Логану понравилось, как это звучит.

Ньюмачер походил на деревню, как и большинство населенных пунктов вблизи Абердина.

Элизабет Николь жила в кирпичной коробке, построенной в семидесятые годы в мрачном тупике. Около дома стояла машина — заднее сиденье завалено пожелтевшими газетами и пустыми стаканчиками из-под кофе из «Старбакса». Логан припарковался за ней.

— Правило первое, — сказал Фолдс, вылезая на улицу, — если ты вольешься в мою команду, я хочу, чтобы ты действовал целенаправленно. И не смотри на меня так. Тут вот в чем дело. Грамотный полицейский никогда не будет шляться в надежде, что ему в руки свалится какая-нибудь замечательная улика. Он руководствуется заранее определенной целью. Вот скажи мне — с какой целью мы приехали сюда? Чего мы будем добиваться?

— Мы должны выяснить, не помнит ли Элизабет Николь еще что-то об этой ночи. Пусть попробует описать Мясника. — Логан ненадолго замолчал, чтобы подумать, затем продолжил: — Надо установить, нет ли какой-нибудь связи между Мясником и Янгами. Может, дело не только в газетной статье? Может, они еще как-то пересекались?

— Правильно. А теперь пойдем и посмотрим, не свалится ли нам в руки какая-нибудь замечательная улика.

Центральное место в доме Элизабет Николь занимала внушительная коллекция стеклянных шаров с водой и хлопьями искусственного снега внутри со всей Европы: из Польши, Хорватии, Литвы, Молдавии, Словакии и многих других стран и городов, названия которых Логан даже выговорить не мог. Шары были выставлены на полках, бегущих до самого потолка.

Сама Элизабет оказалась маленькой суетливой женщиной. Она постоянно теребила свою блузку — то поправляла воротник, то смахивала несуществующую пылинку, то касалась пуговиц.

Констебль Мунро сидела в цветастом кресле у окна и периодически говорила хозяйке, что все будет хорошо, что теперь она в безопасности.

Элизабет вскипятила чай, села на диван, немного поерзала, взяла с полки шар, повертела его в руках, выглянула в окно.

— Никто не хочет… что-нибудь съесть? Это несложно, я сама собиралась себе что-нибудь приготовить. Там есть всякие остатки… — Она вернула шар на место. — Простите… это глупо… — По ее щекам побежали слезы.

Констебль Мунро встала и обняла ее за плечи:

— Все нормально, Лиз.

— Мне просто хотелось быть полезной. — Хозяйка вытерла слезы ладонью. — Я такая вот идиотка…

— Ерунда, с вашей стороны это очень мило, — сказал Фолдс. — К сожалению, я должен поехать на ленч к одному скучному старому пердуну, но я уверен, что сержант Макрай и констебль Мунро с удовольствием составят вам компанию.

— Гм… — Логан взглянул на Мунро, затем на Фолдса и, наконец, на Элизабет. — Разумеется, но… если только вам будет не слишком хлопотно.

Хозяйка еще раз заверила всех, что ей не составит труда приготовить, и умчалась на кухню.

— Итак, — сказал Фолдс, когда до них донесся приглушенный рев вытяжки, — переходим к делу: почему она не в больнице?

Мунро вытащила блокнот:

— Сама выписалась. У нее бзик насчет докторов. Также она отказалась от программы защиты свидетелей. Эти деятели были здесь, пытались ее уговорить…

— Это плохо, что отказалась. Нельзя, чтобы единственный живой свидетель оставался без охраны.

— Она даже не захотела, чтобы мы поставили возле дома патрульную машину. Похоже, она хочет сделать вид, что ничего не произошло. С ее точки зрения, если сунуть голову в песок, никто тебя не увидит.